Князь Вольдемар Старинов. Дилогия

— Она очень хорошая, — согласился с ней мальчик. — Но нам не подходит. Джером, знаешь, где тут можно остановиться?

— Смотря сколько вы собираетесь пробыть в городе, милорд.

— Чем меньше, тем лучше. — Володя брезгливо оглядел пыльные улицы, мощёные досками. Трудно даже вообразить, что на них творится после дождя. Кто-то ругал российские дороги? Они автобаны по сравнению с этими. Телегу тряхнуло, когда гнилая доска проломилась под колесом, и мальчик чувствительно приложился копчиком, несмотря на смягчающую подушку из соломы. Помянул всех чертей и тут же торопливо натянул капюшон накидки, когда из ближайшего окна перед ними вдруг выплеснули что-то вонючее. — Это то, что я думаю? — он даже побледнел слегка и его отчётливо замутило.

— Ночной горшок, милорд, — без нужды пояснил Джером.

— Я знаю, что это такое! — раздражённо отозвался Володя. Аливия удивлённо поглядела на него — никогда ещё её всегда спокойный друг не был таким возбуждённым. При этом он с хорошо заметным страхом посматривал на окна вторых и третьих этажей.

— Разве у вас так не делают?

Володя так глянул на слугу, что тот побледнел и поспешно проглотил язык.

— У нас ТАК не делают. Для этих целей канализация должна быть. — Тут он углядел лавку менялы и соскочил с телеги. — Подождите.

С явным облегчением он вошёл внутрь. Ему навстречу поднялся сутуловатый старичок и неторопливо подошёл к прилавку.

— Што шелает господин?

— Обменять монеты на местные. — Володя выложил на прилавок пять серебряных монет и одну золотую.

— Я беру четыре процента, господин.

— Устраивает.

Старик взял монеты и внимательно изучил их на свету.

— Удивительно… просто удивительно. Никогда таких не видел. — Золото он попробовал на зуб, чем-то капнул на него из флакона, покачал головой, потом достал из-под прилавка небольшие весы и самым тщательным образом взвесил каждую монетку, что-то подсчитал и выложил на прилавок равное количество серебра и золота. — Кашество ваших монет, милорд, выше местных, потому я посшитал один к одному.

И то остался в выигрыше, подумал Володя, рассматривая выданные монеты. Тут он ещё немного подумал и потребовал добавить серебра. Меняла тоже задумался и со вздохом выложил на прилавок ещё одну серебряную монету, полностью подтверждая выводы. Можно бы ещё поторговаться, но Володя решил, что не стоит слишком наглеть, потому убрал монеты в кошелёк и вышел на улицу.

— Так где лучше остановиться, Джером?

— На постоялом дворе, если мы недолго тут задержимся, милорд. Там и телегу можно пристроить.

— Отлично. Я полагаюсь на вас.

Телега медленно покатила куда-то ближе к центру города.

Пока они ехали, Володя снова достал карты, всё ещё не расставшись с идеей сделать привязку географических названий. Точнее, привязку сделать у него получалось, но только тех мест, где он уже побывал, а следовательно совершенно бессмысленных для прокладки нового маршрута. Например, кандидатов в Тортон, куда они направлялись, на карте было аж три отмеченных населённых пункта, и никакие наводящие вопросы не могли прояснить ситуацию. Добыть бы где пусть плохонькую, но местную карту… но где её достанешь? В киоске не купишь. Вот и приходится полагаться на указания совершенно посторонних людей. И не факт, что этот маршрут самый оптимальный. Вздохнув, Володя снова убрал карту и огляделся, пытаясь понять, куда они едут. Тут телега плавно вкатилась в какой-то двор и замерла. К ним выскочил невысокий человек, на миг замер, с сомнением оглядывая приезжих, пытаясь определить их социальный статус, наткнулся взглядом на вооружение одного, на доспехи под накидкой другого и согнулся в глубоком поклоне.

— Позаботьтесь о телеге и лошади, — приказал Джером, соскакивая с передка. — Ещё стол и комнаты.

— Конечно, господин! Всё сделаю в лучшем виде.

Володя хотел забрать свой рюкзак, но обнаружил, что тот уже взял Джером, а остальные вещи несёт Филипп. Хм… а в наличии слуг что-то есть. Довольная, что не придётся тащить тяжести, Аливия скакала по тропинке к дому.

