Война послезавтра

Семёнов позвонил в семь утра на следующий день.

— Как самочувствие?

— Нормально, — ответил Афанасий, чувствуя небольшой дискомфорт из-за семичасовой разницы во времени, хотя и он, и подчинённые выспались и были готовы к работе.

— Через четыре часа вам надо быть в точке с координатами: сто шестьдесят градусов восточной долготы и восемьдесят градусов северной широты.

— Это зависит не от меня.

— Лётчики предупреждены.

— Туда подойдёт «Night Sun»?

— Корабль уже там, инструкции те же. Будьте осторожны, на рожон не лезте, в тот же район направился авианосец «Мюррей».

— Понял, взлетаем.

Пилоты «Ила» из самолёта не выходили. Оба были молоды, хотя и прослужили в ВВС по десятку лет и считались самыми опытными лётчиками, умеющими управлять не только грузовыми и пассажирскими лайнерами, но и бомбардировщиками «Ту‑95» и «Ту‑160». Поэтому Афанасий не решился звать их по имени, как погибших Витюшу и Костю, обращался либо по фамилии, либо по званию. Первый пилот был майором и носил фамилию Романов, второй, капитан, спокойный, как сытый крокодил (сравнение выдал Дохлый), отзывался на фамилию Сивоконь.

Афанасий зашёл к ним в кабину, передал приказ Центра, и самолёт поднялся в воздух стылого зимнего утра, провожаемый взглядами стартовой бригады аэродрома, не понимавшей, почему обычному гражданскому грузовику уделяется столь пристальное внимание.

В заданный район вышли в расчётное время — через два часа пятьдесят минут.

Афанасий занял командирское кресло, связался с Центром:

— Мы на месте.

— Корабль почти под вами, — сообщил дежурный. — Но практически не один. Рядом, в десяти милях, торчит авианосец. К тому же с базы Берроу вылетели в этом же направлении два бомбера Б‑2. Время подлёта — час ориентировочно.

— Принято, работаем. — Афанасий связался с пилотами: — Майор, мы у цели, надо снизиться. Я должен видеть корабль без оптики.

— Воздух прозрачный, увидите, — откликнулся первый пилот. — Но внизу холодно, под минус сорок.

— Я не собираюсь выходить из самолёта, — хмыкнул Афанасий. — На какой дальности мы можем сориентироваться?

— Да хоть сейчас.

— Без радара. Мне нужно будет навести на корабль свою машину.

— Километров десять максимум.

— Нужно подойти ближе.

— Подойдём.

— Хорошо бы пройтись над ним на высоте километра, а то и ниже.

— Пройдёмся. — Пилот сделал паузу. — Если это позволят сделать американцы. С борта авианосца стартовали два «Хорнета».

— Первыми атаковать они не станут, мы для них гражданский транспортник, — сказал Дохлый, прислушивающийся к переговорам командира. — Но времени у нас будет мало.

Афанасий раздумывал недолго.

— Центр, первого-второго на ухо.

— Минуту, — всполошился дежурный.

Афанасий невольно подумал о тех людях, которые в настоящий момент контролировали полёт «Ила», и ему стало легче. За ними следили и локаторщики воздушно-космических сил, и спутниковые автоматы, и пограничники Арктической бригады, и операторы ВГОР, готовые включить все технические системы, имеющиеся в распоряжении Министерства обороны России. Наличие в северных водах американских кораблей и самолётов не являлось для них неожиданностью, а отреагировать на вторжение российская оборона могла точно и быстро.

— Садимся «на ежа» ВВУ! — скомандовал Афанасий.

Это означало, что бойцы группы должны были занять свои места согласно боевому расписанию. Лейтенант Брегвадзе обслуживал ПЗРК, сержанты Миловидов и Саульский — ракетные комплексы, старлей Варчук — «изделие Д». Хотя открывать огонь из имеющегося на борту оружия имел право только Афанасий.

Дохлый мог бы и не готовиться к воздушным маневрам самолёта, олицетворяя собой охранение экипажа, но не отказал себе в удовольствии собрать свой снайперский винтарь и приготовиться к стрельбе.

— Мне бы тоже амбразура в борту не помешала бы, — хохотнул он. — Командир, подскажи идею полковнику.

— Шутник, — проворчал Брегвадзе, пока не уяснивший отношений Марина и Пахомова и с неодобрением выслушивая его «фамильярности».

