Пугачев Победитель

Переглянувшись с другими переговорщиками, протоиерей Исидор Ильинский вымолвил четко,

Да будет Земский Собор всея Руси! Да сгинет опричнина! И да будет опять Русь единая, неделимая!

Собор? Земский Собор, говоришь? — удивился «анпиратор». — Ну, и размахнулся же, отец! Ха-ха! Хоть седни прикажу кирпич готовить, хвундамент рыть.. Та-акую церкву закатим, что ай-люли! Выше Ивана Великого колокольню выгоним!

Не храм новый построить, а выборных от всей земли собрать От земщины русской. Чтобы все дела обсуждать да решать..

— Собо-ор? Выборных?—недоумевал «анпиратор»— Для совещаниев? Вроде быдто сенат? Н-ну-к что | а? Можно и такое дело. Оченно просто! Оповестим народушко. Вроде быдто «круг» казацкий.. А потом

Г01Ч)...

Неожиданно вмешались молчавшие до того времени депутаты от восставшего московского гарнизона, за- | а л дели, предъявляя ряд по большей части бестолковы х и мелких, но, видимо, дорогих солдатской душе требований: разрешить солдатским женам и вдовам торговать безданно, беспошлинно. Зимой выдавать игом валенки и романовские полушубки и холста на портянки...

Пугачев облегченно вздохнул. Его смуглое лицо ■«•веселело. Глаза заискрились.

Ребятушки! Детушки! Да нюжли не сговоримся? Господи». Я— вам, вы — мне. По-милому, по-доброму, но хорошему..

Раздражение сразу пошло на убыль. Всем стало щ ипаться легче. Только Хлопуша, забившийся в угол, оставался угрюмым и злобно посматривал на перего- иорщиков, особенно на дерзкого на язык старичишку Елисеева. Что-то соображал.

К нечеру осада с Кремля была снята. «Анпиратор» го свитой— все верхами — проследовали по улицам

и вступили в Кремль. Колокола кремлевских

церквей заливались трезвоном. Им отвечали и некото- другие московские церкви.

Вернувшись в кремлевский дворец, «анпиратор» вы- I" I и князя Федора Мышкина-Мышецкого и встретил МО веселым, самоуверенным смехом:

Ну, что, присходительный канцлер нашего го- • I фс.тва? Струсили вы все тут, поди, до омморока? Да va ха! У страха глаза велики! А ничего особен- ного| Подурила сволота московская, как кобыла flpi.ii 1ивая, и шабаш. А я сразу понял: пустое дело! т.и по дурости да по пьяному делу! Чернь — она буйная да драчливая. Ей дай порвать... И тольки! А я показался — так у них сейчас душа в пятки.. Чует кошка, чье сало слопала! Шкодливая да трусливая! И тольки!

Ну, не очень-то «и тольки»,— отозвался канцлер сухо.— Ты на кресте да на евангелии клятву дал, что Земский Собор соберешь!

Велика важность?! — беззаботно засмеялся Пугачев.— И соберу!

Обязался без ведома Собора налогов не вводить, рекрутов не брать, войны не начинать, мира не заключать, новых законов не издавать..

Велика важность?

Значит, конец самодержавию?

Зачем — конец? — искренне удивился «анпиратор».— Я как был, так и остаюсь: царь-анпиратор, самодержец всея России. Одно слово помазанник!

Выкатывается власть из твоих рук! Вот что означает Собор! Права царские к выборным переходят. Отчет будешь обязан давать, а кому? В других землях, ну, там только образованным и есть ход в выборные. А у нас... Да после того, как чернь и тех немногих грамотных, кои были, то ли вырезала, то ли неведомо куда загнала, кто в выборные попадет? Опять же, ежели всем права, так налезут в Собор из медвежьих углов такие, которые только умением язык поворачивать от зверья отличаются, а по уму — те же бараны... Чуваши, да черемисы, да вогулы, да самоеды, да разные там якуты России свои законы давать будут. Не быть русскому народу на своей земле хозяином!

Пугачев почесал затылок.

Нюжли плохо будет? — спросил он нерешительно.

Мышкин-Мышецкий пожал плечами.

При царе разумном, деловитом — ни к чему это. Болтовни много, а дела мало. А при царе слабом,

ленивом Собор царя заслонит. Народ не на царя смотреть будет, а на Собор. А выборные своим выборщикам потрафлять будут, хотя бы и в ущерб всему царству. Не крепнуть царству, а слабеть. А может и рассыпаться...

Чего каркаешь, присходительный? Ничего еще не видно, пока что, а ты уж вон какие речи говоришь. Как по покойнику службу служишь..

