Окраина. Дилогия (СИ)

Предшественники живо снялись и ушли вперед. У них в группе было полноценное отделение поисковиков, да еще спецназовцы: и из ФСПП, и из армейцев. Даже снайперы и АГС30 ^[29]имелся. Надо думать, со специальными противокрысиными гранатами.

Сводное отделение принялось устраиваться на импровизированном блокпосту. Несколько мешков с песком, металлические щиты ограждений ремонтников и разномастные стулья. Заведовал местным хозяйством мужик из туннельной службы, уже помогший обжиться спецназу и, видимо, жалевший, что такие геройские ребята ушли. Старлейсапер утомился орать в трубку древнего линейного телефона и сказал представителю подземной организации:

– Вы б хоть аппарат поменяли. Хрипит, трещит. Я бы без него быстрее докричался.

– А чего ты хочешь? Эту линию еще при Хруще тянули. В преддверии Карибского кризиса. Кому тут разговаривать? Хочешь общаться с удобством – в Ситуационный центр поезжай. Там на каждого по двадцать компьютеров и три кресла на газовом подсосе.

– Не хами командованию, – хмуро сказал старлей. – Лучше освети экскурсионно, что здесь где. Вода, холодильник, прочие удобства?

– Вон, – метроработник махнул рукой в грязноватой трикотажной перчатке. – Двери металлические видите? Складубежище. Запас воды, продуктов, противогазов и прочих барских удобств, из расчета на месяц на двести рыл. Санузел, с настоящим отечественным санфаянсом. Только чтоб туда гадить, надо ядерную войну объявить. Как там, наверху, еще не надумали?

– Ворчливый какой, – сказала отдышавшаяся Роза Юрьевна. – Идика сюда, садись да рассказывай, чего вы тут наделали. Как настроение, как аппетит, не беспокоят ли предчувствия.

– С предчувствиями все нормально. Как в одна тысяча восемьдесят пятом начали беспокоить, так и не отпускают. Привык уже. На аппетит не жалуюсь. Не знаю, как у вас в медицине, а армию кормят сейчас неплохо. Тут парни поделились сухим пайком. Вот с настроением так себе. Уже вторые сутки не куривши. Как началось, так и сижу здесь. Я, между прочим, ППБ ^[30]свято блюду…

Марик сидел на фанерке за мешком с песком, держал автомат на коленях. Народ приглушенно трепался, старлей с омоновцами сходил вперед на разведку, осмотрел туннель. Изредка попискивала рация. Пока все было спокойно – лишь гдето у «Тверской» продолжалась зачистка. Больше новостей не было – под землей привычная многоканальная сеть ФСПП не работала, а выхода на подземную спецсеть у наличиствующих раций не было.

Рядом с Мариком присел старлей:

– Слушай, ты бы инфой поделился. Пацаны мои не врубаются. Собственно, и я тоже. Рассказал бы. Ну, как оно изнутри. То, что под подписку не попадает.

– Да я, товарищ старший лейтенант, рассказатьто могу. Но я ж патрульный. Гоняемся всю смену: то там фигня, то здесь геморрой. Что я умного могу сказать? Вы же телевизор смотрите?

– Да чего его смотреть? Раньше врали, аж захлебывались. А теперь вообще. И этот, гарант, туда же…

– Ну а как? Он же не райское бытие, а соблюдение конституции гарантирует. Это книжечка такая, если помните. Там есть главка – «О военном положении». Вот этот листик выдрать надо, а остальное по обстоятельствам.

– Не загибай. Конституция в каждой цивилизованной стране существует. Мы, конечно, не пойми кто, но…

– У нас оружие в руках, и президент нам пусть и малость зализанную, но правду вещает. А в Англии парламент спалили, полицию разогнали, чтобы она демонстрантам не мешала. Внеочередные выборы назначают. Во как демократично. Надо бы вам иногда телик включать. Они там, в «ящике», сейчас на монтаж особо не тратятся. Спецэффектов и на улицах полно.

Старший лейтенант помолчал и буркнул:

– Ну его на хер, тот телевизор. У меня ребенок маленький. Будит его «ящик». Пусть уж поспит малой, пока можно. Значит, пришел к нам зверек?

– Типа того. Только не оттуда, откуда ждали. Потому и сбивают нас, миксыбрикеты делают. Из ментов, саперов, слесарей и поварих, что в колдунынедоучки срочно назначены…

Марик и старлей смотрели, как бродит между рельсов очкастый поисковик Жуков, как светит фонарем на стены…

* * *

– Как цыгане сидим, – сказала Роза Юрьевна, ловко нарезая батон. – Вот жизньжестянка.

