Блудное Солнце. Во Славу Солнца. Пришествие Мрака

— Никаких целей. И никаких указаний на близость точечного источника. Похоже, мы оставили их позади, когда совершили прыжок.

— Значит, мы все-таки совершили прыжок? — спросила Рош У Каджика.

— Ну, мы, вне всякого сомнения, вошли в гиперпространство, — ответил Каджик.

— А мы его покинули?

— Я не думал, что можно совершить такой прыжок, — заявил Гейд.

Каджик пожал плечами.

— Давайте спросим у Ящика. Я сделал все, как он велел.

Рош положила ладонь на контактную панель своего кресла, намереваясь войти в базу необработанных данных самостоятельно, но потом передумала. Пожалуй, не стоит нырять с головой в поток информации, лучше держаться от него на некотором расстоянии. Необходимо быть объективной, если придется быстро принять решение.

— Похоже, поблизости имеется какая-то планета, — сообщил Каджик. — Газовый гигант среднего размера, если мои показания правильны.

— Попробуй сверить их с навигационными данными, относящимися к Палазийской системе, — предложила Рош. — Если они совпадут, мы по крайней мере будем знать, где находимся.

Каджик исчез в яростной вспышке, которая продолжалась всего несколько мгновений, а потом снова появился на мостике и заявил:

— Вероятность девяносто девять процентов, что перед нами Волорас, самая удаленная планета Палазийской системы. Если это так, значит, мы внутри оболочки комет и кольца третьего темного тела.

Рош покопалась в памяти в поисках информации о системе.

— По-моему, где-то в районе Волораса расположена заправочная станция?

— Аванпост Гур, — подтвердил Каджик.

— Удалось уловить какие-нибудь сигналы?

— Если не считать сильного треска на водородной волне, — отозвался Гейд, — ни на одной из частот ничего нет.

— Поищи в других местах, — посоветовала Рош. — В такой глуши мы должны улавливать гиперпространственные передачи.

— Я уже пытался, — ответил Гейд. — Ничего, нет даже сигнала маяка местной якорной точки.

— Тут какая-то ошибка. — Рош нахмурилась. — Мы находимся рядом с границей H'Kop, а кеш славятся тем, что расставляют заградительные станции на расстоянии нескольких световых лет друг от друга…

— Я же сказал, Морган, — проговорил Гейд, бросая взгляд через плечо, — здесь ничего нет.

— Разве могут быть блокированы все маяки? — Рош чувствовала, как ее удивление постепенно превращается в раздражение. — Ури, а если отказали приборы?

Прежде чем Каджик успел ответить, вмешался Ящик:

— Такое возможно, Морган. А тот факт, что это произошло сейчас, подтверждает мою теорию. — Тут засветился главный экран. — Добро пожаловать в Палазийскую систему.

Рош принялась изучать экран. Сначала она ничего не видела, даже звезд — только черный мрак пустоты. Потом появилась крошечная красная точка, а когда Рош увеличила изображение, она превратилась в яркий круг. Картинка была слишком расплывчатой, чтобы выделить какие-либо детали, но сомнений не оставалось — на неестественно черном фоне сияло одинокое солнце.

— Не может быть, — пробормотала Рош, поднимаясь. — Хинтубет — кальциевая звезда…

— И должна быть зеленовато-желтой, — перебил ее Ящик. — Я знаю, Морган. Именно потому, что мне никак не удавалось объяснить эмиссионный спектр этой звезды относительно того, каким он должен быть, я так долго не сообщал тебе о своих выводах. Теперь же, когда я получил возможность сравнить данные и изучить исторические документы, могу с уверенностью заявить, что перед нами действительно Хинтубет, только с сильно измененной фотосферой.

— Звезда изменилась? — спросил Гейд. — Как?

— Точно неизвестно — в настоящий момент нет никаких сведений касательно данного факта, хотя главные принципы представляются мне вполне очевидными и понятными. До тех пор, пока мы не отправим зонды для подробного изучения Хинтубета, мы можем только предполагать, основываясь на той информации, которую получаем на расстоянии.

— А ее тебе не хватает, — добавила Рош. Затем, повернувшись к Каджику, сказала:

— Ури, запусти быстроходные зонды к солнцу и другим планетарным телам, которые встретятся на пути. — Она снова посмотрела на экран. — Кстати, а где Волорас?

Красное солнце уменьшилось и исчезло из виду, а через несколько минут на экране появилась большая планета, окрашенная в пурпурные тона благодаря мрачному сиянию своего светила. Изображение планеты замерло в центре экрана, ее плотную атмосферу тут и там пронизывали вихри серых мечущихся полос.

— Я отправил зонд, — доложил Каджик. — Мы сумели обнаружить четыре луны.

— У Волораса их пять, — сказала Рош.

— Возможно, пятую не видно. Размеры четырех совпадают с данными СОИ.

— Сколько нужно времени, чтобы зонд хорошенько изучил станцию?

— Один час пятьдесят минут. Аванпост Гур находится на невидимой луне.

— Что ж, значит, пока мы не можем считать, что перед нами Волорас, — кивнув, сказала Рош. — Проложи курс так, чтобы мы оказались поближе к этой неизвестной планете, но могли в случае необходимости быстро унести ноги — если вдруг решим не останавливаться. Оставь за нами автоматический зонд, чтобы он обрабатывал данные, которые будут поступать с остальных приборов. И еще, замаскируй корабль на случай, если кто-то видел, как мы сюда прибыли, и поджидает нас в засаде.

Голографическое изображение Каджика погасло — он занялся делами.

Рош со вздохом откинулась на спинку кресла и потерла виски. Складывается впечатление, что они все-таки попали в Палазийскую систему, как и обещал Ящик. Однако ее глазам предстала совсем не та картина, какую она ожидала: нет гиперпространственных передач, измененное первичное солнце и отсутствие звезд в поле зрения. Первая и последняя деталь указывали на то, что система оказалась внутри ограниченного пространства. Какого? Рош никогда не слышала о процессах, позволяющих спрятать целую систему и, ко всему прочему, объясняющих искривление пространства снаружи.

Или все-таки слышала? Измененный внешний вид солнца вызывал какие-то смутные ассоциации. Память пыталась нащупать имя, которое она узнала очень давно, еще на Бод Гайа, когда готовилась к экзаменам…

— Рукавица Аша, — произнесла она вслух.

— Я потрясен, Морган, — заявил Ящик. — Не думал, что ты сообразишь так…

— Я перехватил передачу! — перебил его Гейд.

— Где?

Рош развернулась в кресле к нему лицом, автоматически подсоединившись к орудийной консоли. Если в системе есть жизнь, значит, чрезвычайно высока вероятность того, что им предстоит встретиться с Солнечным Вундеркиндом. А если он пытается с ними связаться, следовательно, ему известно, где они находятся.

— Вызывают не нас, — сказал Гейд, пробежав пальцами по кнопкам нескольких приборов, усиливающих сигнал. — Микроволновый излучатель, внутри системы. Я перехватил отражение сигнала от нескольких объектов, расположенных рядом с источником. Скоро мы сможем выяснить его примерное местонахождение.

Рош немного расслабилась. Учитывая расстояние до внутренней системы в световых годах, сигнал мог быть отправлен некоторое время назад.

— А как насчет содержания передачи? — спросила она.

— Она зашифрована, — ответил Гейд, а потом покачал головой. — Мне еще не удалось разобраться. Очень плохой знак. Они или поддаются сразу, или отнимают полжизни.

— Ящик, займись шифром, — приказала Рош, не отвлекаясь от наблюдения за действиями Гейда.

Район предположительного местонахождения передатчика, выведенный на дисплей, постепенно сужался, пока в конце концов на экране не вспыхнула яркая точка, которая тут же стала зеленой.

— Нашел, — радостно сообщил Гейд.

Рош взглянула в навигационную карту.

— Источник передачи находится на том же расстоянии от первичного солнца, на котором должен располагаться Джагабис. А у него есть луны.

— Видимо, от них и отразился сигнал, — согласно кивнул Гейд.

— Ури, как насчет планеты в этом регионе?

Как только она произнесла его имя, тут же возникло изображение Каджика.