Сонные войны. Дилогия (СИ)

  Дима шел по распаханным полям Белоруссии, вдыхал ароматы сухих листьев, гоняемых прощальным весенним ветром. Уже ощущался холодок наступающей зимы. Зима - это его самое любимое время. Он хорошо подготовится и ударит. И никто не устоит после удара Ее эмиссара. Даже семь колоссов, на бетонных ногах.

   Фарит

  - Это ты не понимаешь Аннет! - кричал толстый мужчина в лиловом костюме. На ногах красные сапоги из резины, руки в сиреневых перчатках, да и лицо чуть ли не синее, от раздираемой злобы. - Я не потерплю, чтобы твой бывший хахаль делал этот показ!

  Уже не молодая женщина, в норковом манто, сидела за столом и слушала Толстого Ткача, полуприкрыв глаза. По комнате кольцами летал вишневый дым - в руках женщина держала мундштук, с зажженной сигаретой.

  - Фарит, милый мой, а что ты хочешь от меня?

  - Не давай согласие!

  - Боюсь, здесь я ничего не решаю. Показы оплачены, зал снят, девушки подобраны. Кто же мог знать, что модели Пьера пробьются в Плейбой? Теперь он восходящая звезда, с этим ничего не поделаешь.

  - Я могу все что угодно с этим поделать, Аннет!

  Женщина поморщилась. Фарит кричал так, что у нее заложило уши. А еще он навис над столом, уперев в него руки, и Аннет казалось, мебель сейчас сломается. Она даже слышала, как от напряжения, трещат его ножки. А меж тем, этот столик когда-то принадлежал Людовику Четырнадцатому.

  - Так делай Фарит. А я не могу.

  - Получается, я зря сделал тебя министром культуры Франции? Запрети этот показ!

  - Я не могу Фарит! - Аннет тоже перешла на крик. - И что ты вообще так взъелся?! Подумаешь показ? Да про него все забудут через полгода!

  - Никто про него не забудет, потому что его модели превосходны! Это может стать новой вехой в моде!

  - Тогда я вообще ничего не понимаю!

  - Тебе не надо ничего понимать, просто делай!

  - Нет!!!

  Аннет вскочила и уставилась большими голубыми глазами, в маленькие бусины Фарита. Но почти сразу отвела взгляд.

  - Считай, тебя сняли.

  Фарит развернулся и пошел к двери. Аннет не удостоила его прощанием, а только улыбнулась. Когда Хаммер Фарита отъехал от особняка, дверь открылась, и на пороге появился красивый молодой человек. Он подошел к Аннет и поцеловал в губы.

  - Спасибо! - сказал Пьер.

  - Не стоит. Давно надо было наподдать по его толстой заднице.

  - А он не сможет тебя снять?

  - А даже если так? Что мне этот пост, если все сводится к тому, чтобы подчиняться приказам этого безвкусного болвана. Ты видел его наряд? Фу! В любом случае, мы сможем устроить показ раньше, чем Фарит успеет нам помешать. Что с каталогом?

  - Демьян только что прислал мне потрясающие статьи! Ты должна их прочесть. А еще, он принес модель альманаха за две тысячи десятый. Правда, зарубил чуть не треть фото, но я с ним согласен. Остались только оригинальные.

  - С альманахом надо бы притормозить, а то толстяк возьмется за нас всерьез.

  - Не бойся, Демьян сказал, что он выйдет от лица американского "Космополитена".

  - Демьян молодец.

  - Ага. До сих пор не могу поверить, что такие люди бывают!

  - Бывают Пьер, и ты встречал их в прошлом.

  - Если ты опять о Джорджио...

  - Нет, я говорю о Фарите. В девяностых он так и фонтанировал идеями, да и сейчас его модели отличны.

  - Ты же только что говорила, что он безвкусный.

  - Он полностью безвкусен, а его модели почти вершина великолепия.

  - И что, лучше моих?

  - Прости милый, но лучше. Но мы отвлеклись. Где ты познакомился с Демьяном?

  - Он сам на меня вышел. Позвонил в ту выгребную яму, куда ты меня кинула...

  - Пьер!