В трактире их усадили у окна, Володя привычно занял место, откуда видно всё помещение и дверь, рядом пристроился Филипп, положив меч рядом с собой. Мальчик огляделся, судя по всему, основные посетители трактира солдаты и офицеры, ну понятно, война, а город после недавнего сражения вдруг превратился в основную тыловую базу — здесь собирались войска, сюда везли припасы. Володя покачал головой и отвернулся, дожидаясь, когда принесут еду.

— Вам что-то не нравится, милорд?

— Мы свободно вошли в город. Нас даже стража не остановила.

— Да тут войск больше, чем, наверное, в столице.

— Ага. Беглецы после недавних поражений. Остальные части вон, — Володя кивнул на соседний стол, где шумно что-то отмечали солдаты. — Если здесь появится хоть небольшой отряд врага, большинство просто разбежится, а остальные не успеют даже собраться. И в поле никаких дозоров, то есть нападение будет совершенно неожиданным. Счастье Локхера, что у Эриха сейчас туго с кавалерией — вряд ли он успел восстановить её.

— И что это значит, милорд? — задумался Филипп.

— Это значит, что задерживаться тут не стоит. Надо скорее купить нормальную лошадь и в путь. Кто займётся?

Филипп и Джером переглянулись — похоже, им впервые предоставляют выбор, обычно отдавались приказы и всё. Володя уловил их сомнения.

— Сами решите, кто лучше справится.

— Тогда, наверное, я, милорд, — поднялся Джером. — Я всегда заведовал всеми закупками у господина. Он мне доверял.

Володя кивнул и выложил на стол почти все выменянные местные монеты, оставив немного, чтобы расплатиться за еду и комнаты.

Джером быстро пересчитал деньги.

— Милорд, для настоящего боевого коня этого слишком мало, а для лошади в телегу слишком много.

— Я с запасом даю. Подбери коня на своё усмотрение, а на остальные купи что-нибудь в дорогу… сам смотри. У тебя ведь почти никаких вещей нет. Выбери сменную одежду, одеяла для ночёвки, плащи… да чего я тебя, учить должен? Что останется, вернёшь вечером.

— Да, милорд! — Джером слегка поклонился.

Поев, они поднялись на второй этаж и осмотрели комнаты. Володя, сморщив нос, разглядывал обстановку, потом подошёл к кровати и задрал матрас — клопы моментально бросились врассыпную, удирая по щелям. Мальчик проследил за их бегством и потрогал не первой свежести матрас, лишённый даже намёка на простыню.

— Что ж, — вздохнул он, — каждому своё.

Остальные, даже Аливия, глянули на него удивлённо, но Володя, не обращая ни на кого внимания, закопался в рюкзак, достал упаковку какого-то порошка и начал рассыпать его по комнате, особенно обильно досталось кровати.

— Ну вот, к вечеру никаких посторонних тут не останется. Если не хотите кормить этих мелких тварей, давайте и вашу комнату обработаем.

— Э-э… а что это, милорд? — Филипп с сомнением прикоснулся к порошку на полу.

— Средство от блох и клопов. Терпеть не могу их, потому всегда ношу с собой нечто подобное.

Филипп с сомнением глянул на мальчика, тот готов был поклясться, что солдат сейчас мысленно не очень лестно отзывается о неженке-господине, но высказаться вслух не рискует. Володю по большому счёту мало интересовало, что остальные думают о нём, главное, чтобы ему и Аливии было удобно. Изображать же перед кем-то бывалого путешественника, не боящегося бытовых неудобств только для того, чтобы произвести впечатление он не собирался.

Володя проводил Джерома и задумался, что делать дальше. Сидеть в душной комнате и ждать возвращения слуги совершенно не хотелось. Выйти прогуляться? А вещи? Оставить тут с Филиппом как-то нечестно по отношению к нему. В конце концов, сам Филипп разрешил сомнения, предложив пройтись по городу.

— А вещи? — с сомнением поинтересовался Володя.

— Хозяин получает часть платы ещё за то, чтобы здесь не пропадали вещи постояльцев, — пояснил Филипп. — Вряд ли ему захочется объясняться по поводу кражи на его постоялом дворе — это плохо отражается на репутации. — Солдат несколько удивлённо глянул на Володю, словно удивляясь, что тот не знает очевидных вещей. — Ну ещё на всякий случай их можно сложить вон в тот сундук, он специально там стоит. Замок должен быть внутри.