И опять Мышкин-Мышецкий пожал плечами. - Еще когда энтот самый Собор соберется, а ты v | теперь плачешь... А я так думаю: нам бы сейчас, как никак, да чтобы вывернуться. Бунт смирить надо. ' 11 обы порядок был, и все такое.. А там видно будет. /V что касаемо умаления власти, то, присходительство, но еще бабушка надвое сказала.. Я, брат, такой! II ни на кого не посмотрю! Что мне ихний собор? Ну,

оберутся, ну, будут языки чесать, и все такое. Пущай и к! Пущай, говорю, тешатся! А коли очень уж галдеть

ганут, то я, брат, не посмотрю! Приду, значит, где пни гам, выборные разгорланивать будут, да с хоро- шеП казацкой нагайкой! Хо-хо-хо! Да и покажу епу- пп лм: это, мол, вы, господа хорошие, видели? Ну, и Оу дет праздник Луки — целованье моей руки! Хо-хо! что касаемо моих царских правов, то, брат ты мой, I v г л — никаких послаблениев!

Чатем он участливо спросил:

А твой парнишка как? Ай и впрямь расхворался? I ' ще там, в Раздольном, на охоте, глянул на него—

не показалось мне чтой-то... Даже не узнал... Ан ИМ ходит, это с болезни..

Доктора позвали. Боюсь, не горячка ли? — угрю- мм (позвался канцлер.

Один он у тебя?

Единственный.. Дочка есть, да та не в род, а из

|ип|у

А баял кто-то, быдто еще старшой есть. В немы чине, что ли? — слукавил Пугачев. Пыл и старший. Да... убили!

Одно веко Пугачева дрогнуло Он затаил дыхание.

Молод был горяч. У немцев в офицеры вышел. Королю саксонскому служил,— продолжал ровным голосом Мышкин-Мышецкий.— Ну, поссорился с другим офицером. А тот от него сатисфакции потребовал.»

На поединок, значит, вызвал? Ну, дальше! Нюжли забил?

На пистолетах дрались, возле Дрездена. Город такой в Саксонии...

Пугачев кивнул, вспомнив, что о Дрездене ему приходилось слышать в дни Семилетней войны.

Ну, и схитрил немец. Не по правилам дрался: раньше сроку выпалил.

Пугачев притворно сочувственно вздохнул.

А ты на бога не ропщи, присходительный! Как его святая воля. Сам знаешь: и в священном писании на сей счет сказано, что, мол, даже волосу не упасть. И все такое-.

Да я не ропщу!

А Сеньку твово выходим! Уж и горячка?! Ну, простудился парнишка, и больше никаких. Кровь ему из жилы пустит дохтур, и все пройдет... Женить его пора бы. Чего смотришь? Хошь, мы и невесту подыщем? Да ты не морщись! Ха-ха-ха! Я тебя наскрозь вижу! Знаю, что подумал: не подсунет ли, мол, одну из полюбовниц своих? Ха-ха-ха! И ничего подобного! Знаю, кому мною попорченных дур навязывать! Для Сеньки найдем девицу-раскрасавицу честного роду- племени, которая себя соблюла... От казны и приданое назначим! Хошь — землями, хошь — червончиками-ло- банчиками. Сейчас в нашей казне пусто да завтра будет густо: из Екатеринбурга караван уж поди вышедши_.

Тень прошла по лицу Пугачева.

Нужна деньга! То есть во как нужна! И что такое, право? Скажем, рублевик серебряный альбо червончик. Ни съесть его, ни тело грешное прикрыть, а поди — сила в нем какая..

- Большая сила!—согласился Мышкин.

Вот однова, скрываясь от моих ворогов, угодил и, помню, в острог. Был там старичок один. Да я, I I I ись, тебе рассказывал. Старенький старичок, лох- магий такой. Быдто апостольского звания. Ну, ума — штата. Все книжки, которые есть прочел... Мудрец да и только. Так вот, говорили и об этом. И он так говорит: злая, мол, выдумка — деньги, и надо так наделать, чтобы их не было вовсе. Ну, мне что-то не показалось. Как же, мол, так? А на что я тогда, скажем, сапоги куплю? Альбо овса для коня, платок дни девки? А он, старичок, так говорит: и надо, мол, | it к изделать, чтобы никто ни продавать, ни покупать m мог, а кто что сработает, то сдавал бы, скажем, и казну, а кому что нужно, тот пришел в склад и иыбирай, что требовается... Без денег, то есть... Кому что нужно. А для того взять да построить по всему царству чихаузы и там все хранить, до нужды. А дома ничего лишнего чтобы не было...