– Подземнополевые условия. – Эмчеэсовец проверил, надежно ли держится щит, призванный заменить стол.

– Нормальные условия, – сурово поправил туннельщик, принесший чайник. – Что под ногами изредка хлюпает – это привыкнете. А по принципу, здесь от чего угодно отсидеться можно. О крысах врут все. Гигантских я за тридцать лет ни разу не видел. Ну, с собачонку разве что…

– Не за столом, – поежилась Роза Юрьевна. – У них такие хвосты гадкие.

Старлей оставил двух часовых, остальные рассаживались у «стола». Есть Марику не хотелось, но взял красивый бутерброд – работала повариха штыкножом, нужно признать, мастерски.

– Вот я опять о Темном Машинисте вспоминаю, – зловредный метрополитенец ткнул большим пальцем за спину. – Он ведь когда подходит…

Бойцы посмотрели на рельсы, уходящие в полумрак, но жевать не перестали. Только Жуков вновь включил фонарь, в котором уже явно подсаживались батареи. Впрочем, и поисковикботаник чавкал бутербродом, не отставал. Марик подумал, что Темного Машиниста уже наверняка попытались пристроить на какуюнибудь должность консультанта в ФСППМ. Если он, Машинист, конечно, существует.

– Что нам Машинист, – сказал омоновец, вскрывая пачку печенья. – Пусть уж отсиживается гденибудь. Какникак фольклорное достояние столицы. Жаль было бы потерять такую достопримечательность. Вон, опять, слышите?

Со стороны «Театральной» доносились неясные, искаженные расстоянием звуки. Похоже на стрельбу. Но далекую.

– Это на «Театральной». Или на «Охотном» – авторитетно пояснил метрополитенец. – Звук, он ведь как идет…

Истошно зазуммерил телефонный аппарат на стене. Старлей чуть не выронил бутерброд, выругался. Почти одновременно зашипели рации у Марика и у старшего омоновца…

Старлей пытался понять, что ему втолковывают по древней связи, радиотелефон ОМОН плевался обрывками фраз и треска. Марик отбежал подальше от этого концерта.

– Шумил …! Ы слыши …! Орыв в ашу сторону! Итучка! Ва вагона!.. Становите!.. А станции пасно!.. Как онял, Шумилов?

– Вас понял. Попробуем.

– А связи ставайся!.. Оневренная группа… двигается!..

Это не связь какаято, а специальная «радиопсиха». Марик прорысил обратно к блокпосту. На патрульного смотрели все, омоновец чесал антенной предсмертно всхрапывающей рации переносицу.

– Вроде прорыв в нашу сторону, – сказал Марик. – Вроде как на «летучке».

– Да, мне тоже чтото про «ремонтное» хрипели. – Старлей с ненавистью посмотрел на древний аппарат: – Это ж, вашу мать, что за ретро?!

– Говорят, «большая группа», – не очень уверенно дополнил омоновец. – Это что, бомжи, что ли? Не могут же «психа» катить группой, да на поезде? И как они вообще едут? Отключено же все?

– Если «летучка» – мотовоз, так она на дизеле может. Или на бензине – объяснил заметно побледневший метрополитенец. – Еще вагонмастерскую прицепят или платформу.

– Уже лучше, все ж не бронепоезд. – Старлей оглянулся на своих бойцов: – Как останавливать такую штуку, идеи есть?

– Баррикаду бы сложить, – сказал эмчеэсовец. – Может, они сами остановятся. Бомжи, они вообщето не комикадзы.

– Рельс есть чем рвануть? – спросил Марик. – Это вернее будет.

– Шашки есть. Но… – Старлей смотрел на туннель.

– Отремонтируют. Мы без фанатизма, – сказал Марик, снимая шлем.

– Да вы что?! – обомлел метрополитенец. – Это ж натурально вредительство. Я на станцию. Там связь хорошая. Уточнить нужно…

– Вали. Ты тут не по боевому расписанию. – Старлей нагнулся к саперному ранцу, начал спешно дергать застежки…

Метростроевец рванулся к телефону… Под его крики в трубку Марик надел шлем на оторопевшую Розу Юрьевну:

– Пока не двигайтесь. Сейчас разберемся, и я вас в безопасное место посажу.

– Рухнет ведь все, – пискнул Жуков.