Нетрацы. Тетралогия

Первым выпрыгнул на камень инженер. Оглядевшись по сторонам, повел плечами. К вечеру начала сказываться горная прохлада.

– Как насчет ужина? – спросил он.

– Первым вспомнил, вот и займись, – сказал стоящий рядом Самум.

Колдун не полез за рюкзаками в салон, а, обойдя машину, открыл грузовой люк. В первом отделении оказался ремонтный набор, во втором – палатка, раскладная мебель и другие аксессуары для отдыха, а третий был забит набором отличных продуктов в вакуумной и саморазогревающейся упаковке.

– Никто не хочет выкурить по хорошей сигаре после ужина? – спросил он, демонстрируя коричневатый цилиндр и пряча целую коробку в спинной карман комбинезона.

– Опять ему что‑то надо, – быстро сориентировался психолог. – Могу помочь, но сигару вперед.

– Тогда иди сюда, вытаскивай и раскладывай мебель. Питаться будем по‑человечески.

Получив сигару, Самум начал вынимать из отсека, раскладывать и расставлять стол и стулья, а инженер отбирать продукты к ужину, выкладывая нужное, по его мнению, на борт дисколета.

Когда все основательно и вкусно поели, восхваляя инициативность и находчивость инженера, он вручил каждому по сигаре и, с наслаждением закурив, откинулся на стуле.

– А вы говорите, что Гармак это плохо. Судя по сегодняшнему ужину, даже угнанный дисколет начальника порта это очень хорошо. Боря, если тебе не трудно, принеси пиво из холодильника, – помахивая зажженной сигарой в воздухе, попросил он.

– Здесь и холодильник есть? – удивленно спросил Самум.

– Что бы вы без меня делали. Он под сиденьем, на котором сидел Крис.

– Когда ты все успеваешь заметить? – вернувшись, спросил психолог, раздавая каждому по банке пива.

– Опыт и практика, мой друг. Имея такие природные данные, как у тебя, я уже давно бы сделал карьеру первого эксперта всей парфюмерной промышленности Союза, – и увидев, что Самум стал злиться, быстро добавил: – Видишь, что значит хорошая сигара, как дипломатично я стал выражаться. Окружение дорогих вещей ко многому обязывает, делает культурного человека изысканным, более тонким, развивает вкус. Женщины от такого человека без ума. А насчет холодильника все просто. Кресло, которым пользовался ты, не считая пилотского, самое потертое. Начальник порта посиживал именно в нем. Из‑под соседнего вынули парашют и освободилось место для холодильника. Сидя рядом, хозяину удобно было им пользоваться. Один из ключей от пивной банки валялся у Криса под ногами. И вообще не дурак был отдохнуть человек, судя по тому, как мы сейчас отдыхаем.

– Давайте укладываться спать, – приказал Шаман. – Завтра с утра начинаем движение.

Они поставили саморазворачивающуюся палатку с автоподогревом и почти сразу уснули на ее мягком пружинящем полу, больше ни о чем не заботясь. Никогда не спящая охрана в виде Убора гарантировала полную безопасность.

Едва только небо над горами начало сереть, все поднялись, быстро позавтракали и, забросив рюкзаки за спину, двинулись через равнину к следующей горной гряде, закрывающей вид на степные пространства бывшего княжества Атар.

Первые два часа до привала они прошли достаточно легко, тем более что наткнулись на тропу, ведущую в направлении седловины, куда они и стремились. После получасового отдыха подъем стал круче, тропа исчезла, местами уже приходилось карабкаться на скалы.

Через шесть часов они выбрались на седловину и перед ними открылась еще одна горная гряда.

– Куда девался Убор? – спросил Самум. – Я не ощущаю его присутствия.

– Песика своего покормить забыли, вот он и отправился на охоту, – съязвил Колдун.

– Горы, – ответил Шаман. – То здесь то там могут существовать магнитные образования в виде небольших аномалий, которые его притягивают.

– А что будет, если он встретит здесь сущность, аналогичную себе? – поинтересовался Каянов.

– Два варианта, – ответил Шаман. – Более мощная поглотит слабую. Если их природа различна, то они могут существовать рядом, не мешая друг другу.

