Владивосток - Порт-Артур

   В отличие от японцев, русский артиллерийский офицер, очевидно получил другой ответ на тот же вопрос, и на носу приближающегося корабля полыхнули вспышки трех выстрелов. Видевший ТРИ вспышки Фудзии опустил бинокль. Он, наконец, понял, почему эти русские ведут себя столь нагло. И наличие на их фок-мачте большого боевого марса, превратило смутное подозрение в мрачную уверенность...

   В воздухе между "Адзумой" и приближающимся крейсером противника вздулись три пухлых клуба дыма.

   - Что это, салют? - не понял штурман.

   - Сегментные, - переминаясь с ноги на ногу, пояснил Хига, которому явно не терпелось открыть огонь, - Они ждали в проливе только миноносцы, вот и зарядили пушки заранее.

   Разрядив орудия от не подходящих к ситуации боеприпасов, русские, примерно через минуту, следующий залп дали уже всерьез. Не прошло и двадцати секунд после выстрелов, как по левому борту "Адзумы", с перелетом в три кабельтова упали три русских снаряда. Два столба воды из трех взметнулись до уровня клотиков мачт и явно принадлежали снарядам крупного калибра. Третий столб воды, потерявшийся на их фоне и вставший немного в стороне как бы специально для сравнения, демонстрировал, как именно должен выглядеть всплеск от падения шестидюймового снаряда.

   - Это же не "Богатырь"! Это всплески от главного калибра! Это "Ослябя"!!! - раздался на мостике "Адзумы" крик артиллерийского офицера.

   - Да! Это русский броненосец-крейсер. Только у них в носовом залпе три орудия, два башенных десятидюймовых и одно шестидюймовое погонное в носу! - вторил ему штурман.

   - Спасибо, господа, я это уже понял несколько раньше. Жаль, что никто здесь не догадался этого до того, как мы сблизились почти на три мили, - с убийственным сарказмом ответил Фудзии, которому вдруг вспомнилось, как выглядел "Якумо" после обстрела одним 10-ти дюймовым орудием. На надвигающемся на его корабль броненосце-крейсере, таких орудий было ЧЕТЫРЕ.

   - Лево руля! Разворот 16 румбов, и самый полный. Хига - немедленно открывайте огонь! Прямо сейчас, на циркуляции и сделайте все, чтобы сбавить ему скорость! Бейте по форштевню: у "Пересветов" нос "мягкий". Пока мы развернемся - он подойдет еще на 5-7 кабельтов. Между нами будет три мили или даже меньше. А мы всего на 3-4 узла быстрее чем он, и то в лучшем случае. Это значит, что отрываться на безопасное расстояние нам придется более получаса.

   Прокричав слова команд дальномерщикам и в переговорные трубы плутонговым командирам, старарт резко повернулся к командиру крейсера. Правая щека его слегка подергивалась от нервного напряжения:

   - Вы не хотите принять бой, командир?! Помнится, когда мы рассматривали возможность боя наших броненосных крейсеров с русскими броненосцами типа "Пересвет" один на один, то пришли к выводу, что шансы у нас есть. И они достаточно высоки! Тем более, что он идет с океанского перехода, его комендоры наверняка не имеют достаточной практики, ведь для нормальных учебных стрельб он должен был бы расстрелять половину боезапаса, а русские на такое не пойдут никогда! Мы сейчас можем...

   - Подождите, лейтенант! И успокойтесь. Шансы есть всегда. Вернее были. Но не сейчас, когда мы сами подарили ему убойную дистанцию, и минимум тридцать минут под огнем его 10-ти дюймовок. И где вы видите "один на один"? Приглядитесь повнимательнее к концевому транспорту. Видите как он "раздваивается"? Я понятия не имею, что делала сопровождающая "Ослябю" "Аврора" у борта транспорта, но сейчас она от него отходит. Так что - один против двух. А когда броненосец повыбьет нам артиллерию, ей останется только подбежать и пострелять нам в корму, чтобы сбавить прыти. А после этого нас догонит и "большой мальчик"...

