Кристалл Альвандера. Корабль Альвандера.Дилогия

– Ну вот, – еле ворочая языком, обрадовал я Криса. – Осваивайся. А завтра я тебя достану из ванны.

– Ура–а–а–а–а!!!!

От вопля Криса у меня в голове зазвенело, что в купе к уже заработанной головной боли никак не могло поднять мне настроение. Поморщившись, я поспешно вышел из лаборатории. Крис обиженно что–то бурчал мне вслед. Но тут вмешался Васька, который весьма вежливо объяснил, как надо относиться к уставшему человеку, который только что работал для твоей же пользы. Извинения Криса я услышал уже когда вышел на улицу. Ободряюще мысленно улыбнувшись ему, я отправился домой.

Но следующий день начался вовсе не так, как я планировал. Совершенно неожиданно пришло известия от Стэнфорда, который предлагал мне приехать и ознакомиться с набросками проекта. Минут пять я колебался, а потом связался с Крисом и пообещал ему зайти после обеда.

– И куда ты собрался? – поинтересовалась Феола, когда я вышел из–за стола.

– Стэнфорд просит приехать.

– Этот тот сумасшедший старикашка?

– Никакой он не старикашка, – обиделся я.

– А то, что он сумасшедший ты спорить не будешь?

– Он гений! – буркнул я.

– Имея в семье одного гения, могу с уверенностью утверждать, что это одно и тоже.

Позади меня рассмеялся отец. Правда смех он попытался скрыть, но вышло только хуже. Я обиженно оглядел всех и молча вышел, не слушая, как отец пытается сделать внушение Феоле. Та с шутливой серьезностью отбивалась.

У дома конструктора меня поджидал Гарнер.

– Привет, – замахал он мне, едва увидев. – А я тебя жду. Знал, что сразу прибежишь.

Гм. В таком случае меня он знает лучше, чем я сам. Лично я долго колебался, идти сюда сразу, или чуть попозже… минуты две.

– А что? Стэнфорд уже разработал корабль?

Гарнер удивленно глянул на меня и неожиданно рассмеялся.

– Ты что, всерьез полагаешь, что профессор разрабатывать корабль в одиночку будет? Да он и за несколько лет не управится. Он разрабатывает только общую конструкцию, а реализация деталей передается в разные конструкторские бюро и координирует их работу. Ладно, он сейчас сам все объяснит. Пойдем.

На этот раз Гарнер провел меня не в тот кабинет, где Джефри Стэнфорд встречал нас в первый раз. Мальчишка повел меня совершенно в другое крыло. Спустившись в подвал, он подошел к одной из дверей и распахнул ее передо мной.

– Гарнер, это ты? Принеси мне данные по двигательным системам первой серии. Книга в третьем шкафу библиотеки. Ты ее сразу найдешь. Она единственная в таком синем переплете там.

– Сейчас, профессор. Я привел Альвандера.

– Пусть заходит.

Гарнер посторонился и кивком пригласил войти. Сам он развернулся и умчался куда–то по коридору. Наверное, за книгой.

Я осторожно вошел и застал профессора в совершенно необычной для него обстановке. Я привык его видеть всегда полным достоинства и неторопливого. Тут он сидел за столом с всклокоченной шевелюрой в простой помятой одежде. На полке перед столом стоял биокомп, в специальных держателях располагались инфокристаллы. Сам профессор что–то сосредоточенно вычерчивал на сенсорной панели. Вдруг он выругался, яростно стер что–то и принялся чертить заново.

– Подождите минуточку, молодой человек. Я сейчас закончу тут и займусь вами.

Гм… Я огляделся. Еще в первый раз меня поразил какой–то идеальный порядок в этом доме. Мне казалось, что здесь каждая вещь знала свое место. Но здесь, в рабочем кабинете царил примерно такой же «порядок», как у меня. На стенах висели какие–то плакаты с чертежами. Чего именно, я догадаться так и не смог. Гигантские рулоны папируса, торчавшие из ячеек, сделанных из реек. Штук двадцать справочников валялось на полу перед профессором. Не понимаю, чем эти книги так удобнее инфокристаллов? Как я понял, ими он пользовался исключительно для работы. Никакой справочной информации он на них не хранил. Интересно, его можно спросить об этом?

Тут профессор закончил и обернулся ко мне.

– Отдохни пока, Корви, – бросил он биокомпу. – А ты что стоишь? Я же сказал, подожди. Садись вон на то кресло.

