Бонус

Птичка моя буквально облеплена личным составом – одни крылья торчат. Даже техник полка тут. Толманов, насколько помню. Не Шульмейстер, конечно, но тоже толковый мужик. Какие-то проблемы с электросистемой. Обещают – не раньше чем через час. Сходил, поужинал. Не спеша. Столовая цела, но народу никого. Зенитчиков вчера ещё забрали. На прямую наводку. Против танков. Так что нет уже, наверное, тех зенитчиков. Вообще. Пехота и рота охраны – без взвода – у шлюзов, надо думать, легли. Вместе с НКВДшниками. Канонада, кажется, уже и сзади долбит. Но и на западе – тоже. Пусть изредка. Держатся. Пока. Двинул на КП. Задачу получить. Конкретную.

Что ж… Пойди туда – не знаю куда. Только бы не найти ещё то, что не надо. Не огрести, в смысле.

Напоследок – Ласточка, Ласточка, я Малыш, приём.

— Малыш, я Ласточка, приём – тьфу, дурак!

— Это ваша восхитительная улыбка сводит меня с ума, о прекраснейшая из пэри!

На сём ретируюбсь. Пока не спросила, кто или что такое пэри. Потому что не помню. Хрень какая-то восточная. Что-то вроде гурии, наверное, но поприличнее. Не с зиппером во всю целку.[288] Во всяком случае, ни о чём таком вот неприличном в сказках да преданиях не упоминается – и то хлеб.

Машина готова. Дело уже к вечеру. Длиннющие тени вытянулись по всей взлётке, чётко обозначая каждый холмик, воронку и кочку.

— Ласточка, Ласточка, я Малыш, приём.

— Хи-хи… Малыш, я Ласточка, приём.

Есть контакт! Сразу настроение поднялось. Леса устало пестрят балаганно-зелёной окантовкой большей частью в просинь туманисто-тёмных чащоб, почти уже не освещаемых солнцем. Набираю кругами полторы тыщи – и вперёд. Сначала на запад. Мониторы уходят. Точнее, один – точно уходит. Второй, похоже, взорвали. На шлюзах фигурки в фельдграу. Перебегают. Но не колоннами проходят. Значит, постреливают ещё. Наши. О! С монитора долбанули. Залпом. Впечатляет. Километра на три отошли уже. Как-то, видимо, умудряются корректировать. Огонь. Артиллерийский. Подключаюсь…

— Ласточка, я Малыш, приём.

— Шшшш хр…очка… ффффых…м трууууутр!

Понятно. Принимает, значит. Докладываю, что и как. Километров тридцать до нас отсюда. Сегодня никак не успеют. Завтра, пожалуй. К обеду. Разве что дозор какой-нибудь отправят. Передовой. Я бы так и сделал. В обход. Ещё раз прохожусь над лесами, лишь изредка рассекаемых дорогами, а чаще реками да речушками. Болота, опять же. Белоруссия… Более же – никого и ничего. Во всяком случае, насколько могу судить. С полутора тыщ мэ. Докладываю. Теперь пройдёмся на юг. Тревожат тамошние дела.

И правда. Колоннами по дорогам шастают. Небольшими. Немцы, наших не видно. Территорию осваивают. Вон мотоциклисты. Стайкой. За ними пара БТР, не то броневичков. Вон ещё. Километров десять. А то и меньше. Хорошо хоть, дороги тут… не так чтобы очень прямые и не то чтоб очень хорошие. Немцы, насколько помню, почью не любили воевать. На то и уповать. Будем. Докладываю.

Ползут. Организованно. Ищут пространства. Вот что они мне напоминают. Муравьёв-эцитонов. Довелось увидеть. Тогда, в Гвиане. Колонной шли. Тёмно-рыжей ржавой лентой. Строем – прямо рядами. С дозорами по бокам и отрядами фуражиров.[289] Всепожирающие, беспощадные, неразумные. Сейчас им сказали – не хватает-де, "раума". "Фольку".[290] Знали бы они, что через каких-то всего четверть столетия им не будет хватать "фолька" и для того ещё более сузившегося "раума", что будет оставлен им к тому времени… А если б они только представить себе могли ещё чуть более поздние времена… Впрочем, всё равно шли бы, безмозглые… Им объяснили, приказали – и они попёрли. Национальная особенность. Это нам, русским, сначала проникнуться надо…

В Германии народу здорово поуменьшилось… Да и вообще в Европе. Не так вирус, как передряги всякие. Связи нарушились. Благосостоянию не вовсе конец настал – но на паразитов хватать точно перестало. Их немало там к тому времени образовалось. Как их называли, "потомственные прожиратели социальных пособий". Те, разумеется, в криминал. Кто мог. А кто не мог, ласты затеяли клеить. Массово. Бунты. Голодные. Стрельба… Всё это не то что росту народонаселения, даже сохранению уровня ну никак не способствовало. Россия ж, так и вовсе обезлюдела. К двадцатым.

