Гибель Третьего Рима (СИ)

И вот трансспэйсеры бродят по острову среди этих огромных каменных истуканов и не подозревают, что прилет их шаттла уже засек местный шаман, по уставу своей службы бдивший ночью на выступе кратера вулкана, почти рядом с местом посадки, — и как положено, доложил о долгожданном событии главному вождю племени, во всех деталях и подробностях, о возвращении человека-птицы с помошниками. Сначала главный опечалился, — ведь деревья на острове закончились, но потом посчитал казну племени, плюс и выручку от туристических экскурсий, и решил что в крайнем случае бревна можно заказать из Раши, целый фрахт на сухогрузе у знакомого русского олигарха, часто приплывавшего на остров Пасхи с друганами на фуршет с шашлыками и модельными девочками под водочку. Русский был добрый белый господин и вождя приглашали бухать вместе, даже давали потрогать беленьких моделей за сиськи и пачку зеленых долларов выдавал за гостеприимство, так что проблемы с бревнами не было, вождь сразу достал мобильник и позвонил богатому русскому другу, описал эту проблему, заказал деревянный груз.

Ну а олигарх сказал, — что он сам прилетит на следующий день из Боливии, где у него была стрелка с наркокартелем на тему поставок элитной и свежей коки и сушеной мари-ванны экстра класса, типа для столичного бомонда и веселых пати в Куршавеле, это уже на следующей неделе, так что все было на мази, тогда вождь собрал аборигенов, сообщил им волю богов.

Наутро на острове началось невобразимое, трансспэйсеры вновь пожалели, что не сдулись с острова вместе с тарелкой под покровом ночи, местное племя в полном составе выстроилось за скальным выступом, где пряталась черная тарелка, сработала и запищала система безопасности, — команда спросонья ошалело уставилась на видеомониторы внешнего обзора в кабине шаттла. Раннее утро, и первые лучи солнца еще не выглянули из-за скал, по периметру охранной зоны вокруг большой тарелки стоит толпа аборигенов в самых праздничных одеждах из потрепанных застиранных джинсов и таких драных футболок с неприличными надписями на английском и картинками из комиксов, — естественно, у вождя на груди короткая и выразительная надпись Boss, кто бы сомневался. Некоторые члены племени нарвались на электрошокеры системы охраны и спокойно лежали у ног разноцветной толпы, Дарк первый вышел на встречу с вождем, ему предстояло вкусить славы настоящего бога во-плоти, толпа упала на колени и уперлась лбами в россыпь мелкого щебня, устилавшую подножие скалы, полилась заунывная молитва местного шамана. А толпа подхватывала ритмический припев, в трансе качала задней частью тел, зрелище было настолько уморительным, что вышедшие из шаттла Анастасия и Наталья захихикали, а Цой едва сдерживался. Дарк на английском обратился к вождю племени, — типа чтобы народ встал с колен и не шугался от прибывших гостей, очень странно, но все поняли и вскочили с колен.

Туристы топтавшие остров, научили аборигенов основным фразам и ключевым словам на английском, как оказалось позже, и некоторые крепкие выражения на русском им тоже знакомы и они постоянно втыкали их в свою речь для внушительности и выражения.

Ничего не оставалось, как последовать вместе с их вождем в главную хижину для приемов больших гостей, расположенную в дальней части острова, среди редких зарослей колючего кустарника, начало общения было положено, вождь доложил Дарку, как самому внушительному по габаритам про общее количество установленных каменных идолов, пожаловался на отсутствие деревьев именно для продолжения работ, угодных богам, всплакнул что настали тяжелые экономические времена. И на острове только спутниковое TV и мобильные телефоны, — а даровой электроэнергии от ветровой станции совсем не хватает на новые воздушные кондиционеры и холодильники. Это не то, что на некоторых соседних богатых островах, доходов от туристов не хватает даже на постройку новой правительственную VIP хижину, народ с горя бухает по-черному, — это русские туристы научили аборигенов.