Я с сомнением поглядел в тут сторону, куда показал профессор. Кресло там действительно стояло. Правда на нем еще лежали какие–то тряпки. Профессор заметил мои сомнения.

– Брось их в угол. – Стэнфорд снова глянул на меня. Поднялся и скинул тряпки сам. – Садись.

И что мне оставалось? Я сел. Тут в кабинет ворвался Гарнер с огромной книгой в руке.

– Спасибо, Гарнер. Положи ее на стол и садись.

Мальчишка бухнул книгу на стол, подтащил еще одно кресло к моему, предварительно без всяких церемоний спихнув с него все вещи, и уселся рядом. Профессор же достал один инфокристалл из пенала и вставил в проектор. Тотчас перед нами повисло изображение какого–то металлического шара.

– Итак, – профессор поднялся, взяв в руку световую указку. – Вряд ли стоит говорить, что межзвездные корабли не проектировали уже довольно давно.

Ну да. Наверное, пять тысяч лет можно охарактеризовать как «довольно давно», согласился я.

– Поэтому многое пришлось придумывать заново, основываясь только на старых знаниях. Однако конструкции имперских кораблей я отверг сразу. В то время их проектировали только основываясь на одном параметре – удобстве размещения в них всего необходимого оборудования.

– А разве в шаре размещать оборудование не менее удобно? – поинтересовался я, уже догадываясь, как представляет себе мой будущий корабль Стэнфорд.

– Не совсем. Не забывай о двигателях. К тому же, например, военные корабли, строились еще с расчетом размещения на них орудий для возможного максимальной концентрации огня. Ну там много всего, не думаю, что тебе будет интересно, если я начну рассказывать о воздействии гравитационных волн при движении в гиперпространстве, об аэродинамике при прохождении в плотных газовых образованиях.

– А почему шар?

– Потому что это идеальная форма. Все во вселенной стремится именно к этой форме. И она очень удобна при обеспечении надежности корабля. Как я понимаю, этому кораблю предстоит выдержать многое, а значит, проблема надежности должна быть на первом месте. Твои же кристаллы пространства решили основную проблему – обеспечения движения без необходимости нарушения этой формы.

Пока вроде бы все логично, хотя я надеялся на нечто более эстетическое. С другой стороны, когда выбор стоит между эстетикой и надежностью, то я выберу, пожалуй, надежность.

– А сейчас, лучше меня не перебивай. Когда я закончу, выскажешь все замечания сразу. Вот, держи инфокристалл. В ходе рассказа записывай сюда все, что осталось непонятным. – Стэнфорд протянул мне кристалл. Похоже, профессор очень не любил, когда его перебивали в процессе изложения проектов. Что ж, у каждого свои слабости. Я сел поудобнее и приготовился слушать. Стэнфорд сел чуть в стороне от нас, но так, чтобы видеть нас и недалеко от рабочего стола.

– Итак, – начал он. – Благодаря твоему изобретению с кристаллами появилась возможность проектировать корабли любой формы, которой мы захотим. Я это понял пока что первым из всех конструкторов. – Ну… сам себя не похвалишь… – Я остановился на форме шара, как идеальной формы Вселенной. Но это простота кажущаяся. Кристаллы Пространства дают возможность кораблю без всяких ускорений мгновенно менять вектор движения и перемещаться в любую сторону. Поэтому классическая форма кораблей не годилась. – Да понял я уже, понял, что шар – идеальная форма. Но профессор, кажется, был из тех, кто разжевывал даже очевидные факты. Еще минут пять он распространялся на тему, какие преимущества дает кораблю шарообразная форма. Если бы не предупреждение, я бы точно перебил бы его. Похоже, такое уже встречалось, вот профессор всех и предупреждает.

– Теперь о внутреннем устройстве, – наконец закончил с преимуществом шара Стэнфорд. Изображение в визоре вдруг распалось на две половинки, явив нам внутренности корабля. – Насколько я понял, большого размера корабль тебе не нужен. Что–то типа яхты для межзвездных полетов. Внешний диаметр корабля по моим расчетам должен составить примерно двести пятьдесят метров. Я говорю примерно, поскольку реальные размеры еще будут корректироваться в зависимости от необходимости. Но разница вряд ли составит больше двадцати–тридцати метров в ту или иную сторону. – Я кивнул, давая понять, что понял. Но Стэнфорд меньше всего нуждался в моем одобрении. Похоже, он слушал больше себя.