   Не забывайте, что "Адзума" - последний крейсер из пяти во 2-й эскадре, которому стоит меряться силами с "Ослябей" в одиночку. Знаете, как о нем как то высказался адмирал Камимура, после третьей рюмки саке в нашей кают-компании еще до войны? "Самый не броненосный из всех броненосных крейсеров флота". Но имей мы хотя бы полные снарядные погреба и угольные ямы, тогда - да, пользуюсь преимуществом в ходе и дальности огня, мы могли бы держаться от "Осляби" на большом расстоянии и расстреливать его. Тогда, исчерпав боекомплект, мы могли бы надеяться достичь хотя бы десятка попаданий, а сейчас... Помоги нам Аматерасу хоть унести ноги без больших неприятностей.

   А если Вы собирались предложить торпедную атаку и таран, размен броненосного крейсера на броненосец... При всем соответствии этой идеи Бусидо, должен разочаровать Вас, это имеет смысл лишь в случае успеха такой атаки. Я оцениваю наши шансы существенно ниже, чем 1 к 10-ти, так что закончим обсуждения, лейтенант!

   - Угля осталось на три часа полным ходом, потом придется перегружать из бортовых ям. Может, снизим ход до экономного? - совершенно не к месту прозвучал из переговорной трубы, идущей в машинное отделение, вопрос главного механика.

   - Какой к демонам "снизим ход", Итиро, - Фудзии сжал в руке трубу абушюра так, что тот немного сплющился, - наоборот - зажимайте клапана и на эти три часа мне нужен не полный, а самый полный ход. За нами гонится русский броненосец-крейсер, и нам сейчас надо выжать из машин все, а не экономить уголь. Начинайте таскать уголь из бортовых ям, без хода нам оставаться тоже нельзя.

   - А где мне взять людей? Если все кочегары будут топить, а без этого полный ход не дать...

   - Хорошо, я пошлю в помощь людей из палубной команды и расчеты противоминной артиллерии. Но ради всех богов - как можно быстрее шевелитесь!

   Тем временем "Адзума" начала заваливаться в развороте, а ее артиллерия суматошно застучала выстрелами в сторону "Осляби". Попасть на циркуляции никто особо не надеялся, но хоть попугать противника... Однако первый 6-дюймовый снаряд русский броненосец получил именно в этот момент. Ответ артиллеристов "Осляби" лег перелетом, но хорошо по целику. Следующим выстрелом русский снаряд из погонной шестидюймовки сбил флагшток, и ушел за борт не взорвавшись: погреба "Осляби" были загружены теми самыми избыточно бронебойными боеприпасами, которые так яростно критиковал Руднев. После разворота японского крейсера, все управление боем со стороны командиров кораблей обоих сторон свелось к периодическим напоминаниям машинным отделениям, что надо "выжать самый полный". Все остальное зависело от канониров.

   На "Адзуме", резонно рассудили, что спасение корабля важнее покореженных газами от собственных выстрелов надстроек, и вели в действие шестидюймовки кормовых казематов. И в последующие первые, самые опасные для "Адзумы", пятнадцать минут боя японские артиллеристы сделали практически невозможное: они добились нескольких весьма эффективных попаданий в "Ослябю", которые, в конце концов, и спасли для Японии броненосный крейсер.

   Один из их первых их снарядов разорвался в носу русского корабля, чуть-чуть повыше ватерлинии. Оконечности русского броненосца-крейсера не несли никакой брони. Защита при проектировании серии этих кораблей, чьим предназначением виделось океанское рейдерство, была принесена в жертву дальности и скорости. Поэтому пробоина вышла на загляденье - больше метра в диаметре, и частично погруженная в воду. Учитывая, что "Ослябя" уже разогнался до 16 с лишним узлов - большего после полукругосветки его машины до переборки и чистки котлов выдать не могли, да и днище изрядно обросло, - напор воды стал последовательно продавливать одну переборку за другой.

   Так второй раз за три дня повторилась одна и та же картина: наш полностью боеспособный броненосец-крейсер должен был или резко сбрасывать ход, или рисковать катастрофой. При этом ситуация усугублялась не слишком хорошей остойчивостью кораблей этого типа...