– Но если нашего Убора здесь съедят, то и мы рискуем попасть на обед.

– Маловероятно. Поглотившая Убора сущность имеет ту же программу, что и он, а мы к ней адаптированы. Может, она не будет нам подчиняться, но мы для нее свои.

Спуск с седловины оказался более легким, чем подъем, хотя в двух местах пришлось спускаться на страховочных тросах, и когда диверсанты достигли подножия горы, то упали на траву и минут десять не шевелились, отдыхая.

– А вот и Убор появился, – проговорил Шаман, принимая сидячую позу. – Он что‑то нашел, ведет себя беспокойно. Мне кажется, стоит пойти посмотреть.

– Куда нам, налево или направо? – спросил Самум, просматривая долину в обе стороны.

– Налево.

– Мы еще как следует не отдохнули, – капризно заявил Колдун. – И вообще, с каких это пор хозяин бегает за своим псом, а не наоборот.

– Подъем, – сказал Шаман. – Нас никто не гонит идти быстро. Все равно я планировал перебираться через седловину на юге, так что это не нарушает наших планов.

Диверсанты поднялись и, не торопясь, двинулись в нужном направлении, наискось пересекая долину и приближаясь к следующей гряде.

Подойдя ближе к подножию гряды, в самом удобном для подъема месте, они обнаружили хорошо натоптанную тропу.

– Где‑то здесь недалеко живут люди, – осматривая тропу, заявил Каянов.

– И похоже, что Убор ведет нас именно к ним, – сказал Самум.

– Вперед, – проговорил Шаман, становясь ведущим в группе. – Поле агрессии мы почувствуем раньше, чем появится реальная опасность. Если там кто‑то и есть, то это не гаюны.

Они начали подниматься по тропе и через час вышли на небольшое горное плато. В глаза диверсантам сразу бросился вход в пещеру, след от костра, разводимого в этом месте не один раз, и примятая трава лужайки. Где‑то недалеко шумел небольшой водопад.

– Похоже на жилище саопа‑фоку, – проговорил Шаман, не торопясь двигаясь к пещере.

– Это что еще за птица? – спросил Колдун.

– Отшельник. Раскройся, почувствуй энергетику.

– Вечно я забываю об этом, – хлопнул себя ладонью по лбу инженер.

Приблизившись к кострищу, нетрац снял рюкзак и, сложив ноги перед собой, устроился на траве лицом к пещере. Остальные последовали его примеру.

Диверсанты расслабились. Быстро и непринужденно они вошли в волновой ритм плато, навевавший бодрость и силу их уставшим телам. Один Каянов остался напряженным и вертел во все стороны головой, ожидая хозяина.

Отшельник не заставил себя долго ждать. Выйдя из‑под темного свода пещеры, он степенно подошел к непрошеным гостям и сел по другую сторону кострища.

Это был старый гемм, одетый в балахон из грубой серой материи. Лицо его было сморщенным, как печеное яблоко, но глаза сверкали молодо, движения не выдавали немощи, в них можно было увидеть уверенность и властность.

– Убор передал мне, что вы были на святом острове и кольцо жизни на Бомаре разрушено.

– Да это так, масс саопа‑фоку, – ответил Шаман.

– Ты изучал «Турая».

– Да, но не могу сказать, что постиг истину кольца.

– Истина постигается всю жизнь, и многие так и не удостаиваются ее.

– Ты нам поможешь?

Отшельник не ответил. Опустив голову на грудь, он о чем‑то раздумывал.

– Вы пришли выпустить зеленого Суя.

– Да. Масс знает правду.

Старик опять замолчал, размышляя над ответом. Наконец он поднял взгляд.

– Я не взял на себя смелость очистить этот мир, перешагнувший за пределы кольца. В хаосе погибнут и истинно верующие.

– И в ваших и в наших священных книгах написано, что жертва за веру – истинное предназначение жизни каждого и она угодна верховному божеству.

– Да это так, если они приносят жизнь на алтарь добровольно.

– Но просветленный, познавший истину, должен помочь остальным идти по правильному пути. Если он этого не делает, то нарушает заветы и мало чем отличается от отступника.

– Ты сказал горькую для меня правду. Но не осталось никого, кто бы мог и хотел следовать заветам кольца.