— А что? — не сдавался Дохлый. — Хочешь, поспорим, что я собью американца?

Лейтенант покосился на Афанасия, но тот не реагировал, занятый изучением обстановки.

Несколько минут в салоне было тихо.

Самолёт подлетел к границам льдов, которая за последние шесть-семь лет отступила к полюсу почти на сто километров благодаря глобальному потеплению. С одной стороны, это дало возможность России открыть экономически выгодный Северный морской путь, с другой — позволило странам, претендующим на арктические сокровища, нагло демонстрировать мощь военно-морских сил, не брезгуя провокациями.

Остались в стороне острова Де Лонга.

— «Десятый», до цели сорок километров, — прорезался в наушниках шлема голос Семёнова. — Обойдите авианосец по дуге, надо льдами.

— Не могу, нам не дадут вернуться к кораблю.

— К вам повернули оба Б‑2, расстояние — около ста пятидесяти.

— Принято. Нас обещали подстраховать.

— «Сушки» на подлёте, но их ресурс — максимум час. За это время вы должны сделать заход и накрыть цель.

— Майор, боевой заход! — вызвал пилота Афанасий.

— Снижаюсь.

— Всем готовность «один»!

Под самолётом развернулось белое пространство льдов до горизонта, испещрённое синими и голубыми тенями и чёрными трещинами. Солнце светило вовсю, хотя и висело низко над горизонтом, видимость была отличная, полосы облаков не мешали любоваться северным пейзажем, и даже с высоты, на которой шёл самолёт, можно было увидеть белые и чёрные точки — резвящихся белых медведей и тюленей, считающих этот мир своим.

— Командир, слева на подходе два «Хорнета», — доложил пилот. — Справа — два бомбера.

— Далеко?

— Бомберы в пяти минутах, палубники — в трёх.

— Время до цели?

— Около трёх.

— Подлетаем и пикируем до высоты… — Афанасий прикинул свои возможности как наводчика неймса, — километр. Всем нацепить шлемы защиты!

— А нас не собьют? — хладнокровно осведомился второй пилот.

— Пока мы не показали зубы — не собьют, — усмехнулся Афанасий. — С виду мы мирные люди, изучаем ледовую обстановку.

— Они уже знают, что мы можем возить в отсеках, — напомнил Дохлый, — по первому «Илу».

— У тебя есть другие предложения?

— Нет, — признался сержант.

— Майор, где наши «сушки»?

— Примерно в двадцати минутах, — доложил Сивоконь.

— Ничего, не полезут америкосы, а пока сообразят, что происходит, мы будем далеко. Майор, второго захода не будет, прицелься поточнее.

— Постараюсь, — ответил Романов.

Время ощутимо сгустилось, напоминая невидимый резиновый пузырь, сжимающийся перед носом самолёта.

Афанасий, настроившийся на бешеную отдачу сердца, буквально чуял приближение самолётов противника (коллегами и партнёрами называть их не поворачивался язык), и лишь отсутствие знакомых ориентиров не давало ему возможности начать атаку первым. А так хотелось!

— Пикируем! — сообщил Романов.

Самолёт клюнул носом и устремился к свинцово-серой, с фиолетовым отливом, поверхности океана, набирая скорость.

— Даю связь с нашими парнями.

В наушниках раздался голос командира звена «Су‑30», приближавшихся с востока:

— «Десятый», я «Пятнадцатый» «Су», вижу вас на радаре.

— Отвлеките «Хорнеты» с авианосца!

— Бомберы будут раньше.

— С бомберами я сам разберусь, не приближайтесь к ним, они, скорее всего, вооружены акустронами.

— Чем?

— Инфразвуковыми пушками. Не отвлекайтесь.

— Понял, выполняю.

Экран перед Афанасием по-прежнему был пуст, он не видел ни американские самолёты, ни российские, но вполне представлял, что происходит в воздухе на высоте пяти-семи километров, хотя ничем пилотам «Ила» помочь не мог.

— Ниже!

Экран перед ним показал сизый квадрат воды и чёрную чёрточку корабля поперёк, мигающую красными звёздочками. Это был уже знакомый Пахомову носитель «Зевса» — «Ночное Солнце», и судя по всему, увидеть над собой российский транспортник он не ожидал, так как оставался в неподвижности всего в паре километров от стены льдов. Либо его капитан понадеялся на защиту авианосца и чувствовал себя как у Христа за пазухой.