Солнце Палестины (СИ)

   Надо же, "андалузцы", - воскликнул Жоффруа, - откуда они у вас?

   - С корабля, синьор, а что-то не так, или женщинам нельзя на них ездить? Простите меня, но мне показалось, что ваши люди сегодня впервые увидели таких коней.

   Сашу уже стали раздражать эти охи и ахи вокруг их животных, все эти взгляды, то восхищенные, то откровенно завистливые. Она решила обострить этот момент, чтобы знать к чему это может привести. И, чего им, следует ожидать в будущем.

   Рыцарь улыбнулся на ее фразу и ответил:

  - Не сердитесь на них, вот представьте себе, скачите вы в битву, а оказывается, что битва кончилась, и победители женщины. Случай до сего дня невиданный. Им двоим, достались восемь хороших лошадей, что, по их мнению, не справедливо, да и сами воительницы разъезжают на дорогих конях, на которых и королям не зазорно ездить.

   - Неужели такие дорогие кони?

   - Очень, синьора, и я вам советую следить за ними, чтобы не увели, а лишних животных продать. У нас после некоторых событий нехватка в лошадях. Стыдно признаться, некоторым рыцарям приходиться идти пешком или ехать на ослах. Приготовьтесь, когда станем лагерем, к вам с предложениями о продаже пойдут люди, а самые отчаянные попытаются увести коней. Да и вам самим возиться с ними не с руки.

   Весь разговор велся уже на ходу. Они пустили коней неспешным шагом, разогревая их. Занятая беседой Саша ехала рядом с Жоффруа, закрыв своё лицо хвостом от тюрбана. Рядом с ней пристроилась Настя, с интересом слушая разговор. Получалось, что они трое возглавляют отряд, что не понравилось приближенным рыцаря. Жак и оруженосцы косились на девушек, но Саше было плевать, глотать пыль за ними она не собиралась. Продолжая разговор, рыцарь сказал:

   - Я бы вообще советовал вам, продать лошадей всех скопом моему господину. Это избавит вас от лишних хлопот. Он может дать за них хорошую цену, да и доспехи с оружием может купить.

   Саша кивнула, обещав подумать, а рыцарь качнул копьем и пришпорил коня, перейдя на рысь. Сразу вперед отряда умчались два всадника в лёгкой броне, видимо, разведка. Отъехав на километр, они въезжали на холмы и осматривали окрестности.

   Отряд чередовал движение рысью с шагом, давая отдохнуть лошадям. В таком ритме они двигались почти до вечера. Когда наметился закат, отряд выехал на утоптанную дорогу, которая уходила к горам. В стороне, где был берег моря, на горизонте поднималось в небо пыльное облако.

   - Дядя, - воскликнул Жак,- мы немного промахнулись, вышли далеко вперед.

   - Не страшно, дорогой Жак, - махнул рукой рыцарь, затем обернулся и крикнул, - Анри, Тибо пройдите вперёд по дороге на три лье, осмотритесь и возвращайтесь, а мы будем ждать здесь.

   Два всадника умчались дальше по дороге к горам. Отряд рассредоточился вдоль обочины. Кто-то проверял подпруги, кто-то сидел или прилег на землю, кто-то с кем-то шутил, что-то вспоминая.

   Девушки остались в седлах. Перекинули ноги на один бок, как будто сидят в дамских седлах, и достали по горсти изюма из седельных сумок. День у них выдался напряженный и он ещё не кончился, а завтрак был на скорую руку, поэтому голод уже давал о себе знать.

   Девушки не торопясь жевали изюм, посматривая по сторонам, прислушивались к разговорам. Казалось, что они спокойны, но на самом деле у обоих на душе скребли кошки. Саша видела, как напряжена Настя, словно сжатая пружина. Да и она сама, уже не один раз спрашивала себя, а не сглупили они, согласившись с предложением рыцаря. Она бросила взгляд на де Мо, а он, оказывается, дремал сидя в седле, поставил копье на землю тупым концом и обхватил его рукой, облокотившись на него.

   Девушки уже доедали по второй горсти изюма, когда со стороны, откуда ждали армию, послышался приближающийся шум. В нем можно было вычленить шорох и звяканье доспехов, стук конских копыт, топот шагов, гул человеческих голосов и скрип повозок.

