Молох Империи. Дилогия (СИ)

Адъютант жутко смутился и слегка покраснел, насколько позволял его нишитский пигмент. Видя, что он молчит и пауза затягивается, Хок подтолкнул его:

– Так как, Крет?

– Там…

"Мальчишка!" – без злости подумал маршал, а адъютант все-таки смог преодолеть свое смущение и выпалил:

– Дежурный потому не доложил, господин командующий, что выбежал на происшествие…

– Какое еще происшествие?

– Столкнулись два гравитолета у восточного крыла дворца, есть раненные. А я… В общем, я подменил дежурного.

– Отчего же ты не воспользовался связью дежурной части? И кто остался в самой дежурной части?

– Аппарат занят помдежем, который держит связь с самим дежурным.

– Лихо! – только и сказал Хок и заметил, что смущенное лицо Крета вновь тронул румянец. – Ну, и ты примчался сюда, не воспользовавшись другим каналом? А где твой личный передатчик?

Адъютант совсем растерялся.

– Ладно, Крет, в следующий раз не суетись, подходи к делу хладнокровно.

– Так точно, господин командующий.

– Это не приказ, это совет. А теперь возвращайся в дежурную часть. Сообщишь дежурному, чтобы составил подробный рапорт о происшествии с указанием фамилий виновных.

– Есть!

Адъютант еще немного постоял и осмелился спросить:

– Разрешите идти?

– Идите, Крет.

Щелкнув каблуками сапог, он четким строевым шагом покинул кабинет.

"Постращал его немного, – подумал маршал, – пусть не теряет голову. Надо бы подыскать на его место кого-нибудь другого, но только потом, пусть сначала эта сволочная война закончится, а то убьют его в первом же бою. Хотя… может быть, в нем проявится хороший воин, а робеет он по молодости перед моими маршальскими звездами".

Герцог-текронт покинул кабинет и спустился гравилифтом в комнату допросов. У дверей его встретили караульные бээнцы и "взяли под ружье".

Комната была просторна, особенно из-за нехватки мебели.

– Здравия желаю, господин командующий, – приветствовал его Цет.

– Здравия желаю, генерал.

Они пожали руки.

– Вот, смотрите, – с очень довольным видом показал генерал в сторону своих подчиненных, которые устраивали в кресле для "промывки мозгов" Аль Кора.

– Много же мне нервов потрепал этот ублюдок, но теперь-то я ему воздам должное.

Бээнцы с силой пристегивали отчаянно сопротивляющегося ирианца к креслу. Тот дико визжал и брыкался, чувствуя неотвратимое. Невольно возникало сравнение с животным, которое привели на бойню, и которое чувствовало приближение смерти и изо всех сил упиралось. Только в случае Аль Кора на кону была не смерть, а сумасшествие.

– Сейчас приступим, – Цет злорадно ухмыльнулся и потер в предвкушении руки. – В его голове много ценного. Эфор безопасности будет доволен.

– К сожалению, вынужден вас покинуть, генерал, – с деланной досадой сказал Хок.

– Неужели вы лишите себя удовольствия поприсутствовать? – Цет искренне удивился.

– Я понимаю ваше нетерпение и разделяю вашу радость, генерал, но вы прибыли немножко не ко времени. У меня через час важное совещание, я должен подготовиться.

– Понимаю, господин командующий, – удивление генерала сменилось радостью, которую он замаскировал под нетерпение от ожидания будущего мозгового вскрытия пленника. И было от чего. В секретных инструкциях, адресованных лично Цету, эфор Ивола выражал желание, чтобы некоторые сведения извлекались из пойманных главарей мятежников вне присутствия армейского начальства.

– Я надеюсь, вы поделитесь со мной результатами? – спросил Хок для виду.

– Непременно. Копию записи психосканирования я вам отдам лично.

"Подкорректированную, естественно, – подумал маршал. – Некоторую информацию армейцам знать не положено, с точки зрения БН. Не положено даже мне, герцогу-текронту, кузену императора! А, плевать!"

Хок кивнул на прощание и, выкинув из головы Цета с его садистской командой, стремительно вышел из помещения.

Вновь вернувшись в кабинет, он хотел было поработать с донесениями тыловиков, но вспомнил о пленном.

Сегодня утром он выезжал в район дислокации одного из корпусов 80-й армии, побывал в штабе корпуса, на командных пунктах дивизий, некоторых бригад и отдельных полков, беседовал с офицерами. Такие выезды приходилось делать не раз, важно было лично оценить обстановку на сложных участках, выявить потребности войск, слабые стороны в боевой подготовке, сопоставить снабжение войск и их реальные нужды и многое другое.

Возвращаясь во дворец, его гравитолет пролетал мимо лагеря пленных повстанцев. Маршал решил побывать и в нем. Лагерь ему не понравился. Много грязи, большая смертность, разболтанная дисциплина охраны. Он снял с должности начальника лагеря и с понижением направил на передовую, а на его место назначил другого офицера, указав тому на недостатки в организации конвойно-караульной службы и содержании пленных и приказав их устранить. А чтобы новый начальник лагеря побыстрей шевелился, он оставил одного из своих офицеров-порученцев.

Во время обхода одного из бараков, маршал заметил среди пленных нишитов. Это поразило его. Он приказал доставить к нему одного из них званием повыше. Привели изможденного, но от природы крепкого офицера в потрепанном мундире светло-коричневого цвета с майорскими погонами на манер имперских. Впрочем, погоны и были имперскими, как и эмблемы танкиста. Хок встретился с ним взглядом. Ни страха, ни сожаления в его глазах не было, маршал увидел в них обреченность и одновременно вызов. Он приказал поместить этого пленного в один из гравитолетов его эскорта, а солдатам покинуть машину. Обожженные руки пленного, перевязанные грязными обрывками офицерских кальсон, зажав не до упора, сковали наручниками.

Оставшись один на один внутри гравитолета, Хок и пленный долго смотрели друг другу в глаза, взаимно оценивая.

Хок не ощущал ни ненависти, ни презрения, только интерес.

– Ты ведь нишит и служил в сорок восьмой армии, не так ли? – для начала задал очевидный вопрос маршал.

Пленный кивнул.

– Нишит, а воюешь на стороне ирианцев. Против своих же.

Пленный молчал.

– Я герцог-текронт маршал второго ранга Хок, командующий объединенной группировкой на ирианских мирах. Теперь прошу представиться вас.

– Майор барон Аринс, командир первого батальона восьмого среднего танкового полка ирианской революционной армии.

– Почему вы перешли к ним, майор Аринс?

Пленный молчал и все так же с вызовом смотрел в глаза Хоку.

– Что тебя подвигло на предательство? Ты же нишит, давал присягу, а потом воевал против своих же товарищей.

– Мои товарищи там, в лагере.

Хок отвел взгляд в сторону. Наступила пауза. Аринс уставился в пол.

– Крет! – вызвал маршал по передатчику адъютанта.

– Слушаю, господин командующий.

– Организуй сто грамм.

– Понял.

Спустя пару минут открылся люк десантного отсека гравитолета. Адъютант принес кружку с водкой и завернутый в бумагу бутерброд с ветчиной. Поставив все это на одно из сидений у амбразуры, он удалился.

– Пей и закусывай.

Пленный взглянул на принесенное и отвернулся. Хок понимал, что это проявление гордости и знал, что Аринс голоден.

– Не отказывайся. Пей. Я тут не собираюсь тебя исповедывать или объяснять, какой ты есть. Я просто хочу понять.