Сожжение Просперо

Огромная секира демона была двуручной с отлично сбалансированным топорищем. Рукоять и лезвие покрывали запутанные извивающиеся узоры и выгравированные символы. Казалось, она пела. Фит слышал ее. Секира гудела и урчала, словно ее смертоносная кромка радовалась растущему количеству оборванных нитей. С нее слетали алые брызги, как будто оружие смахивало со своих губ кровь.

Ее ничто не могло остановить. Она пробивала любой щит, не важно, был ли он из дубленой кожи, дерева либо кованой меди. Она проходила сквозь броню, толстые пластины, железные чешуйки и кольчуги. Она с одинаковой легкостью рассекала древки копий, топорища добрых секир и лезвия мечей, которые передавались из поколения в поколение. Она пробивала мясо, мышцы и кости.

Люди не были для нее препоной. Фит видел, как несколько человек продолжали стоять на ногах после того, как секира снесла им головы с плеч. Их изувеченные тела продолжали стоять еще какое-то время, слегка покачиваясь от хлещущей из шей крови. А затем они падали, обмякшие и безвольные, подобно сорванным покровам.

Резники были готовы сломаться. Демон обрубил столько нитей и оставил столько бездыханных тел воинов на окропленном кровью пляже, что их решимость стала таять, подобно льду по весне. Шторм уже ярился над островком, заключив берег и утес в свои вопящие объятия. Казалось, будто ветер заострили на точильном камне. Воздух потемнел от непрекращающегося снегопада. Там, где сводящий с ума снег ложился на камни пляжа, он смывал кровь и превращал мертвецов в распухшие побелевшие создания, выглядевших так, будто они пробыли под водой не меньше месяца.

Годи Хунура направляло пламя. В его крови полыхал огонь. Он увидел, что будущему грозила опасность от дурной звезды, и поэтому начал резню, дабы погубить ее. И теперь, когда зло явилось, он был полон решимость изгнать его.

Он забрался на возвышающиеся над пляжем скалы и завопил в сторону последних драккаров балтов, из которых еще не выгрузились воины. Те в свою очередь достали луки, и в штормовом сумраке Фит заметил отблеск горящего жира.

Лучники готовились использовать зажигательные стрелы — они были длиннее обычных, с простыми железными наконечниками и обвязанными позади них мотками промасленной ткани. Тряпки занялись сразу, как только их поднесли к огню. В раздираемое молниями небо вырвались горящие стрелы.

Другие воины раскручивали на кожаных веревках бутыли, которые затем по инерции уносились вдаль. Они были наполнены воспламеняющейся жидкостью. Как только бутыли разбивались на пляже, их содержимое разлеталось во все стороны. Горящие стрелы быстро подожгли все увеличивающиеся лужи.

Яркое пламя вырвалось с мощным звуком, напомнившим тот, с которым ветер бьет в паруса. По пляжу начала шириться стена огня, которую к тому же подпитывали пылающие стрелы. Огонь был до боли ярким, горяче-зеленого цвета. Всего за пару секунд демон и окружившая его толпа резников исчезли в пламени.

Крики горящих людей не похожи на вопли раненых или сбитых с ног. Они пронзительны и наполнены безумием. Охваченные пламенем, от которого невозможно было скрыться или стряхнуть с себя, воины отхлынули с поля боя, полной грудью вдыхая огонь. На шквальном ветру от них поднималось пламя и черный дым от плавящегося жира, делая их похожими на горящие хвосты падающих звезд.

Пылающие руки бессильно колотили по воздуху. Волосы и бороды полыхали. Огонь поджег рубахи, а те, в свою очередь, приварили кольца кольчуг к плоти. Люди ринулись к морю, но оно было покрыто толстой коркой льда, который не мог унять их мучений, и воины в отчаянии просто падали на него, сгорая с шипением тающего под ними снега. От них оставались тонкие черные фигурки в догорающей одежде, походившие на чучела, которые сжигали на зиму Хель. Они были словно трут, который потрескивал, шипел и искрился под падающим снегом, и сильный ветер раздувал их, словно домашний очаг, пока они не загорелись белым ярким светом.

Демон шел сквозь пламя. Его укрывал налет гари, походившей на угольную пыль. Его меха и грубо сотканная мантия, казалось, обрели собственную жизнь благодаря небольшим синеватым огонькам. Глаза на покрытом копотью лице походили на полированные лунные камни. Он вновь взревел, и в этот раз звук походил на громогласный рев вышедшего на охоту кота. Но не только глаза сверкали диким белым цветом на почерневшем лице. Его зубы также блестели: длинные клыки костяного цвета, которые не уместились бы во рту ни у одного человека.

