Смех баньши

— Это мысль, — согласился я и присоединился к Линор и Олафу, производящим замеры лежащего внушительной тушей палеонтологического артефакта. Мы немного полазали по нему, перекидываясь всякими шуточками насчет кисейных барышень, которым почему-то не хочется сплошь вываляться в вонючей слюне или поскользнуться и застрять в зубах на манер зубочистки.

Интересно, та женщина, что встретилась Линор, наблюдала втихаря и за развязкой? Хотелось бы знать, что она подумала и поняла. И хотелось бы знать, куда подевались все те, что, по ее словам, разбежались. Останки прочих — мы обнаружили неполные четыре трупа — мы прикрыли ветками и оставили ничуть не польщенных оказанным доверием Гамлета и Олафа охранять от нежелательных посягательств. Олаф временно одолжил коня пострадавшему в схватке с драконом Фризиану, пригрозив, однако, страшной местью, если он упустит невзначай и его. И мы двинулись на поиски благодарного человечества.

Надолго поиски не затянулись.

— Вот она! — с азартом воскликнула Линор, указывая на петляющую в кустах дрока блеклую фигурку, и с места в карьер припустила за ней. Судя по всему, это была наша свидетельница, и козу свою она явно не нашла. Линор быстро нагнала ее. Женщина попыталась было свалиться на землю и притвориться мертвой, но не вышло. Линор о чем-то ее спросила, бросила монетку и с довольным видом вернулась к нам. Собеседница же ее еще долго не смела поднять головы. Еще бы, если она видела магию феи Морганы в действии, то могла запросто повредиться рассудком. Хорошо, что жива осталась, любопытная кошелка.

— Населенный пункт — за этим перелеском, — гордо объявила Моргана.

Если это называлось населенным пунктом, то три елки могли смело сойти за лесной массив. Конечно, некоторое население там действительно имелось, и во всем хозяйстве наскреблось несколько мешков и подвода, куда можно было сложить останки и подвезти до стен Камулоса. Там уж, кто имеет в этом толк — пусть разбирается, кому они принадлежат. Но самое главное, именно в этом «населенном пункте», в доме старосты, мы нашли нашего приятеля Брана. Некий не слишком впечатлительный почитатель нашел в себе достаточно сил и мужества сгрести старика в охапку и вынести с опасной территории. И теперь друид уже больше часа целеустремленно отдавал концы в этом доме. Он уже был недостаточно молод для подобных приключений, и ожидалось, что душа его вот-вот покинет эту не в меру суетную обитель.

На произведенный нами шум самоотверженный почитатель выглянул из дома, а узнав кое-кого, принялся возбужденно размахивать руками.

— Король! Господин мой! Поспеши к ложу умирающего мудреца! Он звал тебя. Это на его зов ты приехал? Ведь правда? Скорее!

На его растерянной физиономии загорелось опасливое благоговение: надо же — стоило друиду сказать лишь слово и король тут как тут, услышал за десять миль и уже примчался.

Запыхавшийся староста суетливо пригласил нас войти в его дом, что мы всей толпой и сделали — там его жена и дочь безуспешно трудились над стариком, досаждая ему примочками или пытаясь влить в него немного травяного настоя. Бран слабыми судорожными движениями от них отбивался. Бедняга.

— Вон! — поспешно велел я, махнув рукой — женщины тут же разлетелись в стороны как перепуганные мухи. Ничего не имею против народной медицины, но может, у нас найдутся средства получше?

Мерлин без задержки принялся прощупывать пульс Брана, а потом весело махнул рукой.

— Чепуха. Даже не инфаркт. — Он порылся в складках одежды и извлек маленький стеклянный цилиндрик с такой же маленькой стеклянной притертой пробкой, вытащил ее, вытряхнул на ладонь крошечную таблетку, пресек попытку слабо соображающего Брана приподняться и что-то спросить, вложил таблетку ему в рот и стал с интересом наблюдать, что будет дальше. Я слегка нахмурился, подумав — с каких это пор он таскает с собой в кармане нитроглицерин?

Мерлин перехватил мой взгляд и испустил в бороду легкий смешок, пряча пузырек.

— Вокруг нас сплошь да рядом такая реакция, что некоторые сильнодействующие средства под рукой просто необходимы.

«Фальшивка», — подумал я.

