Миры отверженных(СИ)

Амун сидела в кресле, спиной к вошедшему Сааву, и смотрела в окно. Судя по тому, что она даже не обернулась, когда он зашёл, и, судя по тому, каким вышел от неё Аркенар, то правительница явно была не в духе. – Саав, вы же знаете, как я к вам отношусь?

– Да, правительница.

– Ну, тогда, если знаете, зачем испытываете нашу дружбу на крепость?

– Извините, я не понял, о чём вы сейчас?

– Ну как, не поняли? Всё вы поняли. У меня здесь гора дел первой срочности, а вы требуете незамедлительно вас принять. Вы, наверное, думаете, что мне совершенно нечем заняться?

– Нет, конечно, правительница. Но моё дело реально требует вашего немедленного вмешательства.

– Ну, знаете, – Амун встала из кресла, и повернулась к Сааву. – Я, конечно, сама просила вас разобраться с этими, будь они неладны, раскопками, но всё же надо знать, и меру. Я, также понимаю, что всё свое последнее время, вы потратили на поиски своего сына, и я приношу вам свои сожаления, что они закончились неудачей, но …, – Амун явно старалась удержаться в рамках приличий. – Но этот ваш протеже. Этот, как его, Тиилус. Он же переходит все границы. Он вчера в буквальном смысле, схватил меня за горло, требуя, чтобы его срочно выслушали, на Верховном совете. Якобы у него есть сведения особой важности, и совет должен об этом услышать. Как будто у нас, помимо этого, нечего обсуждать. Вы же видели сейчас Аркенара? Это же моя одна головная боль. Он становится совершенно неуправляем, и несносен. Он явился без приглашения, чтобы требовать изменение завтрашней повестки, потому что у него якобы есть свои дополнительные вопросы. Пришлось немного указать ему его место. И вот тут также бесцеремонно появляетесь и вы. Вы можете объяснить, в чем дело, Саав? Что вообще происходит?

Саав понял, что в таком возбужденном состоянии, Амун вряд ли сможет его объективно воспринимать, но деваться было уже некуда. – Прошу простить меня Амун. Я бы не позволил себе бестактно относиться к вам, и использовать ваше дружеское положение ко мне, но события, которые произошли, вынуждают меня действовать так решительно.

– Ну, давайте, рассказывайте, раз так. Что у вас такое стряслось?

– Завтрашний доклад Тиилуса необходимо срочно отменять.

– Как отменять? Вы в своём уме, Саав? Что с вами со всеми творится, на этой планете? Почему вы все только и делаете, что отвлекаете меня своими идиотскими, ненужными вопросами. У нас ещё не везде проведены линии энергопередач. У нас даже не налажен нормальный учет всех талан на Земле. Все переселились чёрт – те знает куда, простите, и из-за этого у нас полный бардак. Я хочу, чтоб все начали думать только об этом. О нормальном благоустройстве всех переселившихся. Нам ещё столько предстоит сделать, что я порой не знаю, за что мне хвататься в первую очередь. И вместо того, чтобы помогать мне, вы дергаете меня в разные стороны.

То один требует, чуть ли, не полного истребления землян, хотя они уже никак не мешают нам. Или их абсолютную отправку на Таураан, как будто он там безразмерный и как будто там не хватает своих проблем. И это обязательно надо обсудить на Совете. Но его хочет опередить другой со своим якобы гениальным открытием, которое перевернет весь мир, и мы должны именно этому посвятить всё наше заседание. Я соглашаюсь с этим, и мы делаем рассылку, чтобы завтра присутствовали и члены учёного совета. Но тут являетесь вы и требуете отменить этот доклад.

Амун пристально взглянула на Саава. – Саав, скажите мне честно. Открытия же, по сути, нет? Я ведь правильно понимаю причину отмены этого доклада, Саав? Вы просто перепроверили данные, и это всё оказалось ошибкой. И вы мчитесь сюда, потому что не хотите, чтобы безумец Тиилус опозорился на Совете, и просите меня всё это отменить? Так, да? Я права? Вы хоть понимаете, Саав, что вы и меня этим подставляете? Я ведь зря послушалась вас и согласилась финансировать придурь этого маразматика, так ничего серьезно не добившегося в науке. Ну, отвечайте же Саав, скорее. Я хочу знать.

На фоне эмоциональной Правительницы, Саав был контрастно холоден и подчеркнуто вежлив. – Нет, не так. Тиилус действительно сильный ученый. Вернее был. Я только что оттуда, с раскопок. Несколько часов назад профессор Тиилус погиб в завале, придавленный скалой. А его два ближайших помощника находятся в таком состоянии, что если и выживут, – то вряд ли смогут что-то нам рассказать.

