S-T-I-K-S. Шатун (СИ)

Провел занятия по обращению с оружием. То, что они должны знать, чтоб себя не подстрелили. Для начала пойдет, а со временем натаскаю. А то был в армии случай: один солдат, патрон в стволе оставил и автомат принялся разбирать. Итог — прострелил ногу, хорошо хоть себе, а не голову кому-то.

Записал все в тетрадь кратко, завтра пацанам покажу где лежит. На первой странице написал крупными буквами: ЕСЛИ ТЫ ЧИТАЕШЬ ЭТИ СТРОКИ, И Я НЕАДЕКВАТНЫЙ — УХОДИТЕ ОТСЮДА! Я УЖЕ НЕ ЧЕЛОВЕК! ЕСЛИ СМОЖЕТЕ — УПОКОЙТЕ МЕНЯ. НЕТ. ТАК ПРОСТО УХОДИТЕ. НИЖЕ ВСЕ КРАТКО, ЧТО ЗНАЮ О СИТУАЦИИ. КАК НАЙДЕТЕ СПОКОЙНОЕ МЕЧТО — ПРОЧИТАЕТЕ!

Пока пацаны ужин готовят, решил к Пантелеевым сходить. Они одни у меня близкие знакомые остались.

— Вот такие дела дед. — Рассказал все деду Ивану. Поначалу просто беседовали и он меня так хитро раскрутил, что и сам не заметил, как рассказывать начал.

— Да. Дела. Наливай, такое дело надо запить. — Выпили. Помолчали. Еще выпили. — Такое людям рассказывать нельзя. Ты правильно решил. Тут такое начнется… Если незаметно все происходит, то и мучиться не будут. Ты что решил делать?

— В лес уйду завтра. Два пацана молодых со мной. Сироты теперь. Родители там остались. Вот вместе и уйдем. Может с нами?

— Да куда нам старым по лесам бегать. Ты вот что Лешка, если жив будешь и вернешься сюда, то проверь дом. Я замкнусь в этой комнате, если что почувствую, постараюсь сам все сделать, вот если у меня не получится — тогда ты упокой нас. Не хочется упырями ходить, да людей есть. Хоронить нас, времени у тебя не будет, так у меня в сарае керосин есть, как будешь уходить, сразу приготовь его. Сожжешь дом. Тоже достойное погребение. Игнат как чувствовал, бой принял. Хорошо ушел старый лис. Ничего, давай еще по одной не чокаясь.

На следующий день, ближе к вечеру, мы ушли в лес. Пацаны видать что-то чувствовали, так как даже Вовка сегодня весь день молчит. Отошли километров на пять, пока не вышли на лесную поляну, по краю которой бежал родник. Красивое место. Только вроде продирались сквозь лес, и на тебе, красивое и довольно удобное место для лагеря.

— Тут сегодня и заночуем.

— Ты так и не рассказал, что случиться должно? — Надо же, Саня первый со мной заговорил. Хоть с Вовкой он свободно общается, наверно чужих стесняется.

— Обустроимся и расскажу. Для костра дров заготовьте.

Сам начал вбивать кол, рядом с местом где костер наметил. Еще дома, специально заготовил из арматуры. Возле него бросил моток веревки. Потом распалил костер небольшой, чтоб чаю заварить.

— Хватит дров. Садитесь чаю попьем.

— Ну так что там?

— Да Саня. Не знал, что ты такой любопытный. Короче пацаны такое дело: информация не проверенная, так что полного доверия не вызывает. Попали мы в другой мир… — Рассказал им кратко о тутошних особенностях и взаимоотношениях, но без мутантов и зараженных. — И еще, тут нужно пройти акклиматизацию: мир новый, вирусы всякие. Так что, если плохо себя почувствуете, сразу мне говорите. Сейчас как, нормально себя чувствуете?

Ушли в себя, вернутся не скоро. Явно пытаются отыскать недомогание. Насчет другого мира — отреагировали спокойно. Видать до этого уже и сами дошли. Переглянулись друг с другом:

— Да как обычно.

— Вот и я как обычно. Но на всякий случай: вон рюкзак мой. — Специально в стороне, под деревом его положил. — Если какая нестандартная ситуация. Я ПОВТОРЯЮ! ЛЮБАЯ НЕСТАНДАРТНАЯ СИТУАЦИЯ. То первым делом его хватаете и в сторону от лагеря отходите. Там, сразу под верхним клапаном лежит тетрадь, я все подробно расписал — что и как делать. Понятно?

— Понятно все.

— Повтори! Саня ты.

— Любая нестандартная ситуация, хватаю рюкзак и в сторону. Там читаю тетрадь… а как читать по темному, если ночью случится что?

