Не стань лишним (СИ)

Испугавшейся капитан молча хлопал ресницами и не знал, что ему делать. Прапорщик отобрал мокрую салфетку и протянул другую. Он что-то бормотал успокаивающее, даже пытался приобнять Настю. Она наконец-то, смогла зажать свои расшатавшиеся нервы и немного успокоиться, лишь еще раза два судорожно вздохнула и сказала.

– Ох, парни, простите ради бога. Просто столько всего накопилось, а поплакаться некому. Сами понимаете бабе без этого никак нельзя. А тут знакомые и с сочувствием. Вот и не сдержалась.

Подошедшая официантка принесла столовый набор, лимонад, хлебницу и деловито поинтересовалась, что девушка будет кушать.

– Да вот что парни себе заказали, то и я буду. – Ей уже ничего не хотелось. Хотелось только прилечь и уснуть. Усталость и телесная и душевная тянули ее полежать ни о чем не думая, и ни о чем не беспокоясь. Да еще и эти позывы рвоты.– Вот еще не хватало – Подумала Настя – от голода что ли. Нет, надо покушать, а то так и ноги протянуть можно.

– Давай Настя рассказывай, мы же видим что у тебя неприятности. Расскажи, а там посмотрим, чем сможем, тем и поможем. Кушай и рассказывай. Выпей чуточку, вот для тебя специально коньячок заказал. Выпей, выпей, раслабуха тебе сейчас нужна, как никогда.

Поддавшись на уговоры капитана и прапорщика, Настя лихо опрокинула внушительную рюмку коньяка и лихорадочно стала закидывать в рот все, что принесла официантка, даже не почувствовав вкусно или нет. Только сейчас она поняла, как проголодалась, а теплота выпитого коньяка ожгла внутренности, и приятно зашумело в голове. Немного насытившись, она решила сделать перерыв и стала в очередной раз рассказывать, что с ней и ее друзьями произошло, после того как они распрощались с конвоем.

Столь внимательных слушателей за сегодня у нее не было. Они не прерывали ее, и видно было даже по их лицам, переживали вместе с ней все перипетии путешествия после того как они расстались. Капитан не выдержал и, пытаясь хоть как-то выразить свое отношение к рассказу, чувствуя какую-то ответственность и даже вину за все случившееся с Настей и полковником, а Настя по рассказам мужа много что могла вспомнить и рассказать, вскочил со стула и хватая Настю за руку попытался ее куда-то потащить приговаривая при этом:

– Пойдем со мной, я это так не оставлю, всех подниму и заставлю ….

Что уж он и кого заставит, не дал ему сказать более трезвый прапорщик:

– Товарищ капитан, успокойтесь, давайте вперед выслушаем до конца Настю, а потом решим, что следует предпринять. Я так понимаю, что ты уже побежал свою роту поднимать? Не надо пороть горячку, будет только хуже.

Настя продолжай, мы тебя слушаем.

Настя как раз остановилась на том, как они с Петром прибыли в Демидовск и что из этого получилось.

– Вот и все – закончила свой рассказ Настя – правда вот что-то долго Петра нет, и ничего не сообщал за весь день. Уж не случилось ли что-нибудь с ним?

– Да, время уже почти ночное, должен быть уже здесь. – Прапорщик посмотрел на часы и тоже стал проявлять беспокойство. – У нас конторы по ночам не работают. Так капитан, я смотрю, ты вроде перекусил, соображать нормально уже в состоянии. Давай думать, как помочь нашим товарищам.

– А что думать? Надо идти к командиру, он нормальный мужик и прав у него больше, он моментально всех поставит тут на уши.

– Да видно придется так и сделать. Значит, Настя давай сделаем так. Ты иди, отдохни. Да, да, не спорь. Совсем никакая сидишь, да и поздно уже сегодня что-то выяснять. Мы закончим с караваном и тоже отдыхать пойдем. Завтра вновь встречаемся здесь и вместе идем к командиру, капитан с утра переговорит с ним и скажет нам, когда подойти. Договорились? Не дрейфь, прорвемся!

Новый Мир. Демидовск.

