Нашествие

Но когда Судьба начинает играть против тебя, причем не эпизодически, а целенаправленно и злонамеренно, то выстоять невозможно, независимо от твоего могущества и власти.

До сих пор Судьба мало вмешивалась в жизнь Маурезена. С помощью Хаоса он возвысился неимоверно и, возомнив себя неуязвимым, сбросил ее со счетов. И это стало фатальной ошибкой. Маурезен знал, что Судьба с исчезновением Безликих, умеющих грамотно использовать и направлять Ее Силу, утратила способность к длительной целеустремленной деятельности. Но он не знал того, что у Замка Судьбы вновь появился хозяин, вернувший ей эту способность. И этот хозяин был настроен по отношению к нему крайне недружелюбно.

Не ведал правитель Нижнего мира и того, что в эти самые мгновения, когда он, упиваясь триумфом, распинался о своих великих планах перед плененной им убийцей, была запущена цепочка мелких, ничтожных событий, которым было суждено сыграть в его жизни роковую роль. Отсчет отведенных ему мгновений пошел. Далеко не всегда жизнь великих исторических деятелей завершается столь же величественно, особенно, если они успели залезть в долги перед Судьбой. Маурезен успел.

Ланжак, отпущенный Селеной, вдруг засеменил, цокая коготками, по замку сатана, направляясь к неизвестной ему цели, обходя обычные ловушки и «отключая» ловушки магические. Этому маленькому существу предстояло стать одной из нелепостей, которые должны были поставить точку на жизни и деятельности сатана Маурезена.

В голове мима, сидевшего на крыше дома в двух кварталах от места событий и копирующего внешность украшавшей фасад горгульи, что-то внезапно сдвинулось. Тварь взвилась в воздух и полетела к замку сатана. Ей тоже Судьба отвела свою роль в маленьком драматическом спектакле, финалом которого должна была стать гибель правителя Нижнего мира.

Главные же действующие лица, сами того не зная, ждали этих двух персонажей. Ни Селена, ни Маурезен не представляли, что произойдет через пару минут, и продолжали находиться одна – во власти мрачной обреченности, а другой – эйфории и торжества.

Первым на сцене появился ланжак. Вбежав в комнату, зверек целеустремленно побежал к «гостеприимному креслу». Маурезен с веселым недоумением уставился на незваного гостя, а в душе Селены внезапно блеснул лучик надежды. Убийца вся внутренне подобралась, готовая, подобно сжатой пружине, распрямиться в стремительном броске.

– Это что еще за крыса-переросток? – произнес вслух сатан, наблюдая, как ланжак потерся щекой о ножку «гостеприимного кресла».

Только он собрался шевельнуть пальцем и отправить дерзкого пушистого пришельца в Серые Пределы, не подозревая, что зверек даже не заметит смертоносного магического импульса, как в защитное поле, прикрывавшее окно комнаты, в которой они находились, с шумом врезался сошедший с ума мим, все еще пребывающий в облике каменной горгульи.

– Какого эдемита?! – изумленно воскликнул сатан, поворачиваясь к окну.

Эти слова стали последними в его жизни. Одно прикосновение ланжака временно лишило «гостеприимное кресло» всей магии. Зверек, сделав свое дело, тут же метнулся прочь, словно понимая, что его присутствие может помешать убийце. А Селена, освободившись от магических пут, мгновенно сформировала в руке дезинтегрирующий арбалет и выпустила в спину Маурезена два смертоносных болта. Сатан умер не сразу: вся его немалая жизненная и магическая сила отчаянно сопротивлялась разрушающему действию дез-болтов. Но двумя болтами дело не ограничилось: вскочив с кресла, убийца непрерывно посылала в правителя Нижнего мира одного вестника смерти за другим, пока тот, наконец, не рассыпался кучей праха.

Тяжело дыша, Селена смотрела на то, что осталось от ее врага, и по привычке хотела произнести что-нибудь сакраментальное, но во внезапно опустевшей голове не было ничего, кроме двух мыслей: «Надо немедленно убираться отсюда» и «Пришло время завязывать с убийствами». А за мгновение до того, как инферийка покинула комнату, перед ее мысленным взором неожиданно возникла безликая фигура в синем плаще. Возникла и исчезла…

Уже позже, перед тем как покинуть Нижний мир, в котором инферийка больше не чувствовала себя комфортно, Селена поняла, что решение завершить карьеру наемной убийцы не было спонтанным и продиктованным эмоциями. Все равно, ничего более великого, чем она только что сделала, ей уже не совершить, и дальнейшие убийства превратятся в рутину. Кроме того, Селена с изумлением обнаружила, что просто устала убивать. Только что проведенная блестящая операция стала ее лебединой песней на этом поприще.

В Нижний мир она больше возвращаться не собиралась, так как вовсе не была уверена, что никто не видел ее выходящей из Замка сатана. Даже если Маурезен и не пользовался особой любовью граждан Нижнего мира, убийство верховного правителя ей вряд ли простят. Возможно, за ней и не устроят тотальную охоту, но уж в самом-то Инферно всякий его обитатель сочтет своим долгом забрать ее жизнь или, во всяком случае, максимально поспособствовать тому, чтобы она эту самую жизнь потеряла. Как ни крути, но при Маурезене Нижний мир имел неплохой шанс необычайно возвыситься… или низвергнуться в пропасть. О последнем, впрочем, вряд ли кто думал…

Только через пару лет Селена узнала, что единственным, кто видел ее возле замка сатана, был ученый Тавигарн, весьма опасавшийся нового правителя Инферно, а потому ведший за ним тайное наблюдение. По вполне понятным причинам после его гибели Тавигарн вздохнул с облегчением и, естественно, даже не подумал обнародовать имеющуюся у него информацию о предполагаемом убийце. Он сохранил эту тайну при себе, полагая, что когда-нибудь она ему пригодится. Так и случилось: Тавигарну вскоре понадобились услуги бывшей убийцы, и он с ней связался…

Впрочем, это уже совсем другая история. А сейчас лишь заметим, что с той поры Селена со вполне понятной опаской относилась к своим соплеменникам, случайно встречая их в Пандемониуме или сопредельных мирах, и напрягалась, ожидая от них любой каверзы…

Делегация Пандемониума была немногочисленной. Шестеро… Посланцы Земли, Эллезара, Моррэя, Вечнолесья и Данарана. Возглавлял делегацию Агент. Он снова был в золотистой маске, скрывающей лицо. Представителей другой договаривающейся стороны тоже было шестеро. Точнее, стороны, пока не собирающейся договариваться. Новый Совет Нижнего мира в полном составе: Бельфегор, Белиал, Астарта, а также ставленники Маурезена Деминус, Тирания и Карх, заменившие в совете его Несту и Люциана.

Попытку переговоров инициировал посланец Первосозданного и очень своевременно: инферы пребывали в состоянии шока от гибели сатана и невиданных потерь после первой атаки сил сопротивления. В этот момент их позиция была как никогда уязвимой. Это понимали обе стороны, что и определяло их тактику на переговорах.

По общему согласию Совета от лица инферов говорил в основном Белиал. Он единственный со стороны Нижнего мира пребывал в человеческом облике и, вдобавок, отличался необычайной хитростью и красноречием.

– …В общем, ваше предложение не представляется нам приемлемым, – завершил он свою пространную речь, произнесенную в ответ на позицию Пандемониума, оглашенную представителем Земли Сергеем Владимировичем Беркутовым, бывшим начальником КУ Московского мегаполиса. – У нас есть встречная инициатива. Ваши так называемые силы сопротивления прекращают бороться с неизбежным и признают гегемонию Инферно над Пандемониумом. Взамен мы обещаем не устраивать массовых репрессий.

Он ядовито улыбнулся и сел. Бульшая часть делегации Пандемониума просто задохнулась от возмущения наглостью инфера. Полное хладнокровие сохранила только уллийка и представитель Первосозданного. Агент до сих пор никак не участвовал в разговоре, но теперь, похоже, решил вмешаться.

– Боюсь, наши уважаемые оппоненты просто не совсем ясно представляют себе ситуацию, – вкрадчиво произнес он, обращаясь к делегатам Пандемониума, – иначе бы вели себя более… адекватно. Если позволите, я их просвещу.