Вот тут и началось самое интересное, — застрекотали движки мини геликоптера, и недалеко от главной хижины приземлился русский друг Рома в голубом вертолете с командой телохранителей, всяких охранников и прочей шушерой, сопровождающей всех олигархов в надежде халявно перехватить крошку другую, упавшую с хозяйского пирога. Но такого поворота дела трансспэйсеры не ждали, они словно впервые влипли в такую глубокую черную задницу, — точно засветились на все сто, причем с физиономиями. Среди пестрого сопровождения этого олигарха был также и один американский корреспондент по имени Винсент, сразу попытавшийся взять быка за рога, деловой мужик, но веселый и коммуникабельный профессионал своего дела.

Началось незапланированное торжество, гулянка разрасталась, из вертолета обслуга притащила ящики с вином и водкой, и коробки с консервированной закуской, банки с маринованными огурчиками и прочую снедь, типа штабеля сервелата и нерезанных головок сыров. Сначала выпили за встречу, ну а потом за знакомство, и так дале, по порядку, в соответствии с обычаями местных аборигенов, но что-то в них напоминало русские гулянки. Вскоре все перезнакомились и уже прониклись уважением друг к другу, оказалось что все они неплохие ребята, русский олигарх приглашал толпу в Куршавель, — обещал и протекцию в приобретении любой недвижимости, и даже скважин на территории бывшей Раши. Хотя сам давно проживал на туманном Альбионе, и даже в футбол там играл, репортер Винсент побожился, что лица на фотографиях трансспэйсеров при публикации в прессе будут заменены на физиономии аборигенов.

Цой сказал в порыве нежности к русскому земляку, что замочит для него любого плохого братка, если что случись, причем даже в собственном сортире, после чего олигарх нежно расплакался от наполнивших его нежных чувств и его стошнило прямо на священный бубен местного шамана. Шаман не обиделся, а пошел и вымазал блевотиной морду ближней статуи, чтобы задобрить духов земли за некоторое отклонение от протокола торжественной встречи, после чего все обнялись и вышли на свежий воздух, чтоб поплясать вокруг костра, уже разведенного младшими членами племени, наступили сумерки, пляски продолжили до полного упаду, потом вся толпа в изнеможении заснула.

Утро следующего дня началось по протоколу с похмелья, затем Дарк и Цой по очереди катали с ветерком на шаттле русского друга Рому, американского Винсента, местного вождя с туземным трудным в произношении именем типа Пятницы, а затем и всех желающих, а пилоту с вертолета олигарха — Цой даже дал порулить летающей тарелкой, — такого отрывного праздника давно не видели стоящие стройным рядом каменные истуканы с этого веселого острова Пасхи. Веселье тоже имеет свойство иссякать, вся команда покуролесила, спилась и познакомилась в условиях боевой нагрузки на печень, в обстановке похожей на военную, и победили, и приговорили не один десяток бутылок, проверили друг друга на прочность и выносливость, — что еще надо для будущей дружбы.

Пора было следовать по своим делам, олигарх отлетел в сторону южного американского материка, чтобы пересечь на персональном самолете просторы Атлантики и немного отдохнуть от острова Пасхи, после пасхального празднования в тихой Куршавелевке, сам вождь приказал своей местной аборигеновской элите запомнить этот день возвращения человеков-птиц и факт прилета высекли на той скале, где еще стояла летающая тарелка. Потом они разожгли большой прощальный костер и бросили в него этого беднягу каменотеса, чтобы не было утечки информации, а местное племя готовилось продолжить строительство следующего ряда каменных божков, под свежим впечатлением, чтобы навечно остались на этом острове физиономии виновников этого последнего грандиозного торжества.

Команда трансспэйсеров под прощальный шумок и под покровом темноты тоже резво слиняла с острова вместе с напросившимся в гости Винсентом вначале на персональную фазенду Дарка на берегу Амазонки, где корреспондент рассказал им интересную историю, сразу заинтересовавшую неутомимых любителей приключений и старинных артефактов, причем неизвестно что больше привлекло их внимание. Винсент давно промышлял на ниве телевизионной журналистики и за свою жизнь поработал по разным регионам мира, и тоже страдал этой страстью к путешествиям и попаданию в различные истории, — а судьба пока миловала его и позволяла выходить сухим из многих опасных переделок, в последнее время он пахал на Си-Эн-Эн, и слыл вполне удачливым репортером.