  - А что? Давай уж говорить правду. Ну так вот, позвонил и сказал что может передоложить отличные статьи под мои модели. Я согласился - мне тогда в петлю залезть хотелось, и я согласился бы вылизать задницу Сатане, если это помогло пробиться на подиумы. Мы даже не встретились. Он просто прислал статьи, я присоединил мои модели и отправил. Через неделю Плейбой их взял.

  - И ты его даже не видел?

  - Нет. Он нашел меня через Луи.

  - Моего Луи?

  - Да дорогая. В нашей новой команде, трое прошли сквозь твой будуар.

  - Интересно.

  - Да, мне тоже. Но он сказал, что будет на показе.

  - Хотела бы я с ним познакомиться.

  - Познакомишься.

  Но мечтам Аннет не дано сбыться. Через неделю, перед самым показом, Демьян позвонил Пьеру, сказал, что заболел и не может приехать. В оправдание он прислал еще несколько прекрасных статей. Показ имел грандиозный успех, и следующих альманах "Вога", стал сенсацией в мире моды. Описание моделей любезно взял на себя Демьян. Еще через неделю, у Фарита случился инфаркт - первый признак наступающего упадка.

   Гнолт

  Гнолт сидел за огромным столом, в ресторане собственного имени, и приканчивал вторую половину поросенка. Тучи, зависшие над Нью-Йорком, выглядели веселее, чем он и у него были причины на отвратительное настроение. Напротив него стояли молодой и старый Фриски. Обоим не предложили кресел, и вот уже пять минут, они мялись перед верхушкой Клуба любителей вкусно поесть, как школьницы, не выучившие домашнее задание.

  - Вы можете распинаться, сколько хотите, это вам не поможет! - наконец рявкнул Гнолт. Его лицо наполовину покрылось жиром, и блестело в тусклом сиянии свечей.

  - Но мистер Гнолт, мы не виноваты... - пытался оправдаться Фриски старший. Младший, благоразумно молчал, понимая, что из-за его ошибки, они попали в очень щекотливое положение.

  - А кто виноват? Кто?

  - Но сэр, этот пир был инициативой многих гурманов и нельзя винить ни одного...

  - Да плевал я на пир! - Гнолт швырнул в них оглоданную свиную кость - благо не попал. Кость пролетела в аккурат между отцом и сыном. - Мне, и всем этим многоуважаемым людям, очень интересно, почему наши дегустаторы не присутствовали там, и почему не высказали свое авторитетное мнение, в поддержку членов нашего клуба? Почему сотня рецептов, о которой сейчас гудит весь кулинарный мир, и которая выпущена в отдельной книге, не была оплевана и поругана? Почему главные конкуренты месье Ашаноля, теперь продают свое гнусное пойло канистрами, а ему приходится понижать цены, которые оставались незыблемыми уже сотню лет? Почему виски, признан слишком крепким напитком для подобных блюд? Почему, собственно, на столе пира тысячи и одного гурмана, не было наших гурманов, и почти отсутствуют блюда из рыбы? И почему я узнал об этом через вторые руки?!

  Окончание тирады, Гнолт провел на самых, что ни на есть, повышенных тонах. Но спохватился и понял, что так нельзя. Нельзя унижаться перед этими идиотами, на глазах у верных союзников. А еще ему пришла в голову метафора: "Я реву, как самка диплодока". Но она показалась ему банальной, и Гнолт улыбнулся. Мало того что банальная, так и диплодоков в свое время выдумал он сам.

  - Сим заявляю, что вы исключены из нашего клуба, - уже спокойнее закончил Гнолт. - Свободны...

  - Но сэр, наш род вот уже...

  - Пойдем пап. - Фриски младший взял отца под локоть. Одного взгляда на лицо Хасима хватило, чтобы пронять - они еще живы лишь потому, что не затронули его личных интересов. А что будет, когда он узнает, что еще как затронули? Об этом даже думать страшно. И сын решил - сегодня они уедут из США. Осядут где-нибудь в Канаде, подальше от этого клуба. За время членства, Фриски повидал достаточно и фраза: "Большие деньги связаны с большой кровью" - приобрела для него отнюдь не метафорическое значение. Даже на гастрономию, этот принцип распространяется ой как...

  Когда молодой мужчина вывел плачущего старого из зала, Гнолт посмотрел на девушку, неприметно стоящую в углу и сказал: