Курляндский гандикап (СИ)

Я определенно не заслужил этой женщины. Постоянно был занят, не мог на ней жениться, даже представил ее только очень узкому кругу людей. Никакие подарки не могут такого компенсировать. Я до сих пор теряюсь в догадках — почему Грезэ оставалась рядом со мной столько лет. Похоже, что любят действительно не за что-то, любят вопреки. И подобное чувство нельзя заслужить. Оно либо есть, либо нет.

Жаль, что мне уже немного осталось. Ощущение, как будто книга неожиданно захлопывается на самом интересном месте. И я никогда не узнаю, во что превратиться Франция, удастся ли Англии выползти из финансовой дыры, в чью пользу произойдет передел колоний и как это скажется на будущем политическом мироустройстве. Я даже не узнаю, кого родит супруга моего сына Якоба — девочку или мальчика. И не увижу, как мой внук Готхард становится из ребенка настоящим мужчиной.

Успеть бы сделать все самые срочные дела, оставить самые нужные записи, дать некоторые распоряжения. Успеть бы… блин, сердце опять прихватило! Как не вовремя-то! Успеть бы…

Эпилог

На высоком потолке, украшенном позолотой, лепниной и росписью, резвились пухлые ангелочки. Дудели в витые трубы, осыпали друг друга лепестками цветов, купались в облаках и сжимали в маленьких кулачках стрелы. Нарядный потолок подпирали многочисленные колонны и полуколонны из мрамора. На стенах, затянутых тканью, красовались громоздкие картины в тяжелых вычурных рамах. За огромными окнами с частой сеткой переплета виднелась зелень. И небо.

Это какое-то дежавю, правда. Такое ощущение, что я вновь перенесся в прошлое. Вот только комната была другой. Да и некоторые детали интерьера подсказывают мне, что все не так просто. Ноутбук на прикроватном столике, сотовый телефон рядом с ним и огромный телевизор в углу комнаты на стилизованной под старину тумбочке. Я пытался сообразить, что происходит, но в голове царила полная каша. Что со мной случилось? Кажется, я плохо себя почувствовал, у меня закололо сердце и, вроде бы, я осел на пол, сожалея, что не все успел. Неужели я умер? Возраст, конечно, но…

С другой стороны — какой возраст?! Мое второе Я было убеждено, что ему всего 20-ть! Странное ощущение, когда две личности оказываются в одной шкуре и пытаются понять, что происходит. Так и до психушки недалеко. А мне что-то не хочется в подобное заведение. Впрочем, раздвоение личности — это, вроде бы, когда одна половина не знает, что творит другая? У меня все не так. Я одновременно и Фридрих Кетлер, проживший 75 лет на рубеже 17–18 веков, и Федор Романов, 20-летний наследник русского императора.

На дворе стоял май 2017 года, я находился в Курляндии с официальным визитом, и не слишком рвался домой, поскольку у матушки начался очередной всплеск активной попытки меня женить. Осознавать всё это было настолько странно, что я на какое-то время выпал из реальности, пытаясь уложить в голове все произошедшее. К счастью, две личности в одном теле не спорили, и не пытались понять, кто главный. Я словно прожил две очень разные жизни. Хотя… почему прожил? Вторая жизнь еще в самом начале.

Такой поворот судьбы казался невероятным. Но разве попадание в Фридриха Кетлера было вероятнее? Не знаю, за какие такие заслуги, но судьба дала мне шанс прожить еще одну жизнь — в большой, богатой и благополучной стране, в качестве наследника престола. Непривычно было думать, что в России до сих пор сохранилась монархия (пусть и конституционная), и что я являюсь членом императорской семьи.

Хорошо, что мне досталась память Федора. Не придется врать про амнезию и пугать окружающих изменившимся поведением. Царевич старательно учился, неплохо знал историю, но меня интересовали подробности. И я нетерпеливо полез в ноутбук, чтобы выяснить, что там пишут про Фридриха Кетлера. Любопытно же! Ну и гляну заодно на краткую выжимку исторических событий за последние триста лет. Интересно, куда завернула история с моей легкой руки. Знакомые мне вещи носили совершенно другие названия, так что я хотел познакомиться с окружающим меня миром поподробнее.

