Привкус магии

– Я принес тебе одеяло, – сообщил я, приблизившись.

Ксения не подняла головы, но проворчала:

– И ради этого ты спускался? Я ужасно тронута твоей заботой, но если ты станешь тратить время на возню со мной, то мы оба так и останемся здесь навсегда, свернувшись в гнездышке из припасенного тобой тряпья. Не самая худшая перспектива, конечно, однако я бы предпочла то же самое, но на поверхности…

– Достаточно было сказать спасибо, – хмыкнул я, опускаясь на колени.

Она подняла голову. Глаза светились. Я не преувеличиваю – светились черным огнем. Неприятно. Ксения мигнула, и темный свет погас.

– Спасибо, – вздохнула она, принимая найденное в одной из комнат одеяло.

– Воды не сыскал.

– Жаль. – Она облизнула потрескавшиеся губы. Прошло часа три-четыре с того момента, как мы прибыли в это мрачное место, и не больше половины дня с нашего купания в подземном канале, но казалось, что девушка испытывает жажду уже долгое время.

Мне тоже хотелось пить. С каждой секундой все сильнее. Даже голод отступал перед этим безумным, тянущим зовом.

– Зато я принес хорошие вести, – сообщил я как мог бодро.

– Ты же видел, двери или то, что за ними, все время перемещается, – устало отозвалась Ксения, выслушав мой рассказ. – Здесь можно ходить годами, но так и не найти нужную. Хотя… какие годы. Еще несколько часов – и конец.

– Твой оптимизм поражает меня с начала нашего знакомства, – вздохнул я и упрямо заявил. Для нее: – Все равно это надежда. Я еще поброжу, ты не против?

– Ты же принес мне одеяло. Как я могу тебе отказать?

Ксения улыбнулась. Улыбка была слабой и едва обозначенной, как на выцветшем снимке. Но эта улыбка воодушевляла меня довольно долго. Неожиданно для меня самого. Очень может быть, что девушка связала ее с заклятием, потратив на меня остаток своих сил. А может…

Так или иначе, но это помогло справляться и с наваливающейся усталостью, и с непрерывным стоном и гулом в ушах, с ломотой в каждой кости, с радугой и черными цветами, попеременно сменяющимися в глазах…

Здесь нельзя находиться людям. И еще опаснее находиться магам. Сила, властвующая здесь, ломала любое сопротивление. Чужая магия была для нее встречной волной. И она разбивала ее своей несокрушимостью. Чем больше твоя сила, тем больше ущерб. Неважно, Белый ты или Черный. Здешний хозяин работал с Исходными силами. С теми, что не имеют окраски. Наверное, он уже не был человеком, когда впервые прикоснулся к таким сущностям.

Кровь начала сочиться даже из десен. Когда я проходил через швы, соединяющие изломанное пространство, я стал ощущать их как непереносимое сверкание и стал слышать потусторонние голоса. Чужие, сводящие с ума. Требовалось неимоверное усилие, чтобы сосредоточиться и сделать следующий шаг.

А двери все не кончались…

Я опустился на пол возле лежащей девушки и вытянул ноющие от усталости ноги.

– Не угомонился? – вяло спросила Ксения, покосившись. Выглядела она истаявшей. Кожа стала настолько прозрачной, что просвечивали кровотоки. Щеки запали, обтянув острые скулы. И глаза провалились. Из трепещущих ноздрей непрерывно сочилась кровь. При моем появлении Ксения быстро спрятала платок в кулак, но мелькнувшая ткань – когда-то белая – в свете зеленоватых кристаллов казалась сплошь черной.

– Похоже, настало время навестить башенку в центре.

Ксения встрепенулась:

– Ты спятил.

– Можно потратить целую жизнь, рыская по этим комнатам. А вот башня одна-единственная.

– Во-первых, она может рухнуть от древности в любой момент, во-вторых, она размещена над пропастью и ты не дойдешь до нее в здравом уме, а в-третьих, ты не знаешь, что там… внутри.

– Догадываюсь…

Она прикрыла глаза. Веки потемнели и истончились, словно цветочные лепестки. Кажется, что радужка и зрачок проступают через них.

– А ведь на машине я могла добраться до Герайда через пять часов… И плевать на них… они бы все равно не задержали меня, если… – Она внезапно раскрыла глаза. Даже в мертвенной зелени светящихся кристаллов они вновь были прежнего ясного синего цвета. – Но тогда бы мы не познакомились…

Мне показалось, что она смеется. Но, похоже, Ксения собиралась плакать. Только слез не было. А уже через секунду она затихла, провалившись в забытье. Постаравшись устроить ее поудобнее в «гнездышке из принесенного тряпья», я поднялся, придерживаясь за стену, постоял, собираясь с силами, и двинулся к ближайшей лестнице.

Надо было раньше это сделать. Пока состояние позволяло. Но мужества снова заглянуть за край пропасти хватило только теперь, когда рассудок и так плавился под давлением, а страх смерти отступил перед накатывающим безумием.

Длинная, абсолютно прямая, узкая – на одного человека – каменная стрела уводила в центр пропасти. Башенка на ее конце казалась страшно далекой. Не знаю, как держалось это сооружение безо всяких опор, нависнув над жадной бездной.

Чтобы сделать первый шаг, потребовалось чудовищное усилие. Незримое давление плющило, прижимая к камням. Для каждого следующего шага упорства требовалось еще больше. Мрак накатывал со всех сторон, обнимая, нашептывая, пытаясь утянуть за собой.

Шаг, еще шаг… всего лишь пятый шаг… шестой…

Что-то смотрело из темноты. Не на меня, но взгляд скользнул по касательной, и я захлебнулся криком и кровью. Стрела рассыпалась сразу за мной… Хотя возможно, мне это только казалось.

В ужасе я повалился ниц, припав к камню. Казалось, что вибрирует даже позвоночник. Впившись руками в камни, я изо всех сил зажмурился. Не могу. Если шевельнусь, ОНО снова увидит меня…

И ОНО увидело.

Я исступленно заорал, не открывая глаз. Бежать!!

Остаток пути не запомнил. Кажется, я долго полз, потому что колени, локти и ладони были содраны напрочь. Очнулся только возле каменных столбцов, удерживающих остроконечную крышу башенки. Один из них я обхватил руками так, что несколько минут никак не мог заставить себя отнять пальцы от шершавого камня.

Дошел!..

Казалось, я могу взлететь прямо сейчас, ощущая необыкновенную легкость. Стоило перешагнуть невидимую грань, как Давление логова разом пропало. Оставив звенящую пустоту, невесомость и тишину.