Закон сохранения жизни

Волк задумался.

– Не уверен, – ответил он медленно. – Было очень далеко.

Шау'кхар выпрямился, оглядывая местность.

– Странно... – пробормотал он. Волк с любопытством склонил голову набок.

– Почему ты хромаешь?

– Что? – переспросил тигр.

– Ты хромаешь. Вчера утром не хромал.

Шау'кхар вздрогнул.

– А, это... – он бодро рассмеялся. – Ничего страшного. Просто вечером, на берегу реки, меня подкараулил зубцеспин.

Волк задумчиво кивнул.

– Понятно... Ну что, летим обратно?

Тигр заколебался.

– Нет, – решил он. – Высади меня внизу, на берегу озера. Я поищу следы браконьеров. А сам возвращайся в купол, ты слишком заметен. Это может их встревожить.

Волк отпрянул.

– Ты сошёл с ума? Я не оставлю тебя одного! Это опасно!

Шау'кхар оскалился.

– Для пиратов, да, – он указал на хмурое небо, где мчались тучи, гонимые холодным северным ветром. – В меня вживлён управляющий модуль. На геостационарной орбите висит ретранслятор, робот непрерывно получает сигналы от моего мозга. Достаточно отдать мысленный приказ, и враг обратится в облако раздавленных атомов.

Учёный невольно бросил взгляд вверх.

– Интересно...

– И безопасно, – кивнул пард. – Это оружие невидимо и неотразимо. Бластеры – анахронизм. Как луки.

Волк резко повернул голову.

– В молодости меня однажды изрешетили стрелами до полусмерти, потом оторвали крылья, сломали позвоночник и бросили в ущелье, подыхать от ран. – сказал он глухо. – Многие мои друзья навсегда остались в том ущелье. Оружие только инструмент. Гордиться хорошим оружием, означает гордиться инструментами для убийства.

Шау'кхар вздрогнул.

– Я не это хотел сказать...

– Ты ни при чём, – крылатый закрыл глаза. – При слове «лук» я всегда вспоминаю тот бой. Моя первая подруга... Она ждала ребёнка.

Волк скрипнул зубами.

– Её ударили копьём в живот. Схватили сзади за горло, перебили хребет, чтобы не сопротивлялась, и ударили копьём в живот. Я это видел.

Он взглянул тигру в лицо.

– У нашего рода семейные узы очень крепки, – тяжело произнёс Волк. – После того, что произошло, многие из нас покончили бы с собой. Я остался жить ради мести. Восемьдесят семь лет я выслеживал убийцу своей подруги, трижды дрался с ним в поединке и трижды проигрывал. Он оставлял мне жизнь.

Шау'кхар недоверчиво уставился на Волка.

– Э-это не похоже на то, что я слышал... – пробормотал он.

– Знаю, – глухо ответил Волк. – Знаю. Но теперь у меня есть Флэр. Я живу только ради неё.

Без дальнейших проволочек, он схватил парда подмышки и рванулся в небо, описав пологую дугу к берегу болотистого озера. Во время приземления Волк, как бы случайно, клацнул зубами, раздавив пластиковую капсулу, спрятанную под языком. Небольшое облачко бриллиантовой пыли высыпалось над головой Шау'кхара и мгновенно втянулось в серебристую шерсть. Тигр ничего не заметил.

– У тебя есть треккер? – спросил Волк, поставив парда на землю.

Шау'кхар кивнул, о чём-то размышляя.

– Всё будет в порядке. Спасибо.

– Не за что... – пробормотал учёный, взлетая к тучам.

Оставалось чуть больше трёх дней.

Флэр пока не вернулась. В её катере не было дешифраторов связи, и Волк не решился вызывать подругу открытым текстом. Он поднялся в корабль, запустил микроботов на облёт периметра и включил странный, кустарного вида проволочный прибор, наскоро смонтированный в углу консоли.

Искажённое сферическое изображение сформировалось меж проволок. Голограмма имела вид фасетчатого шара; каждая выпуклая «чешуйка» на его поверхности представляла собой небольшой монохромный экранчик. Большая часть экранов ничего не показывала: видеопыль, рассыпанная над головой Шау'кхара, была столь мелкой, что многие пылинки провалились в поры кожи и прилипли к микрокапелькам жира у корней волос. Но несколько камер «закрепились» там, где и рассчитывал Волк: в раздвоенных кончиках серебристых шерстинок.