Только к утру уснувший Петр, с трудом открыл глаза и уставился на конвойного толкавшего его в плечо. С трудом осознал, что он не в КПЗ Алматинской тюрьмы, как только что ему снилось, а черт его знает где, может, и к черту на кулички занесло. Разницы между КПЗ родного города Алматы и КПЗ города Демидовска он не находил. Такая же комната с кроватями в два яруса с прикрученными ножками к полу, та же параша. Вон и соседи бомжеватого вида с интересом смотрят, как его тормошит солдат. Он заторопился подняться и чуть не стукнулся об верхнюю койку головой. Солдат ловко отвел его голову от столкновения.

– Осторожно, болван. Голова еще может пригодиться. Давай с вещами на выход.

– Без вещей я тут. Можно водички попью, а то вполне возможно, как и вчера не покормят и не напоят за весь день. У вас здесь всех так содержат?

– Никто тебя на довольствие не ставил еще, так что терпи, а попить, пожалуйста, пей, сколько влезет, да и в парашу загляни, все легче будет. Пять минут тебе и выходи, я за дверью.

– Кто бы сомневался. Вот ведь жизнь! Не зря говорится, что не зарекайся от тюрьмы и сумы. А меня все время тянет на нары. Так и тащит кто-то, так и тащит, а я все сопротивляюсь и сопротивляюсь. А может не надо? Может это моя судьба – сгнить на нарах. – Продолжая отрешенно размышлять и мучиться сомнениями, он быстро облегчился, попил воды из кружки на цепочке, из нее же сполоснул руки и лицо. Так как вытереться было нечем, то и пошел мокрым на выход под заинтересованными взглядами лежащих арестантов.

То, что на него не надели наручники, как-то обнадеживало, и появилось чувство, что еще не все потеряно.

– Может, Настя шум подняла, может, майор поверил. – С надеждой подумалось Петру. – Ведь не зря же вчера почти полдня пришлось писать все, что рассказывал майору, а до этого Елене Петровне.

Поднявшись из подвала по лестнице, его не повели наверх к майору, а завели в комнату на первом этаже, где он увидел вчерашнего капитана, который при виде приведенного Петра сразу заорал на солдата доставившего его сюда:

– Придурок! Ты, почему ему кандалы не надел? Или хочешь, чтобы он сбежал, предварительно тебя завалив? Он это может ему не впервой.

– Гирю подходящую не нашли – Петр посмотрел с усмешкой на непонявшего его юмор капитана, и добавил – всей камерой искали, но так и не нашли.

– Руки, руки давай – заторопился надеть на запястья рук Петра наручники капитан.

– Так вы что, меня арестовываете? А за что? Можно узнать?

– Ты со своими подельниками, обвиняетесь в организации банды, нападении на людей и убийстве сотрудников Московского ОМОНА находящихся при исполнении служебных обязанностей.

Петр внимательно смотрел на капитана, пытаясь понять, правду несет этот чокнутый, или шутки у него такие.

– Так ведь я вчера целых полдня объяснял майору, что с нами произошло, неужели не дошло, что мы пострадавшие, мы только защищались и пытались защитить других от преступников.

– Расскажи это своей маме, может она и поверит, но не мне. Я что первый день тут сижу, не могу отличить бандита от нормального человека? Не-е-т ублюдок, я тебя насквозь вижу. Решили лапшу на уши нам повесить, скрыться от правосудия. Хороши мы были бы, если всем бандитам верили. Таких упырей как ты быстро к стенке ставят. Здесь закон один. Виновен, значит к стенке. А вы виновны. Вы убили шестерых наших сотрудников, вы, скрываясь от возмездия, убили еще много солдат. Именно вас разыскивает Коршунов и они, дав нам ориентировку по вам и вашим преступлениям, вовремя остановили наших некоторых слишком доверчивых товарищей. Но я не из них. Я выбью из тебя правдивые показания и докажу всем что прав я. Или ты сознаешься, что ваши действия были только с целью наживы или мне придется применить к тебе свои методы допроса, а они у меня не сахар. Я тебе это докажу быстро.

– Постой капитан. Не пори горячку. Действительно лучше разобраться. Тебе же надо получить доказательства, а как ты их получишь, если перед тобой только один подозреваемый. Ты же умный мужик и наверняка понимаешь, что тебя за самоуправство не похвалят. – Петр, предполагая, что этот капитан действовал по своей инициативе, старался оттянуть время. Он почему-то еще надеялся, что правда восторжествует.