Демон погрузил секиру в лед на пляже так, что ее рукоять, словно перст, указывала в небеса. В него попало еще две горящие стрелы. Одну он вырвал из мантии, и пламя принялось лизать его пальцы.

Он взял нечто у себя на боку, нечто металлическое и тяжелое, закрепленное на поясе. Коробка с ручкой. Фит понятия не имел, для чего она была нужна. Он знал лишь то, что это демоническое устройство. Демон указал им на драккары балтов.

Коробка издала такой рев, будто разом ударила сотня раскатов грома. Звук был настолько громким, таким резким и чуждым, что Фит подскочил от удивления. Из передней части загадочной коробки демона вырвались небольшие сполохи, мерцая и вспыхивая так же быстро, как гремели удары грома.

Ближайший драккар балтов содрогнулся, а затем исчез. Его корпус разлетелся на куски опилками, пульпой и кружащимися обломками. Мачта и кормовой такелаж взорвались. Носовое украшение раскололось. Люди на борту испарились в клубах алых брызг.

Драккар позади него также задрожал, а затем и лодка, которая находилась за ним. Демон продолжал целиться в челны коробкой-с-молниями, и невидимые руки один за другим уничтожали стоявшие на берегу корабли. Ветер нес с места бойни густую дымку опилок и крови. А затем взорвались оставшиеся бутыли с зажигательной смесью.

Ад был невообразимым. Несмотря на шторм, Фит почувствовал, как тепло коснулось его лица. Ряд челнов озарился, словно они были погребальными кострами великих героев. Пепел и искры носились туда-сюда будто светлячки. Ветер разнес поднимающийся от пожарища черный дым по всему морю, и он казался стелящимся густым туманом.

Коробка-с-молниями демона перестала реветь. Он опустил ее и взглянул на годи, который стоял на кряже. Хунур казался побежденным, его плечи поникли, руки безвольно висели вдоль тела. Несколько градканцев и балтов промчались мимо него по скалистому склону, пытаясь добраться до дальней стороны островка.

Демон поднял коробку-с-молниями и направил ее на годи. Он заставил ее вспыхнуть и рявкнуть всего лишь раз, но голова и плечи годи разом испарились в розоватом облачке. То, что осталось от Хунура, рухнуло со скалы, как будто его кто-то подтолкнул сзади.

Демон пошел по льду. Сильный жар от горящих челнов растопил лед у берега, создав растопленный бассейн сгустившейся воды, которая под завесой пара жадно утягивала остатки лодок во тьму. Впервые за этот год воздух наполнился океаническим привкусом железа. Демон встал на колено, набрал в чашу, которую держал в огромной руке, немного воды и выплеснул ее себе на лицо. Сажа потекла по его щекам и бровям. Потом он поднялся и зашагал к Фиту.

Гроссглвалур вылез внезапно: его появлению предшествовали лишь вонючие пузыри в крутящейся талой воде и пенка из красных водорослей. Как и все огромные морские существа, из-за сплошного льда он практически не питался зимой и к этому времени успел изрядно проголодаться. Горящие лодки растопили море, а вместе с дымящимися обломками под воду ушло много мяса и крови, которые не могли не привлечь к себе различных хищников. Гроссгвалур, наверное, был во многих лигах отсюда, когда почуял вкус — мизерную долю человеческой крови в триллионах кубических литров соленой воды. За пару взмахов массивными хвостовыми плавниками он покрыл отделяющее его от берега расстояние.

Демон услышал тревожный всплеск воды и обернулся. Морское существо едва умещалось в озере талой воды. Своим чешуйчатым телом и заканчивающимися когтями плавниками оно расколол лед и вылез на пляж с широко разверзнутой пастью. Плоть у него во рту мерцала белым цветом, словно перламутр, и оттуда сильно разило нашатырем. Его зубы походили на зазубренные копья желтоватых кораллов. Чудище вытянуло свое студенистое тело на берег и издало резкий басовитый крик — звук, который иногда по ночам можно услышать на драккаре в открытом море. Более мелкиемушвели⁴³, которые подпрыгивали и извивались подобно червям, проследовали за ним сквозь дыру, также привлеченные обещанием поживы. Гроссгвалур растолкал их в стороны и даже сломал шею тому, который осмелился подобраться слишком близко, после чего проглотил его целиком за два или три судорожных глотка. Чудище потащило свое тело по берегу на массивных складчатых плавниках.