Амун резко сменила тон и выглядела очень смущённой. – Простите меня Саав, я же не знала. Нервы совсем истрепались, после этого переезда на Землю. Бедный Тиилус, да простит он меня за такие речи. Да-да, я, конечно, отменю этот доклад, можете не беспокоиться. Да, он был чудаковатым, но хотя вы же все ученые такие. Ну, что ж, будем жить дальше, я надеюсь – ему подберут достойную замену. А вы не в курсе, что он всё-таки хотел? Что там за сообщение?

– Если позволите Амун. Именно за этим я и прибыл сюда. Вы помните, что он нашёл руины какого-то странного подводного поселения, в котором видимо раньше, жили какие-то разумные существа этой планеты.

Амун оживилась и улыбнулась. – Да помню. Это конечно всё интересно, но мы же знаем, что во вселенной, есть и другие планеты, на которых существуют водные жители.

– Там оказался целый город. Кое-где даже в почти неразрушенном состоянии.

– Да, удивленно вскинула брови Амун, – очень интересно, продолжайте.

– Так вот, Тиилус обнаружил в одном из строений, публичную библиотеку, находящуюся под ним.

– И что там? – Амун внимательно смотрела на Саава. – Что он там нашел?

– Он нашел там какие-то древние письмена и изображения. Видимо очень-очень древние.

– Он кому-то сказал об этом? Вызывал ли он других археологов, чтобы обсудить с ними, его находки? – Амун, выказывала беспокойство и нетерпение.

– Да вот, видимо, не успел. Об этом, я так понимаю, знали подробно только он и два его близких помощника. Но и это ещё не всё. Я, как вы знаете, был на поисках моего сына, а мой помощник, по вашей же просьбе, отправился на другие раскопки. В пещеры, где обнаружили вольфрам, но им мешали какие-то там захоронения. Вот с ними и надо было разобраться.

– Да, конечно, помню. Я же сама просила с этим разобраться.

– Так вот, мой помощник собрал останки с этих захоронений, и провел необходимые анализы. И по ним получается, что это останки древнего сивуса. Но откуда они могут быть здесь? Об этом он вначале поделился с Тиилусом, поскольку он не мог сначала связаться со мной, но потом узнал об этом и я. Узнал я также и том, что Тиилус упросил вас о созыве Совета. Вот я и помчался к Тиилусу, чтобы все это выяснить, – насчёт этой библиотеки и насчёт того, как могли останки сивусов быть на этой планете. А там вот такое несчастье. И это всё, прямо накануне Совета, где он хотел доложить о своём открытии, и тут вот эта нелепая смерть. Мне кажется, Амун, что это как минимум, очень странно, и подозреваю, что это возможно, было подстроено. Но я не понимаю, кому это могло быть выгодно, и я никак не могу связать, оба эти события в одно целое.

Амун задумалась и отвернулась к окну. – Вы правы, это действительно интересно, – кому же это всё могло быть выгодно? Знаете, я возьму это под свой личный контроль. Пока необходимо срочно прекратить раскопки. Нет-нет, не возражайте. Всё это до тех пор, пока мы не выясним все детали смерти профессора. Я так решила. А насчет сивусов, думаю это полнейший бред. Ну откуда они могли здесь появится? Думаю, надо просто во всем этом тщательно разобраться.

Тут Амун неожиданно улыбнулась. – А я слышала тут, что в процессе поисков, вы нашли, какую-то девочку, дочь погибших ученых?

– Откуда вы это знаете? – удивился Саав.

– Ну, я же должна заботиться обо всех таланах. Тем более самых наших достойнейших. Это моя работа, как Правительницы.

– Ну, это лишнее,– смутился Саав. – Да, ее зовут Косеана, ей восемь неполных лет и ее родители погибли, а родная тетка где-то пропала, еще при переселении. А дядя, отказался её удочерить. В общем, у бедняжки не осталось никого. И вот, теперь согласно закону, её должны отправить в детский реабилитационный лагерь. А ведь малышка столько всего пережила в плену, что до сих пор очень мало и неохотно разговаривает. Единственно, с кем она чувствует себя спокойной – это моя супруга. А Таана, после потери сына, была просто, сама не своя. Я даже боялся, что она, может с собой что-то сделать. Так вот моя Таана, она тоже к ней, очень привязалась.