Дорога на Землю

Я резко ударил по горлу стоявшего рядом полуодетого типа с поднятыми руками. Тот упал навзничь, корчась от удушья. Команда с ужасом смотрела на меня.

— Все на колени, — ору я по-английски, помогая себе жестами. — Руки за голову!

Парочка моряков выполнила требования, остальные последовали их примеру.

— В следующий раз, — нагибаясь и подбирая нож, выпавший из ладони прибитого, объявил я для всех, — будем убивать одного слева и одного справа… Переведи! — приказал капитану.

Он послушно заговорил. Почему-то, хоть судно было украинское, перевод прозвучал по-русски. Впрочем, по документам оно вообще зарегистрировано в каком-то Антигуа, принадлежит компании, сидящей на Багамах, а построено еще в девяностом году в Турции по заказу СССР.

Люди слушали синхронный перевод с угрюмыми лицами.

— Сейчас вас запрут, и, если все пройдет, как мы хотим, через пару дней пойдете дальше в экзотические страны, целыми и невредимыми, — продолжаю речь, внимательно прислушиваясь, правильно ли толмачит капитан. Советов — кинуться на нас и отнять оружие — он не дает, матом тоже не ругается — понятливый дядечка. — Выкуп нам не требуется, только груз.

Ничего, сейчас очухается, прикинул я, глядя, как радист с трудом садится и с хрипом пропихивает в легкие воздух. Не так это просто — бить, чтобы трахею не сломать, и при этом с виду всерьез. А что он хотел? Получить свой жирный куш, не заработав ни одного синяка? Все как договаривались. Мой торговый партнер очень четко сказал, к кому обращаться, сам заинтересован, чтобы прошло гладко. Теперь радист может смело требовать у министерства обороны медаль… — ну не успел передать сигнал тревоги, разобрав из-за поломки очень несвоевременно свой аппарат, зато чуть не погиб у всех на глазах.

— Убрать, — просигналил я жестами Страстному Аисту. — Запереть и у двери часового поставить.

Говорить в таких случаях не стоит, сомалийского языка мы все равно не знаем и знать не хотим. Команду без особой вежливости подняли и погнали бегом в каюту запирать. На всякий случай я пересчитал — все шестнадцать на месте. Хорошо живут на Земле. У нас на одном пароходе, размером в несколько раз меньше, человек двадцать работает, иногда до тридцати. И уголек надо в топку кидать, и обычно такие команды связаны между собой семейными узами, корабль общая собственность, да и от грабителей неплохо отбиваться, имея побольше народу на борту. А эти… Зажрались. Ни оружия, кроме пистолета у капитана, ни готовности рисковать. Понятное дело, груз не их, судно тоже. Хозяев никто в глаза не видел, и страховка имеется. Вот только вряд ли в ней указан правильный ассортимент товаров. Ну это уже не мои проблемы.

В очередной раз привычно поставив треугольники и укрепив их на палубе, чтобы от качки не разъезжались, быстро убрался в сторону. Портал сработал. Оттуда полез народ, изумленно озираясь.

Таких номеров мы пока не откалывали. Первый взятый на абордаж корабль с грузом, да еще такого размера. Длина почти сто метров, два крана по двадцать пять тонн грузоподъемностью каждый и сто пятьдесят два контейнера, которые у меня проходят по заказу. Забирать будем в первую очередь с правильными номерами, а не как обычно все подряд. Будет время, можно и цемент с прочими строительными материалами унести, но это уже как получится.

Двое, прекрасно зная, где их место, побежали в рубку, наблюдать за морем и в случае необходимости гордо отказываться от помощи — мол, маленькая поломка двигателя, чиним собственными силами. Если что, они вполне способны некоторое время по-английски отбрехиваться от добровольных помощников.

Ничего подозрительного не было ни у кого. Мало ли что бывает. Идя на дело, мои работнички раздевались догола и переодевались в нейтральные спецовки или, как сейчас, в турецкую форму. И сдавали свою главную ценность — значок Хищника. Очень полезный девайс, высвечивающий номер только в руках владельца и способный работать маяком для поиска владельца, ну и попутно являющийся признаком высокого статуса.

По трупам теперь ничего не определить, разве что какой генетический анализ может странности показать, но это слишком дорогое удовольствие для полиции или милиции в подобном случае. Хвала первопредку — такого пока не случалось. До стрельбы еще ни разу не дошло.

Других, кроме Хищников, причем неважно из какого отдела, среди них не было, но даже эти проверенные парни и девки ничего толком не знали, кроме моих указаний, и все равно далеко не каждый для такой работы подходил. Одни, вроде Вертухая, слишком выделялись внешностью, и брать их с собой — только пугать местных, другие не могли вовремя прибыть. Не все торчали на острове постоянно, а точно вычислить время очередной перевозки не всегда возможно.

Еще двое полезли снимать пулемет с катера — выбрасывать в море такие вещи жалко. Остальные, вместе с моей первоначальной командой, бодро занялись делом. Объяснять никому ничего не надо, хоть судно изрядно больше привычных нам, но что делать — все прекрасно знают, не в первый раз. И давно сама система отработана до автоматизма. У каждого своя роль. Кто крановщик, кто стропальщик и кто на погрузчике разъезжает. Физическая работа очень хороша для правильного самочувствия и перчику в жизни добавляет, напоминая о не таких уж далеких конокрадских подвигах. То же самое, но в изрядно увеличенном масштабе и с серьезной материальной добавкой по завершении. Это уже шестой наш заход, когда одним грузовиком, который я сам перегоняю, не отделаешься. Или седьмой? Это я уже почти год по Земле бегаю!

Надеюсь, к вечеру мы с этим управимся и спокойно отчалим. Они на остров через портал, а я в аэропорт греческой части Кипра. У меня уже билет на самолет в Тель-Авив в кармане, хватит любоваться красотами острова и бессмысленно прожигать жизнь, моя работа никогда не кончается. Единственно, жаль такой хороший катер топить на прощание, но ничего не поделаешь. В полиции тоже не дураки, скандал из этого выйдет знатный, но греки вряд ли будут делиться догадками с турками. Они друг друга традиционно не любят, но будет еще один след с намеком для владельцев груза.

Тут мне резко захотелось проявить свою русскую сущность, обматерив всех с головы до ног. Еще лучше вспомнить про свой кожаный ремень и долго, со смаком, пороть. Причем металлической пряжкой.

Весело мне улыбаясь, из портала появился сначала Леха собственной персоной, а за ним следом топал Пинающий Медведь.

— Раз хочешь, — поведал мне мыслеречью Зверь, — надо. Все равно он в стороне не останется, должен представлять, сколько и чего имеется. И бронетранспортеры мимо него не проедут, и вот это тоже не спрячешь. Других ознакомлять с поставками я не буду, но министра по военной части нельзя оставлять в неведении.

— А тебе что здесь делать? — возмутился я.

— Изображать, что я тоже имею отношение к твоей бурной деятельности. Без меня порталы не работают, и все это видят. Вот он я, проделавший дырку в неведомые земли. Точнее, моря, — посмотрев на волны, поправился он. — И не вздумай возражать, первоначально именно я портал заряжал, так что имею к нему прямое отношение, а ты бы еще пару лет старался, так что я очень даже при чем, и вовсе не по легенде.

— Что имеем? — с деловым видом спросил Пинающий Медведь.

Я молча сунул ему свои записи. Смотреть судовые документы нет ни малейшего смысла, там стройматериалы оформлены.

— О! — застонал потенциальный генерал в экстазе.

Я его прекрасно понимаю, первой строчкой идет семьдесят контейнеров с патронами 7,62 мм для «Калашникова» — всего их пять с половиной миллионов штук. Потом еще восемнадцать штук с 9-миллиметровыми. А он только на одного снайпера во время обучения отпускает более тысячи патронов по различным целям на дистанциях от трехсот до тысячи метров. А здесь такое богатство и практически даром!

Двадцать тысяч ручных гранат, две тысячи мин для 82-миллиметрового миномета, противопехотные мины в количестве нескольких тысяч трех видов, зажигательно-трассирующие снаряды БЗТ для 23-миллиметровой зенитной установки, подствольные гранатометы и еще много чего.