Смех победителя

серебряными лентами.

Всадник выглядел не хуже скакуна. Выглянувшее из-за облаков солнце сияло на золоченых доспехах с выгравированным на груди гербом Вестарона – раскинувшим крылья орлом. Искрился на плаще баснословно дорогой мех горного барса, светлый, с черными пятнышками.

Серые глаза Ангира глядели строго.

При виде выехавшего из ворот замка князя собравшаяся на площади толпа заволновалась, раздались полные восхищения возгласы. Кое-кто полез вперед, норовя лучше разглядеть правителя, задавленные люди возмущенно запротестовали, и только удерживающие народ стражники сохраняли молчание.

Вслед за Ангиром рядами шли благороднейшие редары Вестарона, Карни и Сар-Тони, в глазах рябило от гербов. В первом ряду шагал унылый правитель Северного княжества.

Хорсту отвели место в самом конце, перед замыкающим процессию караулом из дружинников. Но и отсюда он мог наблюдать за красивым спектаклем, который сам же и придумал.

Толпа жадно пялилась на происходящее, комментируя его на тысячи ладов. Отдельные возгласы долетали до Хорста:

– Ишь ты. Разоделись-то как!

– А вон тот – князь пленный! Наши его захватили!

– Что толку-то? Зато сколько их и полегло?

– Эх, и мой Капсти там остался…

– Какой конь! Эх, какой конь!

– Гляди, гляди – вон маг идет! С рыжей башкой! Ну, и рожа мерзкая!

Хорст повернул голову, надеясь разглядеть, кто так невысоко оценил его внешность, но сотни людей глядели с одинаковым выражением жадного любопытства и страха.

– Ладно тебе, – прошептала все слышавшая Илна. – Мне ты, например, нравишься!

– Только это и утешает, – улыбнулся маг, ощущая, как на сердце теплеет.

Ангир остановил коня перед самым входом в храм, откуда доносился негромкий перезвон колокольчиков. Легко спрыгнул на землю и подскочивший оруженосец с поклоном взял поводья.

Князь огляделся, глубоко вздохнул и пошел к входу в святилище. Свита устремилась за ним. В дверях возникла небольшая давка. Благородные, стремясь проникнуть внутрь раньше других, пихались и толкались молча, и при этом ухитрялись сохранять на лицах надменное выражение.

В толпе послышался хохот.

– Да, – сказал Хорст. – Как надо на коне с копьем в руке кого проткнуть – им равных нет. А порой ведут себя точно слабоумные. Ну, какая разница – кто пройдет первым?

– Ты просто ничего не понимаешь, – усмехнулась Илна. – Пустить вперед того, кого считаешь менее благородным – несмываемый урон для чести редара!

– Куда уж мне с неумытым рылом да в ювелирный ряд!

Свалка у дверей продолжалась недолго, самые могучие из благородных оттеснили более тощих соперников и пролезли внутрь храма первыми. Неудачникам только и осталось что ругаться про себя и кидать на победителей недобрые взгляды.

Возвысить голос никто не смел.

Хорст с Илной вошли в святилище, когда свободное место осталось только у самых дверей, и служба началась. Звенели колокольчики, младшие служители тянули славословие Творцу-Порядку, а у алтаря виднелся отец Балсти в парадном, вышитом золотом балахоне.

Ангир