Изродок (СИ)

Глава 37

Действительно, на второй заимке Максима встретил хмурый, немногословный и явно чем-то озабоченный мужичище. «Этот точно на медведя один с рогатиной ходит» - подумал Макс, рассматривая в слабом свете керосинки сибирского богатыря.

- Нагнать можно, однако, - прогудел тот. - Токмо кто тропы не знает - не нагонит.

- Но Вы же знаете?

- Я отлучиться не могу. Еще и другого гостя встретить надобно. Жданного.

- А я нежданный, получается?

- Выходит, что так, однако.

- А привет от Саввишны?

- Оно, конечно… токмо…

- А если… во имя святого великомученика Романова? - наудачу поинтересовался Максим.

Великан сел, вздохнул, в свою очередь всмотрелся в нежданного гостя.

- Почему одни?

- Так ушли же они вперед!

- Вы хотите сказать, что Злата с этой, что… она?

- Ну да, ну, конечно же! Что же непонятного?

- Ничего. Просто накладка некоторая. Что же они сами-то… Совпадение. Но неважно. Собираемся и движемся. Нагнать надо как можно быстрее.

- Я смотрю, у вас совсем другой говорок-то.

- С волками жить… А здесь, действительно, с волками.

- Вы не охотник!

- Придет пора, представлюсь. А пока для Вас - Егорыч.

Охотник - проводник быстро собрал котомку, вытащил откуда-то из укромного уголка два солидных карабина, протянул один Максиму.

- Торопиться надо, однако, - улыбнулся он в густую, добравшуюся чуть ли не до глаз бороду.

- Тогда в дорогу. Токмо с тропы бы не сбиться, однако, - «поокал», улыбнувшись и Максим.

Судя по всему, это не им грозило. Егорыч шел уверенно и быстрым шагом, хотя, как заметил Макс, они пару раз петляли и еще прошли хороший кусок по дну ручья.

«Сбивает со следа» - понял Максим. «Но кого? Кто мог вновь преследовать? Или это - предосторожность?» Спросить как-то не получалось - проводник шел быстро и молча, а говорить в спину не хотелось. «Потом», - решил Макс, сосредотачиваясь на других вопросах.

Странно все это получается. Значит, эта вражина все время закидывает меня в этот мир? Но зачем? Чтобы я оказал помощь здесь в борьбе с его же… соратником? Или ему все равно куда, лишь бы подальше от его мира? А, может, в том мире он, Максим, сейчас более необходим, чем здесь? Вот, Великую Княжну спасаю с секретами семьи Романовых. А еще старуха, назвавшаяся Аленой, рекомендует мне одного из вождишек грохнуть - иначе, мол, вскорости из него черт знает что вырастет. Не то Зверь, не то предтеча Зверя. Мелко это как-то. Не то, чтобы совсем внимания не заслуживало, но, похоже, что и без его вмешательства разберутся. И единственное, что заслуживает внимания, это презентованные Саввишной (Максим никак не мог называть ее Аленой) крест и перстень. Для какой-то очень даже непростой миссии рекрутировал кто-то Саввишну полжизни их хранить и ждать меня. И еще: значит, этот кто-то знал наверняка, что я появлюсь здесь. А бусы, которые сейчас на Ольге? Это все случайно пересеклось вот здесь? А говорилось, что Ананка - богиня судьбы - неподотчетна даже Зевсу. На самом же деле все предопределено. Или просчитано на множество шагов вперед? Но что же это за дьявольские партии такие, и какие черти в них играют? Вот сейчас он, Макс мчится сопровождать беглянку. Словно и не Максим, а некий подпоручик, выполняющий некую тайную миссию. Вот пусть бы подпоручик ее и выполнял. Не спас бы? Ну да, там, в монастыре или тогда, с тигром-людоедом потребовались какие-то особые качества. Даже еще раньше - когда на красных напоролись… Но эта звериная лютая жестокость - это же не его. И даже вне его сознания она проявлялась. Да-да, он осознал себя Максимом только в пещере, под воздействием каких-то благовоний и зелья странной старухи. Хотя почему-то проявлялись в памяти некоторые самые яркие эпизоды. Ну, хорошо-хорошо. Зачем и почему сейчас вот в этом теле пробудилось мое сознание? Ведь и там, в том мире я не сразу осознал себя Максимом Белым. И там и здесь меня подтолкнула Алена. В смысле пробудила, да? Ерунда какая-то. Враг закидывал меня сюда в сущность юнкера, теперь уже подпоручика, и только в последний раз Саввишна, назвавшаяся Аленой, пробудила в этом теле сознание Максима? А что тогда с тем пареньком, который ходил в психическую атаку? Он когда умер? Или теперь он находится в летаргии до той поры, пока я не выполню… чего? Того, чего он выполнить не в состоянии? Непонятно.

- Непонятно! - словно читая его мысли, остановился проводник, озадаченно покачивая большой головой.

- Что-то не так?

- Вот здесь они сбились с тропы и пошли прямо к реке. Что-то Михайло насторожило. Давай совсем бесшумно за мной.

С удивительной для своего большого тела гибкостью уклоняясь от разлапистых еловых ветвей, охотник начал принимать правее и правее от тропы. А когда уже стал слышен шум реки, опустился на колени, прислушался и дал Максиму знак передвигаться ползком.

Лесная река была исключительно красива своей чистой спокойной водой. Родная река Макса была в отдельных местах и пошире, но… бурливее что ли? И берега в основном - камень на камне. В лучшем случае кустами поросшие. А здесь - вековые сосны, как они, корабельные, да? разошлись в стороны, и в воде отражалось голубое небо с мелкими облачками. Максим вспомнил, что также отражалось небо в той заводи, где он купался с друзьями - одноклассниками и вздохнул. Вернется ли он в свой мир?

От ностальгических воспоминаний юношу оторвал проводник, тихонько толкнув в бок и поведя стволом карабина в сторону другого берега. Там, довольно далеко, на краю опушки, на холме несколько человек хлопотали, разводя костер. Трое…нет, четверо недавно отгребли к тому же берегу на какой-то странной лодчонке.

- Туда смотрите, - прошептал попутчик Макса, протягивая ему бинокль.

«Там» - то есть немного в стороне от уже начинавшего дымиьтся костра, стоял какой-то, привязанный к дереву красноармеец. И рядом - двое в кожанках. И у костра вообще-то возились красные. И в лодке плыли они же.

- Попались таки - прошептал проводник. - А где же… Дай-ка… - он вырвал у Макса бинокль.

- Вон там, - глухо простонал он через несколько секунд, и дрогнувшей рукой вернул бинокль Максиму.

Взглянув, Макс поднялся во весь рост и рванулся к излучине, где, почти у самой воды лежали двое - охотник и красноармеец. С длинными рыжими волосами, которые сейчас теребил легкий ветерок.

- Немедленно назад! - еще успел крикнуть вслед проводник. Но Максим уже мчался к Злате. Враги заметили его, когда до девушки оставалось шагов пятнадцать. Несколько раз пальнули. Затихли. Затем - словно ветерок похолодил ногу, и вдогонку - звук одиночного выстрела. Мастер. В смысле снайпер. Специально - в ногу, чтобы не ушел. Вон, и те, в лодке, гребут обратно. Аж брызги во все стороны. Да черт с ними. Злата… Максим рванулся дальше. Через несколько шагов обратил внимание, что ему не больно. Взглянул на штанину - пуля прошла насквозь. Ну что же. Значит, и здесь он стал неуязвимым? Это будет для кожанок очень большой неожиданностью.

Он уже добежал до девушки, схватил ее на руки, посмотрел в лицо. Мертва? Осторожно положил на землю, проверил пульс. Есть! Или это дрожат его пальцы?

- Злата… ты только потерпи… ты только не уходи… Я сейчас… - шептал Макс, пытаясь определить ранения. Вся гимнастерка на груди была залита кровью. Одним движением разодрав ее надвое, юноша всхлипнул, затем закрыл глаза, поднес ладони к ранам и попытался сосредоточиться на исцелении. «Ну же!» - уговаривал он себя. «Как тогда, с Анютой. А не хочу, чтобы она умирала. У меня же есть силы! И я отдаю их ей…»

- А это еще что за фокусы-покусы?

- Колдун, наверное. Эй, колдун, кончай, дело есть. С нами пойдешь, - ткнул штыком в спину Максима красноармеец.

Ох, не вовремя догребла веселая четверка до этого берега. А может, и вовремя? Может, такова и была им предначертана судьбой кончина - обуглится в головешки на берегу красивой реки.

«Ты будешь жить. Бери… Бери…» - продолжил Макс прерванную на мгновение попытку. И вдруг вспыхнул ярким светом камень на перстне, и отозвался, согрев сердце чудесный крестик, и где-то внутри родилась и начала подниматься волна таинственной великой силы исцеления.