— Правильный вопрос. Под тетрадью лежит фонарь в чехле. Вовка понял? Ну и все. Но понапрасну не переживаем, я ж говорю: информация не проверенная, и я просто перестраховываюсь.

Дальше увел разговор на другие темы. Рассказывал, как в армии служил. Вспоминал курьезные случаи. За пять лет их много было. Как увидел, что расслабились, улыбаться начали, отправил их спать, благо, уже стемнело прилично к этому времени.

У самого правда расслабиться не получилось. Сходил к роднику, набрал воды в котелок, да подвесил у костра. Раз спать сегодня не получится, буду чаем спасаться.

Как увидел, что пацаны заснули: отрезал веревки кусок, да привязал себя за ногу к арматуре, на метр только и можно отойти будет, думаю выдержит. И арматуру глубоко загнал, и веревка из страховки альпинистской, где дед только взял ее? Раньше не стал привязываться, чтоб не пугать никого, и так напряженные.

Так, поглядывая на парней, да к себе прислушиваясь, ночь и коротал. Уже думать начал, что повезет нам — все иммунными окажемся, если вообще Цыган не наврал. Но больно складно он говорил.

Не повезло!

Под утро, в своем спальнике завозился Вовка. Я вначале не обеспокоился. Мало ли ворочается, на земле все-таки спит, хоть и в спальнике. Тут и Саня проснулся. Сначала недоуменно смотрел, а потом со смешком:

— Вовка ты чего? В мешке запутался?

Вовка сначала замер. И тут из мешка донеслось урчание, от которого у меня волосы дыбом встали. Это как в горло воды набрать и пробовать предвкушающее поурчать. А потом довольно активно завозился, пытаясь выбраться наружу. Я уже понял, случилось то, о чем говорил Цыган. Но не убедившись в этом, ничего кардинального предпринимать не собирался.

Саню как заклинило. Сидит и постоянно повторяет:

— Вовка ты чего? Вовка ты чего?

Быстро перерезал держащий меня шнур и кинулся к Вовке. Но немного не успел. Сначала показалась рука, пока я до него добежал, начал выбираться и он сам. Кинулся на него сверху, пытаясь удержать его в мешке. Но не тут-то было, чтоб его придавить к земле, а затем и удержать, мне пришлось хорошенько напрячься. Казалось бы, всего лишь небольшой паренек, но силы у этого паренька оказалось немерено, и вдобавок он пытается вас укусить, продолжая при этом урчать, от чего бросает то в жар, то в холод. Кое-как заборол его.

— Саня! Веревку давай! — Какой там Саня. Сидит в ступоре, и смотрит на меня круглыми глазами. Пришлось на «русский народный» перейти. Во, в глазах мысли появились.

— Веревку. Дай. Мене! — Чуть ли не по слогам попросил его.

И смех, и грех. Выбрался из мешка и бегает по лагерю. То, что я ему кричу, абсолютно не слышит. Во дошло. Нашел ее.

— Помогай давай. Я его сейчас приподниму, а ты обматывай давай.

Справились. Сели возле костра. Молчим. Мне опять удар по самолюбию. То тот мужик, Призрак, который отбуцал меня как молодого, теперь еще и пацана еле поборол. И это после армии. Я и раньше не слабый был, но в гренадерах физо было страшное, так как приходилось вес на себе носить приличный. И броня серьезная, оружие крупного калибра, запас боеприпасов, и вспомогательное оборудование, и все это на себе, да бегом. Многие не выдерживали, переводились в другие части. Но кто выдержал, у тех дури хватает. И тут такое… Простой пацан, а выложился полностью.

— Дядь Леш! Что с Вовкой?

— У тебя самого самочувствие как? Это то, о чем я говорил. Вирус этого мира так действует. Так как чувствуешь себя?

— Трясет немного. Но вообще нормально. Это что, и я так же буду?

— Не должен. На всех по-разному действует. — Блин. Нам бы еще сутки продержаться. Вроде о трех-четырех днях говорил. Но Вовка уже обратился, а мы как огурчики.

Да уж Вовка. Связать связали, но даже с кляпом во рту он продолжает урчать и извиваться, при этом не сводя с нас взгляда.

Немного подумав, я достал полотенце и завязал ему глаза. И это помогло. Спустя некоторое время, он затих. А мы молча, так до рассвета и просидели у костра. Разговаривать настроения не было, а Саня и так по жизни молчун. Я же все прислушивался к себе, искал изменения в самочувствии и на Саню посматривал, но он взгляд от костра не отводил, о чем-то глубоко задумавшись, хотя чай, как и я пил постоянно. У меня же, кроме постоянной жажды, все было в порядке, но ее я списывал на волнение. Тем более, после чая, она ненадолго отступала.