Экспансия. Кречет (СИ)

В этой связи можно было вполне уменьшить запас топлива, и как следствие бака. Или немного увеличить грузоподъемность самого самолета. Но руководство Роскосмоса решило пойти иным путем. Баки с остатками топлива добирались до станции, где топливо перекачивалось в хранилище. Тоже своего рода полезный груз, причем не менее важный чем другие. Топливо никогда не будет лишним. Да и при строительстве очень даже востребовано.

Пустые баки в основе своей складировались на свалке. Вроде бы была программа по переработке в будущем вторсырья. Орбита она конечно низкая, но падение все одно займет несколько десятилетий. Так отчего бы не складировать. Разве только сцепить между собой, чтобы не разлетались.

Меньшая часть баков заполнялась всевозможным мусором. Затем их выводили на расчетную траекторию и сбрасывали в атмосферу. Сгорание отходов было практически полным. Если что и оставалось, то падало в океан...

- Вон он, пошел грузовик,- ткнув пальцем в экран монитора, выдающего параметры радара, сообщил штурман.

- Ага. Вижу,- отозвался Семен.

Грузовик. Или модификация МАКС-Г, по сути, вторая ступень, с тем же внешним топливным баком, что и на МАКС-ТТ. Только на нем вместо орбитального самолёта установлен маршевый двигатель, с полезным грузом, закрытым обтекателем. Практически одноразовый летательный аппарат. Но по факту, его двигатели и электронная начинка демонтируются и доставляются обратно на Землю.

Ресурс у каждого двигателя равен десяти полетам на орбиту. С учетом профилактики, экономия раз в семь получается. А ведь сам корабль по сути является всего лишь скорлупой, не дороже топливного бака. Так что, себестоимость доставки на орбиту одного килограмма груза была уже порядка восьмисот долларов. Вот так вот.

Нет, с учетом того, что сама структура МАКС все еще находится в стадии становления. Для нее необходимо производство двигателей, орбитальных самолетов, носителей и поддержание инфраструктуры. Ни о каких доходах не может быть и речи. Ну да хотя бы удается максимально минимизировать их, и не дергать из бюджета страны дополнительные средства, и то радует...

- Двести двадцать пятый, подходи к третьему стыковочному узлу,- приказал диспетчер, когда они наконец приблизились к строящейся станции.

В настоящий момент она представляла собой эдакую большую букву «Т», от поперечной палки которой, в четырех направлениях уже начали ответвляться модули будущего «бублика»*. Диаметр порядка шестидесяти метров. Ничего так, солидно. Эта же поперечина впоследствии станет лифтовой шахтой для доступа в реакторный и машинный отсеки. Ну и диагональю, обеспечивающей жесткость конструкции вместе со спицами ферм, тянущимися от центральной оси. Получается скорее не «бублик», а «колесо». Ну да ученым виднее.

*Космические поселения тороидальной формы (в просторечии «города-бублики») - один из наиболее ранних проектов орбитальных космических поселений, гипотетически осуществимый при условии дальнейшей реализации предполагаемых вариантов освоения космоса.

Огромные крылья панелей солнечных батарей, придают станции сходство с расправившим крылья лебедем. Реактор планируется запустить только после завершения монтажных работ. Энергия же нужна уже сейчас, пусть станция пока и необитаема.

Вокруг нее наблюдается движение. У возводимых модулей видны как перемещаемые по мере возведения постройки манипуляторы, так и космонавты-монтажники. В каждой из четырех бригад не меньше десятка человек. Чуть в стороне висит МАКС-ТТ, постоянного станционного базирования.

Орбитальная группировка состоит из двух машин этого класса, с идентичным оснащением. Одна из них каждый день заступает на дежурство для обеспечения безопасности при выполнении работ.

Скафандр позволяет находиться в открытом космосе в течении десяти часов. Но если какого бедолагу унесет в космос, что вполне себе случается ввиду случайности или халатности, то лучше бы его побыстрее вернуть к станции. Вот за тем, чтобы никто не отправился в свою последнюю большую прогулку, и присматривают парни.

Кроме того, вокруг станции снуют небольшие скутеры. Эти предназначены для перемещения различных материалов со складских площадок к зоне монтажа. Грузы доставляются не по мере возникновения в них надобности, а с видимым запасом. Это на случай каких задержек на Земле. Чтобы работы по возведению станции не прекращались. А то какой-нибудь из МАКСов погибнет, и полетит график работ к чертям собачьим.

На орбите о долгострое лучше даже не заикаться. Уж больно все дорого. Вот и стремятся как можно быстрее запустить станцию, чтобы она стала хотя бы самоокупаемой. Правда, все же планируется, что она будет приносить прибыль.

Неподалеку от основной станции, заметна еще одна. Поменьше строящейся. И то же в форме «Т», с крыльями панелей солнечных батарей. Ее составили из грузовых модулей «Прогрессов» и «Энергий». Дооборудовали системами жизнеобеспечения, и используют как жилые и служебные отсеки для орбитального строительного управления. Сума сойти, до чего дошли.

Поперечная перекладина устроена специально для туристов, и сообщения со станцией не имеет. Подходящий с Земли МАКС-ТТ, стыкуется со станцией, и туристы покидают самолет. Самостоятельно, толкаясь и пихаясь, под присмотром опытных космонавтов, перебираются во второй МАКС орбитальной группировки, свободный от дежурства. Тот пристыкован с другой стороны, и конструктивно несколько отличается от машины доставившей туристов с Земли.

Двенадцать ложементов расположены вдоль бортов, по шесть штук. И напротив каждого из них имеется иллюминатор, вроде того что устроен на пассажирских аэробусах. Должны же они куда-то таращиться за те деньги, что отвалили за такое удовольствие. На этой машине туристы совершают облет станции. Затем делают виток вокруг Земли. И наконец тем же путем возвращаются на свой первый корабль, после чего возвращаются на планету.

Все приключение занимает порядка четырех часов и стоит всего лишь три миллиона долларов. С учетом того, что чистая прибыль от двенадцати туристов составляет порядка двадцати восьми миллионов, один такой тур оплачивает минимум четыре старта МАКСов.

Н-да. Несмотря на то, что туры эти еженедельные, этого все одно мало. Но все же куда как лучше, чем ничего. Впрочем, Семена данное обстоятельство занимало меньше всего. Вон он, третий стыковочный узел, и ему пора заняться насущными вопросами.

Пристыковали топливный бак. Дальше забота о нем ляжет на станционную обслугу. Потом проследовали к грузовому терминалу, где оставили свою поклажу. И только после этого двинулись к обитаемой станции. Нужно было отдохнуть перед следующим этапом их полетного задания. Вымотались они за сегодня изрядно. Семен и Виктор конечно имеют способность к быстрой адаптации, но не железные же они в самом-то деле. Перегрузки при взлете, адаптационный период и работы в открытом космосе, не проходят бесследно.

Все так. Помимо всего прочего, они еще и самостоятельно разгружали свой челнок, с выходом в открытый космос. Это было непременным условием, и своего рода тренировкой. Каждый космонавт должен был чувствовать себя уверено в открытом космосе. А работа в безвоздушном пространстве требовала весьма серьезных навыков. Так что, диспетчер только указывал куда именно нужно складировать груз. Остальное они уж сами.

Пристыковавшись к обитаемой станции, вновь покинули машину через верхний люк. Потом по наружной обшивке, хватаясь за множественные поручни, двинулись к шлюзовой камере.

Семен припомнил о том, что еще каких-то десять лет назад, выход в открытый космос являлся целым действом, к которому готовились заблаговременно и с особым тщанием. Мало того, за этим внимательно и с напряжением наблюдали сотни глаз в центрах управления полетами.

Теперь же это нечто обыденное. Ну, во всяком случае, для российских космонавтов. Смешно сказать, но они уже подразделяются по трем различным категориям - летный состав, обслуживающий персонал станции и монтажники. И это только начало. Дальше будет больше.