   Рыцарь встрепенулся и посмотрел в сторону шума. В ту же сторону посмотрели девушки, доев изюм и сев в седлах по-мужски. Солдаты за их спиной, вставали с земли и рассаживались на своих коней.

   А на дороге из приближающейся тучи пыли первыми показался десяток всадников, в простых доспехах. Они проехали мимо отряда, перебросившись словами с кое с кем из воинов де Мо. Саша посмотрела вопросительно на рыцаря, тот пояснил, что это передовой дозор. Девушка в ответ кивнула и стала с интересом рассматривать приближающееся войско.

   Само войско показалось минут через пятнадцать. Сначала приблизилось облако пыли, из которого торчали наконечники копий. Увидев эту пыль, девушки вновь закрыли свои лица, оставив на виду одни лишь глаза. На дороге, обгоняя эту пыль, появился довольно большей отряд рыцарей, в полных кольчужных доспехах. Впереди него на чёрном коне покрытом синей попоной, ехал молодой рыцарь. Он был без шлема, только кольчужный капюшон закрывал голову, оставляя открытым его молодое лицо. Судя по нему, рыцарю было лет двадцать - двадцать пять. Он имел широкие плечи и, судя по их виду, имел не дюжую силу. На нем был кольчужный доспех, который сверху прикрывало синее сюрко с красной полосой наискось, поверх полосы был нашит жёлтый крест.

   Увидев стоящий у обочины отряд, он повернул к нему, часть его рыцарей последовала за ним, образовав свиту. Жоффруа де Мо в полголоса чертыхнулся, а Саша наклонилась к нему и спросила:

   - Это кто такой?

   - Танкред д'Отвиль, племянник князя Тарентского.

   По мере приближения Танкреда, Саша стала ощущать ауру властности, как пишут в женских романах, ауру альфа - самца. Его высокое положение угадывалось в посадке, манере держаться. Его взгляд был холодный, хищный, взгляд убийцы. Похожих людей девушка встречала на своей работе, в будущем. Как правило, это были бизнесмены, которые начинали в девяностые с рэкета и перестрелок, потом, накопив капитал, становились уважаемыми людьми. Но эти люди так и остались жесткими и жестокими, которые, ухватив кусок, его уже не выпустят.

   Подъехав, Танкред вскинул руку и произнёс:

   - О, Жоффруа де Мо, ты опять в разведке, рыщешь по окрестностям в поисках сарацин. Вижу, что тебе улыбнулась удача? - он, обвел рукой трофейных коней и заметил девушек, - а это кто, богатые пленники? Хочешь получить выкуп?

   - Нет, ваша милость, это не пленники, а дамы, христианки, взятые мной под защиту.

   - Дамы? Раны Христовы! Что делают дамы одни в этой глуши, да ещё в доспехах? Это шутка?

   - Нет, ваша милость, это правда. Они потерпели кораблекрушение возле Яффы и пробираясь в христианские земли, переоделись в сарацин. Мало того, когда мы их встретили, они закончили бой с пятью арабами.

   - Вот как! - воскликнул Танкред, удивленно, - а дамы, почему молчат?

   - Вежливые люди, с начало представляются, синьор, и нас, никто не представил, - произнесла в ответ Саша, открывая лицо.

   - Прошу простить мне мою неучтивость, Жоффруа, представьте нас, - поклонился он Саше и обратился к рыцарю.

   - Благородные синьоры, перед вами отважный рыцарь Танкред д'Отвиль - Тарентский, племянник князя Тарентского. А перед вами, ваша милость, Анастасия из богатого, купеческого рода Василаки с острова Кипр, - Анастасия поклонилась, - и Александра, дочь ромейского тысяцкого, Иоанна из рода Скворца, она из земли Русов.

   - Надо же, дочь тысяцкого, да ещё из Русов, прямо как Анна Регина-королева франков. Она, говорят, тоже оттуда. И какая чума занесла дочь тысяцкого из Русов на корабль, плывущий с Кипра?

   - Мой отец был хилиархом у стратега города Ларнака, но заболел горячкой и умер, я осталась одна, - стала опять придумывать Саша, на ходу, - поэтому решила вернуться на родину.

   - Да уж, забавная история, а как вы сарацин одолели?

   Саше пришлось обстоятельно рассказывать о ходе боя, поясняя все моменты. Танкреду, как командиру, было интересно понять рисунок боя, план местности, почему Саша делала так, а не иначе. Под конец он покачал головой: