Смертники доброй воли (СИ)

— Она и правда могла знать имя лидера? — нахмурился Адамас, и Десмонд задумчиво покачал головой.

— Я лично сомневаюсь, даже Эрих его не знал, но чем чёрт не шутит! Не вижу иных причин забавляться с суицидальными капсулами… Ладно, я посмотрю, ты уже засобирался уходить, — он вдруг заговорщицки, совсем как раньше, подмигнул. — Официально заявляю протест: ты ещё должен рассказать, откуда у тебя эти чудные импланты и что ты вообще делал эти полгода. А заодно и про житие-бытие Бельфегора, если знаешь.

— История резко сократилась наполовину. И никуда я не собирался, по правде-то говоря! — рассмеялся хорон и устроился поудобнее. — Тогда слушай.

Его, как и Десмонда, отпускало — не столько от приключений, интриг, вечной подозрительности и опасности, сколько от самого Севера. В той мозаике, которую Адамас пытался собрать здесь на месте старой, им лично разломанной и пущенной по ветру, оставался ещё один, последний элемент, но пока он ждал и можно было просто говорить, ни о чём не заботясь и не думая — словно бы ничего произошедшего за эти полгода никогда и не случалось.

Эпилог

Найти новое место работы Джея оказалось до смешного просто — Адамас даже задумался, почему за эти полгода ему ни разу не пришла в голову подобная мысль. Тем более что до разговора со Стианом он считал, что от работы Джея освободили насильно: Бельфегор рассказал, что он сделал и как в итоге всё повернулось, поэтому решение руководства за подобное предательство наказать его отставкой казалось вполне закономерным. Адамас вспомнил, что вроде бы решил не напоминать Джею собой о столь позорной странице его биографии — но чисто по-человечески неужели нельзя было проведать хотя бы раз, чтобы он знал, что зрение Адамасу успешно вернули и уж в этом точно можно себя не винить? А теперь он шёл к Джею по делу — приятно же ему будет осознать, что о его существовании вспомнили, лишь когда от него что-то понадобилось.

Да ещё дело-то какое непростое…

К удивлению Адамаса, новую карьеру Джей решил строить в одной из многочисленных кафешек южного пригорода Канари, где с февраля месяца трудился на ниве разноса еды и напитков. А он-то всё думал, как они так запросто сошлись с Диланом и Стасом — очевидно, оказалась общей эта жилка самоотречения, когда жизнь катится под откос. Вместо того чтобы выбираться из болота, эти трое лишь ещё веселее начинали барахтаться, чтобы не так скучно было идти ко дну. Оставалось надеяться, что Джей не откажется от коряги, которую Адамас намеревался протянуть ему с берега в качестве руки помощи.

Кафешка почти пустовала: завтрак давно кончился, а до обеда, на который должны были собраться студенты из недалеко расположенного университета, ещё было добрых полтора часа. Адамас выбрал себе столик у окна в дальнем конце зала и закрылся высоким вертикальным меню — чтобы, если к нему из двух имевшихся в помещении официантов всё же подойдёт Джей, которого он углядел чуть ли не с порога, он не сразу узнал его и не сбежал в ту же секунду. Однако к Адамасу подступила девушка — коротковолосая симпатичная хатти, — и тактику пришлось менять.

— Добро пожаловать! — поприветствовала она Адамаса. — Уже определились с выбором? Что будете заказывать?

— Прежде чем что-то заказывать, я бы хотел, чтобы ко мне подошёл ваш коллега, — Адамас состроил недовольную гримасу и пренебрежительно указал в сторону работавшего с кассой Джея. — Есть у меня к нему пара вопросов по моему предыдущему визиту.

— А… Да, хорошо, я позову его, — растерялась девушка — явно новенькая — и ушла к кассе. Адамас опять закрылся меню — оно отлично прятало лицо, а повязанная на голове чёрно-белая бандана — волосы — и с замиранием сердца стал ждать Джея.

Тот подошёл буквально через минуту. Адамас услышал за спиной мерные, так и не избавившиеся от налёта военной чёткости шаги, краем глаза увидел остановившегося напротив него Джея, но глаз от меню пока не поднимал.

— Все претензии по поводу моей работы, — равнодушно начал Джей, — вы можете выразить в книге жалоб и предложений, которая лежит возле кассы, но может быть подана вам прямо сейчас. Или же имеете право обговорить их с руководством.

— Боюсь, некоторые претензии, Джей, — Адамас вскинул голову, и Джей, узнав его, отступил на шаг, — я могу выяснить только лично. А с руководством я уже по самое не могу наговорился. Ты присаживайся, в ногах правды нет.

Джей молча опустился на свободный стул, и Адамас отложил меню, тут же с улыбкой приподнимая очки (уже третьи из пяти, что сделал для него Вэлиант) — ошеломление на лице Джея сменилось чем-то вроде облегчения. В остальном за полгода он не изменился, разве что пропала даже та тень уверенности в себе, что ранее была ему свойственна. Да и глаза как будто помертвели.

— Моя первая претензия, — так и не дождавшись от него хоть каких-то комментариев, Адамас продолжил говорить, — это что ты здесь делаешь? Почему не пошёл хотя бы в преподавание?

— Потому что я более не желаю нести ни за кого ответственность, — неожиданно резко отозвался Джей. — Здесь у меня есть все шансы однажды стать директором филиала. На жизнь хватит.

— Это ты так жизнь себе представлял, когда в Канари приехал?

— Ты объявился, чтобы читать мне мораль? — парировал Джей. — Этакая месть за те мои нотации?

— Злой ты, — Адамас сцепил пальцы в замке, пытаясь дружелюбно улыбаться: он никак не ожидал, что их беседа начнётся со взаимного недовольства. — Я, во-первых, должен извиниться. Мы вроде неплохо общались, а я получил эти протезы уже в конце февраля, но почему-то за всё это время так и не догадался найти тебя и поговорить…

— Знаешь, я бы тоже предпочёл забыть человека, по чьей милости мои глаза превратились в протезы, — фыркнул Джей. — Удивительно, что ты вообще приехал. Правда, не совсем понятно зачем. Успокоить меня, что ли? Нечто вроде: ты не переживай, я в порядке?

— С этим я приехал бы пораньше. Но я не очень понимаю, почему в моём увечье ты винишь себя. Я, например, довольно давно пришёл к мысли, что сам во всём виноват.

— Давай без этого философствования. Это уже не имеет значения. Я рад, что ты можешь появляться на людях и не держишь на меня зла. Выбрался, чтобы меня уведомить, — спасибо. А остальное пусть продолжается так, как есть. Тебе принести кофе?

— Подожди, — до Адамаса стало доходить, — ты считаешь, что я всё ещё слепой?!

— А что, нет? — вскинул одну бровь Джей. — Ты хорошо держишься, в общем-то, ничего другого я и не ожидал. Сумел же Дилана вывести, хотя тебе было примерно так же плохо.

— Джей, — Адамас полностью снял очки и моргнул, чтобы его собеседник убедился, что его протезы — рабочий механизм, а не просто странное украшение, явно для запугивания врагов, — я не слепой. Эти импланты — камеры с высоким разрешением. Всё, что они фиксируют, они отправляют в мозг, там установлены специальные чипы-преобразователи. Это Вэлиант постарался. Я даже в темноте вижу. Потому и извиняюсь, что не приехал раньше.

— Да ладно, — усомнился Джей и, после видимой короткой борьбы с самим собой, протянул руку, чтобы махнуть ей перед глазами Адамаса. Камеры ожидаемо сместились, и хорон отдёрнул её, вцепляясь пальцами в край стола. — Ну надо же… Значит, Вэлиант наконец превзошёл свою лень. Но на все его гениальные разработки здоровья не напасёшься…

— Это уж точно, — рассмеялся Адамас, радуясь, что Джея наконец по-настоящему отпустило. — Если захочешь, я расскажу тебе потом всё в подробностях. Неделю назад у нас, например, чуть Аспитиса не убили. А то, может, ещё и меня, Стиана и Домино с Крайтом за компанию. Заварушка была что надо! Но — потом. Я же по делу приехал.

— Я ушёл из ГШР, — мотнул головой Джей. — Вряд ли чем смогу тебе помочь.

— Скажем так, именно то, что ты, как и я, не являешься агентом ГШР, одно из главных оснований для твоей помощи. Меня, конечно, уже зачислили в Академию, но это не делает меня агентом. Я собираюсь на одну политически опасную миссию, поэтому лучше быть гражданским лицом. Отец, по крайней мере, одобрил. И твою кандидатуру в качестве помощника, кстати, тоже.