Алькурд Пардес. День Солнца (СИ)

    Любопытство победило. Лейк встретилась взглядом с Саймоном Стилвеллом и спросила:

    - Что все-таки произошло с этой девочкой?

    - Полгода назад Зиг сидел передо мной, как и ты сейчас, - чуть грустным голосом объяснил директор. - Я обещал не только помочь, но и держать в секрете всё, что узнал о нем и его сестре.

    Кела недовольно поджала губы, чувствуя себя маленькой девочкой, которую взрослые не хотят посвящать в свои секреты.

    - Это... действительно необычная и опасная информация, - Саймон Стилвелл откинулся в кресле, почесывая подбородок. - Но я думаю, что Заннинс расскажет тебе сам, когда настанет время. Попробуй поговорить с ним, расспросить его.

    Кела Лейк потупилась. Хотя девушка и ушла с головой в работу куратора, она не считала, что успешно справляется с ней. Несмотря на некоторые успехи, подопечные были по-прежнему далеки от неё, проводили незримую черту в общении, вход за которую был заказан. Кела только сильнее уверилась в том, что должность куратора не то, чего она хотела от жизни.

    Однако, судьба распорядилась по-своему.

    На карьере международного дипломата можно было ставить жирный крест.

Глава 5

Судно класса: Jill-25 обладает

повышенным уровнем сопротивления

перегрузкам. Это делает возможным

развивать высокие скорости, за счет

значительного всплытия корпуса даже в

условиях открытого океана.

Не рекомендуется использовать

глиссирующий способ передвижения

во время шторма и непогоды.

(Техническое руководство Jill-25.)

    Нагретая за день палуба медленно остывала. Всё ещё помнящий свет потухшего солнца, пол, казалось, остался единственной во всем мире вещью, дарующей хоть какое-то тепло. Ледяной зимний ветер грозно свистел, бросая в лицо мелкие соленые капли и заглушая звуки плещущихся где-то там, за кормой, черных волн.

    Босые ступни будто бы вновь колол крупный, слегка влажный песок. Зиг, закрыв глаза, осторожно ощупывал поверхность, касаясь пола то только пальцами ног, то вставая на пятки, то перекатываясь с одной ступни на другую.

    Холодный порыв ветра ударил в лицо.

    Заннинс развернулся, наотмашь ударяя противника ногой, уходя от контратаки и взрывным толчком рук откидывая от себя врага.

    Его окружали со всех сторон. Нечеткие тени, едва отличимые от окружающей тьмы. Некоторые лица фантомов парень не мог рассмотреть в густой темноте, другие - видел во всех подробностях, - слишком хорошо они врезались в память. Заннинс двигался на пределе возможностей, наносил удар за ударом, не забывая о силе и точности. Каждый, приблизившийся к нему рассыпался, растворялся, сливаясь с темнотой, после короткой серии.

    Зиг опрокидывал врагов на спину, ломал руки, разбивал в труху коленные чашечки, сворачивал шеи...

    Но их было слишком много.

    Глубоко вздохнув и безвольно опустив руки, Заннинс открыл глаза.

    Морок развеялся.

    Альбинос тяжело дышал, чувствуя приятный жар во вздувшихся мышцах. Ледяной ветер трепал одежду и волосы, но не пробирал до костей.

    Глиссер отплыл от острова Алькурд еще засветло. Небольшое быстроходное судно резво мчалось по океанским волнам, едва касаясь воды. За прошедшие полдня и вечер студенты успели прослушать строгий инструктаж, переговорить практически все разговоры и Хайн знает что еще. Зиг, дождавшись того момента, когда всеобщее оживление пойдет на спад и каждый займется своими делами, улизнул из кают-компании. Забравшись на верхнюю палубу, альбинос с облегчением представил, как проведет некоторое время в одиночестве.

    Тренироваться всегда - в любую погоду и при любых условиях - одно из основных правил, которые Зигу довелось усвоить на пути овладения боевыми искусствами и собственным телом.

    Наверное, днем Заннинсу представилась бы прекрасная возможность полюбоваться видами бескрайнего океана. Но сейчас - за бортом лишь чернела пустота. Типичная зимняя ночь скрыла весь остальной мир. За тучами не было видно звезд, и даже диск луны поблескивал едва заметно. Его света не хватало даже на то, чтобы выхватить из темноты вспенившиеся барашки слабеньких волн.

