Квест империя. Трилогия (СИ)

– Думаешь, они там базу закладывали? – спросила Ди.

– А почему бы и нет? – улыбнулся ей Виктор. – Вполне логично, между прочим. И лежит, может быть, где‑нибудь на Луне или на Марсе сейчас клад и ждет своего Шлимана. А Шлиман водку жрет…

Он уже не мог сдерживаться и разразился радостным смехом. Но как бы ни было ему сейчас смешно, по существу‑то идея правильная, и ею, как ни крути, тоже придется заниматься, потому что, если существует хотя бы самый жалкий шанс найти архив…

– А вот кстати, – сказал он, отсмеявшись и сделав хороший глоток водки, – как вы, дамы и господа, относитесь к идее наших умников перехватить власть?

Макс посмотрел сначала на него, потом на Ди, ответившую на вопросительный взгляд Макса улыбкой, и выдержав паузу, сказал:

– Их шансы не были равны нулю. А если рассуждать более широко, империя устала, и нынешняя элита это понимает и пытается что‑то делать.

– Косметика, – бросила Ди, и Виктор, в очередной раз, порадовался тому, что мыслят они, и Ди, и он, и Макс, по‑прежнему сходным образом.

«И это вселяет оптимизм», – усмехнулся он по поводу такого взаимопонимания.

– Косметика, – согласился Макс. – Нужна свежая кровь.

– Земля и Той'йт, – предложил Виктор.

– А это случайно не головокружение от успехов? – безмятежно спросила Ди.

«Вот же язва! – усмехнулся про себя Виктор. – Она что, Сталина на досуге почитывала в своем насквозь туманном Альбионе?»

– Есть малость, – скептически глядя на Виктора, сказал Макс.

– Вот только не надо демагогии, товарищ бывший коммунист. – Виктор был вполне уверен в том, что говорит, и в том, что на самом деле думают его друзья по этому поводу. – Знаю я, на что ты намекаешь. У Легиона не вышло, согласен. Но мы ведь можем пойти другим путем, не так ли?

– Так, – согласился Макс. – Однако я просто хотел напомнить некоторым товарищам, что нам до сих пор удивительно везет. Сплошные «рояли в кустах» и «бог из машины», и поэтому следует быть крайне осторожным при планировании резких действий. А ну как течение изменилось, или фортуна отвернулась? С этим шутить нельзя. Или я не прав?

– Прав, не прав, какая разница? – удивился Виктор. – Мы что, дети малые?

– Ну, – сказала Ди, – пару раз мне показалось…

– Крестись, если кажется, – буркнул Виктор. – «Удача сопутствует смелым», не я сказал.

– Спорное утверждение, хотя мне оно тоже нравится, – улыбнулась Ди.

– Ну если спорное, – усмехнулся Виктор, – то скажем по‑другому. Возможно, сами боги империи помогают нам?

– И это говорит коммунист? – притворно изумился Макс. – Где ваш хваленый атеизм?

– А нету, – развел руками Виктор. – Ладно, посмеялись, и хватит. Я же не зову вас завтра спозаранку брать почту и телеграф!

– Есть в этом что‑то, – согласился Макс, к чему‑то прислушиваясь. – Не сейчас, конечно, но в перспективе… Почему бы и нет?

– Достойная цель, – согласилась Ди. – Королева у нас уже есть…

– Королева летит, – сказал Макс, вставая.

Видно, у него все уже было подготовлено к встрече, потому что, когда он встал, флаеры вдруг осветили пространство вокруг них светом своих прожекторов и в аханской ночи торжественно и многозначительно зазвучала Девятая симфония Бетховена.

«Ода к Радости», – узнал Виктор. – Нормально».