Бран резко распахнул глаза во всю ширь, рывком сел, и тут же, слабо вскрикнув, схватился за голову.

— Ничего, ничего, — ободряюще сказал Мерлин. — Это сейчас пройдет.

Бран похлопал на него глазами, потом медленно оглядел всю компанию. Взгляд у него слегка поплыл.

— Я умер? Артур, а ты что здесь делаешь? А ты?.. — Он с испугом уставился на Мерлина. — Ты Аравн? Хозяин пса?..

— Бран, не мели чепухи, — сказал я ласково, а Мерлин отрицательно покачал головой. — Все мы живые, земные существа. Добро пожаловать домой.

Бран протянул руку и недоверчиво пощупал Мерлина.

— Ты живой. И ты не повелитель Аннона. Ты вернул меня к жизни. Но тогда ты… Ты Мерлин! Больше некому!

Мерлин вздохнул, развел руками и слегка поклонился с обреченным видом. Я же говорил, что с Браном проблем не будет.

— И ты как нельзя вовремя! — возбужденно продолжил Бран. — Ужасный дракон вырвался из-под земли. Белый дракон! Ужасный знак! Что делать нам?!

— Дракона больше нет, — слегка зловеще промолвила Моргана.

— Нет? — сбитый с толку Бран непонимающе поглядел на нее. Сама она тоже произвела на него впечатление. Он удивленно моргнул и пришел к единственно верному выводу. — Но как, достойная фея?

Моргана довольно улыбнулась и милостиво ему кивнула.

— Ибо явился дракон багряный и поверг его во прах.

Бран попытался серьезно кивнуть в ответ, но в глазах его мелькнул испуг.

— Дракон багряный?

— С моим братом Артуром ты уже знаком, — сказала она.

— А также там был достойнейший Галахад, — прибавил я. — Но сдается мне, сестра моя Моргана, что именно твой удар был решающим.

— О, всего лишь окончательным! — забавляясь, воскликнула Моргана, озорно поглядывая на совершенно обалдевшего друида.

— У Утера была еще одна дочь? — только и сделал вывод Бран из моего прозрачного намека.

— Угу, — мрачновато сказал Мерлин свое мудрое слово — И у меня тоже… — А Бран тут же пустился во всякую чушь о том, что всегда знал о правдивости легенд об острове, где живут одни женщины, что являются одновременно и великими воинами и великими магами, и так далее и так далее.

Спаситель друида, зазвавший нас в этот домик, не вышел вместе с прочими, посчитав, что это предложение убираться к нему не относилось и, похоже, давно уже тупо смотрел на то место, где у меня всегда висел Экскалибур.

— Господин мой, — сказал он с легким беспокойством. — А где же твой меч?

— О, — сказала вместо меня Антея — наша леди Нимье. — Это целая история. Волшебство меча вырвалось на волю, чтобы поразить дракона, — так мы решили заодно объяснить мою ни в одни ворота не лезущую гранату. — Теперь, для возвращения в обычный земной вид, ему требуется некоторое время и кое-какие магические ритуалы, о которых мы не должны распространяться.

— А он, часом, не поврежден? — поерзав, с тревогой спросил Бран.

— А это имеет значение? — полюбопытствовал я, разыгрывая простодушие.

Ох уж эти легенды — символы, что подменяют содержание и захватывают со временем власть над ним. Наверняка у короля Утера было множество причин припрятать эту стальную змею от греха подальше в каменных ножнах. Ну что ж, поглядим, насколько это серьезно.

Гавейн и Ланселот оказались не одни, когда мы с Морганой поспешили вернуться к ним и обрадовать тем, что вверенные им трупы сейчас заберут. С ними рядом стоял хрупкий старик в одеянии, похожем на тогу, сделанную из старого мешка. Сам он был весь какой-то серый и колеблемый ветром, как сморщенный в трубочку осенний лист. Кажется, наши друзья чувствовали себя неловко. Ланселот с каким-то изумлением таращился на гнедого коня с белыми чулками, которого сам держал под уздцы. Это был сбежавший жеребец Галахада. На темной блестящей шкуре засохли корочки пены, но теперь конь вел себя смирно.

Старик посмотрел на нас против солнца, не прикрывая глаз и не мигая. Сухие бледные губы тонко улыбались.