    Места на верхней палубе было немного. Но площадки, огороженной с трех сторон перилами, а с четвертой - возвышающейся стеной рубки, вполне хватало для тренировки. Слегка взмокнув после боя с воображаемыми противниками, Зиг расстегнул рубашку. Не боясь холода, он стащил её с себя, и перекинул через перила, для верности завязав узлом.

    Как всегда после выброса адреналина, побаливала голова. Даже не намного изменившийся состав крови мгновенно дал о себе знать.

    Зиг медленно провел рукой по торсу, опускаясь к низу живота. Твердая пластинка обожгла руку неожиданным холодом.

    Странно.

    Зарубцевавшаяся бледная кожа вокруг имплантированной в мышцы пресса металлической пластины, не воспринимала даже прохлады. Видимо чувствительность успела потеряться полностью. Зиг уже привык к чужеродному механизму и практически не замечал неудобств в обычной жизни, благо работал имплантат бесшумно и не подавал иных признаков существования. Разве что бессонными ночами, когда Заннинс лежал, уставившись немигающем взглядом вверх, на потолке мерцали тусклые отсветы лампочек.

    Зеленый.

    Красный.

    Зеленый.

    Зиг нащупал пальцем ребристое колесико переключения режимов и провернул его на одно деление. Мельчайшие иглы, скрытые за обратной стороной имплантата впились в мышечную ткань чуть сильнее, заставляя на мгновение стиснуть зубы. Сотни острых микроскопических трубочек впрыснули в кровь новую порцию стимуляторов.

    Эффект Заннинс почувствовал почти мгновенно. Начала спадать усталость, голова прояснилась, в висках перестали пульсировать сосуды. Разгоряченное тело жаждало действия, а просветлевший разум готов был обрабатывать и усваивать новую информацию.

    Когда-то без психостимуляторов не обходилась ни одна тренировка Заннинса. Улучшалась реакция, точность, Зиг готов был без устали совершенствовать тело и технику двенадцать часов к ряду. Но мозг не может работать на пределе своих возможностей без последствий...

    Зиг не убирал палец с маховика, борясь с искушением открыть клапан на полную. Альбинос жил с таким желанием уже чуть больше года. С тех пор как парень решил отказаться от неконтролируемого потребления опасных препаратов, а незаметный прибор стал единым целым с его телом. Имплантат круглосуточно следил за составом крови, регулировал его, при необходимости снабжая организм новой дозой препарата.

    Как и любые наркотики, психостимуляторы вызывали сильнейшее привыкание. Стоило попытаться бросить принимать их - разум начинал играть с Зигом дурные шутки. Организм настолько привык к каждодневному употреблению химических препаратов, что перестал самостоятельно вырабатывать многие вещества, необходимые как для нормальной работы мозга, так и для жизнедеятельности в целом. Существование без постоянно присутствующей в крови небольшой дозы стимуляторов стало невозможным - невыносимые мигрени и невозможность управлять собственным телом были самым безобидными побочными эффектами по сравнению со сводящими с ума галлюцинациям.

    Зиг умирал.

    Он знал, что каждую минуту клетки его мозга деградируют, становятся жалкими пародиями на самих себя. Не способные существовать без допинга они умирали, но, наоборот, в течение долгого времени получая дозы препарата - пресыщались, переставали выполнять нужные функции.

    Выхода не существовало.

    Регулирование состава крови могло продлить жизнь, заставляло мозг и тело работать без перебоев. Контроль дозировки препарата сводил к минимуму вредные последствия наркотиков.

    Но все это было лишь отсрочкой.

    Альбинос не мог наверняка знать, сколько у него есть времени в запасе - год, несколько лет? Или всего пара месяцев. Единственным, что ещё держало Зига по эту сторону от последней черты, была Лилиан. Заннинс планировал если не вылечить сестру, то хотя бы найти причину её болезни и позаботиться о будущем девочки. Парень надеялся, что успеет получить звание миротворца до того, как кто-то раскроет его секрет или случится непоправимое. Как полноценный выпускник академии он смог бы претендовать на жильё. Оставить после смерти Лили на острове Алькурд, среди миротворцев и людей, которые смогли бы о ней позаботиться, Зиг считал не такой уж плохой идеей.