Сафари

Кстати, с десятиметровой высоты открывался неплохой вид на излучину. За те пару минут, что контейнер болтался в воздухе, я разглядел нагромождение портовых построек, перемежавшихся россыпями грузов, тянущееся в обе стороны чуть ли не до горизонта. И всюду теснились лодки, яхты, кораблики, корабли и кораблища — многие сотни. Воистину, Разгуляй — ворота княжества. Пока не увидел собственными глазами, даже не представлял, какой колоссальный объем грузов проходит через него. Неудивительно, что вокруг такого лакомого куска сконцентрировано больше авантюристов, спекулянтов и просто уголовщины, чем во всем княжестве вкупе с остальными городами. Волчара вчера сказал, что в Порт-Владимире порт (извиняюсь за невольную тавтологию), хоть и морской, раза в три поменьше будет. Все-таки он транзитный, в отличие от разгуляевского — тут заканчивался водный путь и начинался сухопутный вглубь страны.

Суета с контейнером закончилась минут через двадцать. К этому времени его избавили от тросов с крюками и накрепко закрепили на палубе. Не думаю, что на Черной можно попасть в сильный шторм, но маневрировать в достаточно узком в верхнем течении фарватере придется много и часто, а пустой контейнер совсем не то, что набитый под завязку. От нечего делать при небольшом крене сползет в сторону, и фальшборт его не удержит. И доставай его потом со дна. К тому же насчет герметичности "грузчик" ничего не говорил, а даже в наших скафандрах под водой мы сможем просидеть пару часов, не более. Так что лучше подстраховаться. И мы целее будем, и палубная инфраструктура.

Больше ничего интересного не происходило, и я с чистой совестью завалился на диван досыпать. И благополучно провалился в сон под монотонное гудение голосов — неугомонный Константинов развлекал товарищей очередной порцией анекдотов.

Проснулся я через час, как и собирался — все-таки биологические часы великая вещь! Еще в бытность студентом натренировал. Бравые штурмовики все также бездельничали — кто лежал, кто по привычке возился с оружием, а штатный связист Константинов колдовал у терминала. Майор Шелест устроился на дальнем диване и что-то изучал на экране КПК. Я от души потянулся, хрустнув суставами, и направился к монитору. Отобрал у ефрейтора пульт управления камерами — тот его обнаружил в специальном ящичке — и принялся щелкать кнопками, переключая изображение на мониторе. С трех камер вид открывался умиротворенный — бликующие воды реки в просветах между бортами кораблей и в русле, а четвертая, выходившая на пирс, выдала картину локального хаоса в строгом порядке порта: из припаркованного почти на самом краю пристани автобуса выгружалась конвойная команда. Непривычные к подобному окружению "фортификаторы" бестолково кучковались у трапа, но на зыбкие мостки забираться не торопились. Майор Волчара при поддержке боцмана пытался загнать отделение на палубу, но пока без особого успеха. Я увеличил громкость звука, до того выкрученного в ноль, и явственно расслышал несколько смачных матюков. "Конвойщики" зашевелились и с опаской ступили на трап. С горем пополам десяток бойцов в полной экипировке забрался на палубу и выстроился неровной шеренгой недалеко от контейнера. Чтобы разглядеть их, мне пришлось немного развернуть камеру на кронштейне. Злой Волчара прошелся перед строем и занялся стандартной процедурой, которую я называл "промывка мозгов": хриплым матом высказал все, что думает про сборище тупых дегенератов, по недомыслию командования назвавшихся боевым подразделением. "Тупые дегенераты" скромно помалкивали, ковыряя носками берцев доски палубного настила.

Вообще-то майор слегка преувеличивал. Нормальные у него люди, по повадкам видно, что не зеленые первогодки. Вот только непривычная форма темно-синего цвета с брюками навыпуск несколько дисгармонировала со стандартным пехотным обвесом и камуфляжными бронежилетами. Ладно хоть, бескозырки на них напялить не догадались. А может, и нет тут их. По крайней мере, синие патрульные кепи с якорем на кокарде смотрелись более уместно на не очень уверенно себя чувствующих парнях. И это мы еще в порту, тут даже качка не чувствуется. А что будет, когда в фарватер выйдем? Или до нижнего течения (не дай бог!) доберемся? Там ширина Черной достигает пары километров, волны гуляют айда ушел. Как бы не слегли с морской болезнью. За своих людей я был уверен — каждый неоднократно прошел суровую проверку центрифугой и на легкое волнение обращать внимание не склонен. С нашими привычными организмами и шторм пережить не составляло большой проблемы.

Тем временем Волчара покончил с наведением дисциплины и разогнал людей устраиваться в кубриках. Те немедленно разбрелись в разные стороны, сопровождаемые ухмыляющимися речниками. Ага, до сих пор перед глазами рожа боцмана, растянутая в злорадной усмешке. Будет о чем экипажу посудачить в кабаках, если, конечно, живы останемся. В этом были определенные сомнения.

Я напялил шлем и настроил передатчик на условленный канал. Майорская коротковолновка зашипела в кармане разгрузки, и тот поспешил поднести рацию к уху.

— Как дела, Игнат? — с ухмылкой поинтересовался я. Хорошо, что он меня не видел, а то и мне бы порция матюков прилетела. — Чего-то ты распустил народ…

— Бездельники, туда-сюда! — зло сплюнул Волчара. — Сами как? Нормально устроились?

— Бывало и хуже, — философски пожал я плечами. — Когда отчаливаем?

— Кто бы знал, — фыркнул майор. — Сейчас пойду к капитану, или как там главный называется. Будь на связи.

— Ага.

Волчара щелкнул тумблером и направился к надстройке, довольно быстро скрывшись из вида. Минут через десять вновь ожил передатчик:

— Тарасов, кэп говорит, через полчаса отправка.

— Понял, конец связи.

Система Риггос-2, планета Ахерон, верхнее течение р. Черной,

25 марта 2535 года, день

— Смотри-ка, Игнат! — я пнул ботинком возвышавшуюся на баке странную конструкцию, напоминавшую одновременно орудийную башенку со срезанной под корень броней и кабинку колеса обозрения без трубчатого каркаса. — Что за убожество?

— Это не убожество, это штатное пулеметное гнездо, — серьезно отозвался тот. — "Морж" раньше, видать, военным транспортником был. На корме такая же штука имеется. Вообще, хорошая вещь, вот, гляди — поворотный механизм. Можно на триста шестьдесят градусов вертеться. Жалко только, что одна платформа осталась, ни брони, ни станка.

— Нашел проблему, — фыркнул я. — Сейчас кэпа разведем на мешки с песком, у них должны быть в трюме, вместе с пластырями. Соорудим огневую точку, поставим "корд", и будет нам счастье.

— А что, идея! — загорелся майор. — Не надо будет мучиться с выбором позиции в случае чего. Будет стационарный дзот, туда-сюда. Жалко, крупняк только один. В принципе, на корме такую же штуку сделаем — я туда бойца с ручником загоню, все лучше, чем за фальшбортом прятаться.

— А не боишься, что наши фортеции в первую очередь разнесут? — осведомился я, присаживаясь на платформу. — Из гранатомета?

— Интересно, где бы они его взяли? — возмутился Волчара. — Еще скажи, из "шмеля" жахнут.

— Насчет "шмеля" не уверен, — пожал я плечами. — А вот из чего-нибудь типа нашего "горыныча" — запросто. Забыл, с кем дело имеем?

— Тоже верно… — протянул майор, и глубоко задумался.

Разговор имел место через пару часов после отплытия, когда далеко за кормой остались даже передовые наблюдательные пункты и лоцманская станция, и нас уже не мог рассмотреть никто из персонала порта. Я со своими людьми выбрался из опостылевшего контейнера и вознамерился идти занимать каюты, но не тут-то было. Некстати появившийся старпом известил нас, что все жилые помещения набиты под завязку, а потому квартироваться мы будем все в том же железном ящике. Правда, выходить из него теперь не возбраняется, только желательно не светиться на палубе в футуристическом обвесе — команды встречных судов могут неправильно понять. Бойцы попытались было взбунтоваться, но второй человек в здешней иерархии быстро их успокоил, показав боцмана, основательно загруженного стопкой с одеждой. Тот приволок десяток комплектов моряцкой робы разных размеров, так что хватило на всех. Мы оперативно переоделись, свалив снаряжение и оружие в контейнере, и побрели осматривать гальюн и умывалку, оставив Кыся сторожить барахло — тот сам вызвался, как самый ленивый. Покончив с первичным осмотром помещений первой необходимости, включая камбуз, разбрелись кто куда. В ближайшие часов десять-пятнадцать активных действий не ожидалось, поэтому я разрешил людям осмотреться на судне. Те моментально рассредоточились по палубе — кто высматривать подходящую позицию (Федотов, например), а кто просто потрындеть с речниками.