И в тот же миг, из тьмы к свету, из безмолвия ночи в великолепие бетховенского хорала вплыл флаер королевы Нор. Машина зависла на высоте трех‑четырех метров, сдвинулась боковая панель, и в проеме появилась фигура женщины, освещенная желтоватым «теплым» светом прожекторов и омываемая волнами божественной музыки. Секунду стройная рыжая женщина, одетая в замшевый дорожный костюм, оставалась неподвижна, а потом просто и естественно, как птица, отделилась от флаера и полетела, нацеливаясь на пламя костра и на Макса, стоявшего между ней и костром. Ее прыжок был грациозен и легок, но Виктор знал, какая огромная сила заключена в этой женщине и ее стремительном полете.

«Убьет!» – в ужасе подумал он, заставляя время остановиться, чтобы видеть, как летит навстречу Максу самая красивая в мире смерть.

Королева Нор пролетела не менее пятнадцати метров, и Макс взял ее из воздуха, как пушинку, даже не дрогнув. Они серьезно посмотрели друг другу в глаза – огромный мужчина и изящная женщина, которую он держал в своих руках, – одновременно улыбнулись друг другу и единым движением слились в поцелуе. Их поцелуй длился вечность.

Квест империя – 2

Короли в изгнании

Любовь, страданья, бури и война,

И блеск мечей, и тяжкий лязг вериг,

Вождей, князей, героев имена,

Пейзажи ада, замыслы владык:

Все без обмана, в самом лучшем стиле,

Как нас Гомер с Вергилием учили.

Дж. Байрон. Дон Жуан

ОТ АВТОРА

Автор обращает внимание читателей на тот факт, что в целях сокращения количества сущностей, с которыми приходится иметь дело, везде, где это возможно, используются земные аналоги представителей животного и растительного царств, а также социальных, культурных, религиозных и экономических явлений и понятий в применении к иным мирам и народам, их населяющим.

Отдельно следует сказать несколько слов относительно личных имен и части географических названий. Как часто случается и в земных языках, перевод имен собственных невозможен в принципе. Но и то, как произносится имя на том или ином языке и как оно звучит, скажем, по‑русски, «две большие разницы». Так, например, следует иметь в виду, что верхнеаханский – так называемый блистательный – диалект общеаханского литературного языка включает 18 йотированных дифтонгов – гласных звуков (типа я, ё, ю). Кроме того, имеются три варианта звука й и 23 гласных звука (типа а, о, у), различающихся по длительности (короткий, средний, длинный, очень длинный). Соответственно, то, что мы, к примеру, можем записать и произнести по‑русски, как личное имя Йя, есть запись целой группы различных имен. В данном случае это четыре личных имени, три из которых женские, а одно – мужское, и еще два слова, одно из которых существительное, обозначающее местный кисломолочный продукт на северо‑западе Аханского нагорья, а второе – глагол, относящийся к бранной лексике. Соответственно запись имен и географических названий, данная в тексте, есть определенная форма графической и фонетической (звуковой) условности.

Другая трудноразрешимая проблема касается отдельных религиозных, исторических и литературных реалий миров империи. Автор решает ее некоторым количеством сносок в тексте.

Часть IИМПЕРИИ МИНУТЫ РОКОВЫЕ

Опять война? Мудрец не любит смут.

Гете. Фауст

ПрелюдияЕСЛИ ЗАВТРА ВОЙНА…

Все лотерея, рассуждая здраво, ‑

И почести, и слава, и война!

Дж. Байрон. Дон Жуан

Солдат – такой, солдат – сякой, и грош ему цена.

Но он – надежда всей страны, когда идет война.

Редьярд Киплинг

Глава 1ВОЙНА

Пятый день второй декады месяца птиц, планета тхолан

«Киев бомбили, – вспомнилось вдруг Виктору. – Нам объявили…»

Все правильно, бомбили и объявили. С угрюмым интересом он наблюдал сейчас то, что еще вчера являлось всего лишь планом штабной игры на тему «Если завтра война». Сценарий «Гнев богов» 44Бис. Очень пессимистический, как полагали реалисты, сценарий. Оптимисты не желали его рассматривать вовсе. Но вот, случилось.