Органическая линза составляла единое целое с ПЗС матрицей, достигавшей размеров в несколько сот молекул. Питалась видеопылинка от тепла тела, а сигнал транслировали они сообща, десять раз в секунду на миг объединяя усилия своих крохотных передатчиков. Дальность связи не превышала сотни шагов; но в пятидесяти метрах над Шау'кхаром, почти невидимый, парил микробот, автоматически следивший за сигналом от видеопылинок и транслировавший его на корабль Волка. Эта технология сохранилась на борту в память о военном прошлом эсминца.

Судя по изображению, пард быстро шагал вдоль берега. Картинка прыгала и раскачивалась, Волку приходилось то и дело сверяться с цветным экраном, куда выводился вид с камеры микробота. Но когда Шау'кхар дошёл до леса, и скрылся под деревьями, эта возможность пропала. Дальнейшее учёный мог наблюдать лишь в сильно искажённом виде.

Минут двадцать тигр шёл на восток, двигаясь с такой стремительностью, словно ему было лет двадцать от роду. В экранах пару раз мелькнули смутные образы животных, но Волк не успел различить, кто именно. Судя по движениям головы, Шау'кхар озирался, видимо что-то искал. Но прошёл почти час, прежде чем он нашёл.

Камера показала широкую просеку, пересекавшую лес с севера на юг. Волк видел её раньше, с воздуха, но особого внимания не обращал. Здесь пард уселся в траву и стал ждать.

Волк тронул призрачный шар, развернув к себе экранчик, показывавший «вид назад». Сплошная стена деревьев в выпуклой монохромной проекции, казалась нелепой декорацией. Но именно из-за несовершенства изображения, Волк разглядел кое-что, укрывшееся даже от кошачьего чутья Шау'кхара.

За пардом следили. Жёлто-коричневая шерсть в оранжевой листве была совершенно невидима, но на монохромном экране слегка выделялась; несколько кецев тайно следовали за тигром, перепрыгивая с дерево на дерево. Учёный заинтересованно подался вперёд.

– А вы не такие простые, как кажетесь... – пробормотал он. Тем временем к Шау'кхару, прыгая на ухабах, подъехал вездеход. В кабине была видна Фршата.

Резво вскочив, серебристый тигр забрался в машину и указал напарнице куда-то вперёд. Вездеход тронулся с места. Чтобы не потерять пардов, Волк поспешно приземлил микробота на тент, закрывавший грузовую платформу.

Он даже не удивился, когда цветной экран показал нескольких кецев, беззвучно скользнувших по траве вслед за машиной. Догнав вездеход, ловкие зверьки моментально отыскали лазейки в его грубой подвеске и, спустя мгновение, снаружи нельзя было даже заподозрить, что машина везёт непрошенных пассажиров.

Парды ехали долго и быстро. С просеки они выбрались на холмистую равнину, где Фршата, демонстрируя великолепные навыки водителя, вела вездеход почти на максимальной скорости. Волк очень беспокоился за кецев: машину так подбрасывало, что микробот то и дело оказывался в воздухе. О том, что творилось в подвеске, страшно было даже думать. Но когда на тяжёлом участке тигрица сбросила скорость и Волк запустил микробота, чтобы осмотреть вездеход снизу, он увидел четырёх лемуров, уютно устроившихся в щели между инструментальным ящиком и мощной лонжеронной рамой машины.

Тем временем показалась синяя гладь реки. Минут десять Фршата гнала вездеход вдоль берега на северо-запад, пока впереди не открылся большой лесистый остров.

Взревев, машина рванулась поперёк течения. За кормой забурлила вода, вездеход погрузился по линию окон. Спустя минуту, мокрая машина выехала на берег острова и наконец остановилась. От электродвигателей, встроенных в ступицу каждого колеса, поднимался пар.

Встревоженный Волк опустил микробота к земле. Лемуров и след простыл; либо они выскочили перед форсированием водной преграды, либо пересидели под водой, и сейчас прятались в лесу. Так или иначе, следить надо было за пардами. Учёный вновь обратил внимание на фасеточный экран.

Шау'кхар уже покинул кабину и стоял рядом с машиной, Фршата пока оставалась за пультом управления. Они о чём-то говорили, но сильный ветер вновь мешал Волку использовать микрофон микробота. Несколько минут прошли без изменений.