Гитлер в Москве

— Здравствуйте господа, — поднялся им навстречу Мюллер, удивившись, что не услышал традиционного нацистского приветствия, — проходите, устраивайтесь, — он сделал широкий жест, приглашая гостей не на стулья, а в кресла.

Поздоровавшись Карл, как самый наглый сразу заявил:

— Герр Мюллер, мы астрофизики, а не астрологи. Поэтому сразу скажу, если вы нам предлагаете поработать в Аненербе, то мы отказываемся, — его друг согласно кивнул в ответ. Таким поведением гостей Мюллер был немного ошарашен, он привык, что все вытягиваются по струнке, но сразу собрался и заговорил в совершенно в другом тоне. Как хороший, друг.

— В Аненербе и так много «специалистов», — последнее слово он выделил иронией, — вас я бы хотел попросить о другой работе.

— И какой же? Чем звезды могут помочь Гестапо? Извините, Рейхсминистр, но мы далеки от ваших проблем, — ответил Фриц Гуленштайн.

— Ошибаетесь молодые люди, — усмехнулся шеф Гестапо, — вы, как никто другой, ближе к нашим проблемам.

— И каким же образом? — разом воскликнули удивленные молодые люди.

— А очень простым, — расхаживая по кабинету стал медленно объяснять Мюллер, — вот представьте, вы со своих телескопов смотрите в космос, на планеты и звезды. Видите их, фотографируете. А теперь представьте что такой же телескоп, только поменьше установили в космосе, и наблюдают за нашей землей. А так же за передвижением войск, кораблей, и даже самолетов. Не отказались бы понаблюдать в подобный телескоп?

— Естественно не отказались, но кто нам его в космос доставит? Только не говорите про фон Брауна, я изучал его работы, пока они не были засекречены, хорошо, если его ракета достанет стратосферы, — эмоционально возразил Карл.

— А если я скажу, что такие спутники уже есть? — спросил Мюллер, и его оппоненты в этом месте спора почувствовали себя неуютно.

— Естественно обсерватория на орбите — это нечто, — заявил Фриц, — я бы с радостью занялся подобными исследованиями.

— Но есть проблема, — холодно ответил Мюллер, — вернее их несколько, но основное — это война, вступление вас в армию, и режим строгой секретности. Обратной дороги не будет.

Оба молодых человека надолго задумались.

— Но это все правда? — с надеждой спросил Карл, — о спутниках-обсерваториях, о возможности исследовать космос.

— Правда, возможно мы даже пошлем в космос межпланетные аппараты, — Мюллер все же был очень хорошим психологом, — но если мы проиграем войну Англии и Франции, то ни о каких межпланетных полетах не может быть и речи.

На этом он замолчал, давая обдумать все астрофизикам.

— Если все это правда, и есть сделанные человеком, то есть искусственные спутники земли, которые летают по орбите, то вы можете располагать нами, — первым решился Карл.

— Да, заодно можно понаблюдать за планетами, — отозвался Фриц.

— А вот планета у вас будет одна — Земля, — сразу остудил их пыл Мюллер, — запомните сейчас война, и все остальное потом. Раз вы дали свое согласие, то расскажу вам больше это два специализированных спутника-шпиона, как раз для военных задач. И ваше задание — освоить их управление и получение разведданных, с вами будут работать несколько других специалистов. Надеюсь вы с ними сработаетесь, — за все время беседы он первый раз усмехнулся.

— Мы готовы, — одновременно встали с кресел астрофизики, — но после войны мы хотим заняться исследованиями космоса.

— Согласен, — усмехнулся Мюллер, — но только после войны. А теперь идите, вы должны подписать бумаги об ответственности за разглашение тайны проекта, получить форму и все такое. Желаю удачи господа, и учтите через две недели жду от вас результатов.

Последняя фраза прозвучала как-то зловеще.