То, что Курляндия не превратилась в одну из российских губерний и осталась мировым научным центром, я уже понял. Со времен Петра I сохранилась традиция отсылать наследников российского престола в местную Академию на стажировку. Именно так я тут и оказался. Причем был отнюдь не единственным представителем правящего дома. Здесь же обучался (заканчивал последний курс) Якоб Кетлер, наследник курляндско-ирландского престола. Уже летом, по традиции, он займет место главы города Гольдингена, чтобы на практике оттачивать навыки управления.

Итак, что там историки пишут про герцога Кетлера? «С детства увлекался точными науками и механикой… обучался у самых знаменитых ученых своего времени… проявлял талант в музыке и рисовании…» А что-нибудь более существенное? Ага! «Одним из талантов герцога являлась способность оценить перспективность того или иного изобретения. Однако его чрезмерно меркантильный подход к науке лишил Курляндию собственных философов. Театры и чисто развлекательная литература также появились в стране уже после его смерти.»

Да уж… только болтунов мне и не хватало, когда Курляндия пыталась выбраться из кризиса. Не до жиру было! Нужно было хоть как-то свести концы с концами и защитить страну. И так приходилось вертеться, как уж на сковородке. Впрочем, историки хоть в чем-то отдают мне должное. Вон, вспомнили и про полевую кухню, и про оружие, и про станки, и про паровики с фрегатами, и про биржи, и про изготовление редких, ценных товаров.

«Фридрих был безусловно одаренным творческим человеком. Музыка, которую он создал, звучит до сих пор, и уже давно признана классикой. Бах, Вивальди, Гендель, Шопен и многие другие выдающиеся композиторы открыто называли себя последователями герцога. Музыка Кетлера оказала огромное влияние на их творчество». А вот сейчас мне стало немного стыдно, да. Ибо все мои произведения были плагиатом чистейшей воды.

«Своему таланту художника герцог, к сожалению, особого значения не придавал. И сохранилось не так много картин его авторства. В основном это портреты, люди на которых изображены очень реалистично. Такая манера живописи была нехарактерной для 17–18 веков, когда художники предпочитали аллегории и картинные позы. Несмотря на довольно приятельское общение с Вермеером, герцог не попал под его влияние и не изменил манеру живописи. Художественные критики находят в работах Фридриха некоторые недочеты, но согласны в одном — его картины полны жизни и искренности.»

Да весьма посредственным я был художником, потому и не упирался особо. Рисовал для себя, чтобы от дел отвлечься. «Но если картины герцога подвергаются критике, то его рисунки моделей одежды признаны одним из выдающихся достижений дизайнерской мысли.» Чего?! Какой мысли? А… это они про придуманные мной наряды… военную форму, костюмы, свадебные и обычные платья… Да, для 17–18 веков это было смело. А до потомков, наверняка, и мои наброски дошли, где я еще более революционные наряды рисовал.

«Фридриха Кетлера считают родоначальником нескольких литературных жанров — научно-популярного, фэнтези и мистики. Его книги до сих пор переиздаются, они переведены на многие языки мира». Ну да. Федор Романов все их читал, причем детские книги в переводе Чуковского и Заходера, которые проявили себя и в этом варианте истории. Между прочим, наши совместные с Гуком работы, в которых приключения героев перемежаются с интересными математическими и физическими задачами, в переводе Заходера звучали куда забавнее, чем в первоисточнике. Хотя и с Винни-Пухом было также.

Мои книги, рассчитанные на старшее поколение, тоже не потерялись во тьме веков. Вполне себе переиздаются. А роман про эльфов, так и не ставший трилогией, дал начало целому пласту литературы. И Толкин создал совсем другую серию произведений. Не менее эпическую и интересную. Мало того, народ всерьез спорит о том, существовали ли эльфы на самом деле, поскольку в Ирландии сохранились какие-то «достоверные артефакты». Надо потом почитать про них подробнее.