Помню, дали нам как-то отпуск. В этом отношении довольно скоро всё чётко стало, после дела недели три непременно, потом недельку-другую в себя прийти, ну, после отпуска, потом если не снова к очередному делу готовиться – то курсы какие-нибудь. Установившийся ритм. Постепенно выработался. Начальство быстро поняло, что без передышки нельзя. Была пара… инцидентов. Да и начальство… всё более вменяемым, что ли, постепенно становилось. Мы тогда как раз из Афгана вернулись. Ну и поганая, скажу я вам, страна… Днём жарища, пыль, ночью холодрыга, горы голые – не спрячешься, промеж гор зелёнки, оттуда постреливают, мины… с той ещё кое-где войны. Те сдохшие, впрочем, уже. Большей частью… Но и новых добавляют. На кой чёрт наших туда в 79-м потянуло, до сих пор никто понять не может. Потом американцев. Потом опять все вместе – маковые плантации уничтожать. Ну, у нас-то своя задача была. Гада одного подстеречь. Во всяком случае, нам так сказали. Что гад. Вроде плевать, а всё же легче. Гада-то. Провалялись под плащ-палатками, пылью засыпанными, без малого две недели. Всё на нервах. А гада того где-то ещё чпокнули. Если кто думает, что спецназ – это всё больше лихие кавалерийские наскоки, то он глубоко ошибается. Чаще даже наоборот. Именно вот так. Нам – спасибо, ребята, руки пожали, из семерых у трёх гепатит потом. Где подцепили – Аллах его знает. Мы же решили к Коню съездить. Давно приглашал.

С Птицем. Тоже забавно. Происхождение погоняла. Земеля мой, москвич, то есть. Дюже вумный. Был. Поначалу. Принялся как-то доказывать, что киви – это не только фрукт, но ещё и расчётная система, а также бескрылая новозеландская птица и самоназвание новозеландцев впридачу. Садженту! Да ещё и – хохлу! В смысле, по происхождению и фамилии. Со всеми вытекающими из этого забавными последствиями. Сначала так его и обзывали, наподобие американского индейца, "Киви – Бескрылый Птиц". Потом остальное отсеялась. Постепенно.

На восток за Пинском – как капля. Пространство без немцев сужается, потом и вовсе без малого на нет сходит. Ближе к Припяти. Реку хорошо видно – довольно широкая, с множеством притоков, не такая извилистая, как остальные здешние реки. Во всяком случае, основное направление выдерживается чётко – на восток. Леса кругом. Окружение, однако, не полное. По Припяти целых мостов не наблюдаю, кораблики же местами попадаются. Немецким здесь точно неоткуда взяться. Один даже в приток заскочил, и долбит. По нему тоже. Танки. Может и проскочат. Флотские, то есть. В Днепр. Ночью. Тяжко, однако, придётся. Хотя тут уже изначально советская Белоруссия начинается.[291] Может, проще будет. Ну, карты там, и так далее…

За Припятью же совсем другая картина. Тут наши. Держатся ещё. Однако и бардак чувствуется. Кто во что горазд. Не как когда наступали. Целеустремлённость какая-то чувствовалась. Порыв. Даже с высоты. Сейчас – нет. Кто-то на север прёт, кто-то на юг, а кто-то уже на восток… выбирается.

Передний край обозначился чётко. "Рамой" висючей. Вот и свела судьба. С летающей экзотикой. "Мессеров" не видно. Пока. Поскольку меня заметили издалека. Обзор у этого флюгцойга просто великолепный, в три рыла, к тому же. В шикарнейше остеклённой гондоле – так эта хреновина у двухфюзеляжников называется. Вызвали, наверное, уже. Прикрытие. По радио. Доложив, сближаюсь. И точно, гондо… -ла. Полупрозрачная вся из себя. Навстречу очередь. Двойная. Мимо. Что ж, побудем немножечко "мессершмиттом". С превосходством в скорости и вертикальном манёвре – но с худшей манёвренностью горизонтальной. Захожу справа, разгоняюсь – хрен. Попой повернулась и встречает. Опять отошёл, покрутился – то же самое, пусть и вид сбоку. Впереди у гадины тоже пара. Хоть и винтовочного калибра – тоже не сахар. Главное, в виртуале я с ней не сталкивался. Как-то вот не склеилось. А надо бы побыстрее. Неровён час, "мессеры" подскочат. А ну-ка мы её сверху… попробуем. Вертится, тварюга! Ловко… А мы – без стрельбы, и сразу вверх! Ну, наконец… В брюхо, с чуть заднего и на три четверти справа ракурса, для стрелка низковато, пайлоту тоже никак, не видно даже меня, наблюдатель и вовсе – мимо кассы. Маневрировать бестолку – я-то вот он уже. Очень удобно. Теперь мы… оп – отвернули. Вот так… Поехали дальше.