Только после того как они получили второй допуск и узнали во что вляпались, астрофизики «залились горькими слезами». Но ничего не поделаешь, работа есть работа. На пару дней приехал Вальтер Браун и наладил компьютеры, насколько мог. То есть загрузил операционную систему и все прилагающиеся программы. Когда удивление от необычной техники прошло, а прошло оно очень быстро. Началось освоение программ. И не методом научного тыка, а строго по инструкции. И они стали с двумя переводчиками и тремя военными, осваивать дело космического шпионажа. Поначалу получалось плохо, то снимок выходил нечетким, то без координат, то вообще снимал что-то где-то, но понять что и где было невозможно. Но через неделю они научились наводить и делать снимки не только с гелистационарного спутника, но и с летящего по орбите. Ровно через две недели как и обещал приехал Мюллер. Оба ученых, несмотря на замечания военных, так и не не надели мундиры, ходили в обычных гражданских костюмах. Мюллеру устроили показ, Карл, открыл окно и высунувшись из него, прокричал охраннику на воротах:

— Ганс, посмотри вверх, и помаши рукой.

— Зачем? — удивился охранник.

— Делай что приказывают, — я выше тебя по званию! — пришлось применить окрик Карлу.

«Ох, уж эти гражданские», — подумал Ганс и запрокинув голову улыбнулся и помахал рукой. Он был бы очень удивлен, если бы узнал, что это его действо видит на мониторе сам Рейхсминистр Германии и шеф Гестапо. На экране Ганс, которого как казалось просто снимали с десятиметровой вышки видеокамерой, улыбнулся небу и помахал ему рукой. Погода в этот день оказалась безоблачной, поэтому эффектный показ получился. Мюллеру два ученых показали видеозапись, полученную со спутника, и отдельные фотографии.

— Это все хорошо, — сдерживая негодование ответил Мюллер, — но мне бы больше хотелось посмотреть не улыбающегося охранника, а на скажем на военные аэродромы англичан.

— Какие именно? Называйте, — оживились ученые, именно этот подарок они приготовили Мюллеру.

— В пригороде Лондона, — уточнил Мюллер.

— Там их несколько, — весело отозвался Карл, — который вы хотите увидеть? Благо там сейчас хорошая погода. Облака не мешают наблюдению.

— Тогда в СкапаФлоу, — усмехнулся Мюллер. И перед ним буквально через несколько секунд предстала картинка, как будто он летит в нескольких десятков метров от земли. Только скорее не летит, а висит на воздушном шаре. А внизу находился английский аэродром. Люди неторопливо ходили по своим делам, самолеты стояли на стоянках.

— Сделать стационарные кадры? — спросил Фриц.

— Да, — машинально ответил Мюллер, несколько щелчков мыши, и тут же из цветного плоттера медленно пополз лист бумаги. После того как все было отпечатано, Мюллер разложил лист формата А0 с напечатанным планом аэродрома, и его точными координатами.

— Потрясающе, — не смог сдержаться он, — значит это сейчас происходит в Англии?

— Именно, мы еще и время поставили в уголке, — ответил Фриц.

— Поздравляю вас господа, — он готов был обнять ученых, но вспомнив, спросил, — а другие режимы? Инфракрасный?

— Тоже освоили, так что ночью все будет нормально, — успокоили его ученые, но если облачность, то мы уже ничего сделать не сможем. Дождевые облака надежно скрывают поверхность, но и врагу они доставляют неприятности. Опять же невозможность вылета авиации. И на море такая погода обычно сопровождается волнениями.

После этого они показали фотографии кораблей и самолетов англичан и американцев. Со всеми данными. Некоторые фотографии были сделаны ночью.

— Чтож, тогда считайте вашу задачу наполовину выполненной, — поздравил ученых Мюллер.

— А мы еще не все вам показали! — озорно заявил Карл, и стал показывать Мюллеру на экране монитора виды земли из космоса. Они их сделали в нерабочее время, просто из любопытства. И это заворожило их, как и шефа Гестапо, стратосфера, облака, континенты, земля, которая переходит из дня в ночь. Мюллер просто потерял речь от этого великолепия. Какие же они маленькие и ничтожные в этом мире, как бы говорили фотографии. Но он быстро стряхнул оцепенение и приказал:

— Фотографии конечно очень хорошие, но вы понимаете, что их рано опубликовывать, тем более, надо чтобы о них никто не знал, кроме вас разумеется. И еще, если вы попытаетесь развернуть спутники для наблюдения за объектами солнечной системы, то я вас расстреляю, — в проницательности Мюллеру было не занимать.