Дневник черной смерти

Алекс почувствовал, что ей сейчас не до занятий.

– Мама? Мы уже закончили?

– Да, на сегодня хватит.

И он убежал играть.

Том был на кухне, стаскивал ботинок с левой ноги после прогулки по двору.

– Как самочувствие?

Он вздохнул.

– Культя? Прекрасно. Но нога, которую ты отняла, чертовски сильно болит.

«Нога, которую ты отняла». Хотелось бы ей, чтобы он выражался как-то… иначе.

– Фантомные боли, – сказала она. – Обычное последствие ампутации. Мне очень жаль.

– Это не твоя вина, – с горечью ответил Том.

Скорее всего, он думал, что это все-таки отчасти ее вина, но Джейни его прощала. Во взаимоотношениях с ним ей теперь ежедневно приходилось тренировать свое умение прощать – точно так же, как Тому кругами ходить по двору.

– Ты справишься, пока я буду в Ориндже?

– Думаю, да.

– У тебя правда хорошо идут дела, Том. Меня восхищает, какие усилия ты для этого прикладываешь.

– А что, у меня есть выбор?

На это она не стала ничего отвечать. Собралась с силами и сообщила:

– Я хочу до отъезда рассказать Алексу.

Объяснять, что именно она хочет рассказать, не требовалось. Джейни подобралась, готовя себя к тому, что муж начнет возражать, и была очень удивлена, услышав:

– Ладно. Но давай сама. Не думаю, что сейчас это мне по силам.

– Хорошо.

Она подошла к сидящему в кресле Тому и поцеловала его в лоб. Никакой реакции. Джейни отступила и посмотрела на мужа.

– Пожалуйста, не отталкивай меня. Я твой лучший друг, а ты мой. Мы нужны друг другу.

Том отвел взгляд.

– Я нужен тебе не больше, чем мертвому ослу уши, – сказал он. – Я совершенно бесполезен.

– Только пока не выздоровеешь.

– Ага. А потом я буду наполовину бесполезен.

– Прекрати.

Теперь он поднял на нее взгляд.

– Прекратить что? Думать о том, какой обузой я всю оставшуюся жизнь буду для тебя и остальных?

– Том, не надо…

Он в упор посмотрел на нее.

– Жаль, что у меня не было шанса сказать тебе то же самое раньше.

Это заявление сбило ее с толку.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду…

– Жаль, что я не мог сказать тебе «не надо», прежде чем ты отняла мне ногу.

На мгновение Джейни утратила дар речи.

– Ты умер бы, не сделай я этого.

– Я сам должен был решать.

– Ох, ради всего святого…

– Следовало оставить все в руках Божьих, как тому и надлежит быть. – Он кивнул на культю. – Посмотри на меня. Я не могу ходить, не могу ничего носить. Даже помочиться не могу аккуратно, потому что мне трудно сохранять равновесие.

– И ты обвиняешь меня во всем этом?

– Я просто что хочу сказать? Может, нога зажила бы.

– Ты не понимаешь, о чем ведешь речь. Здесь я доктор…

– И индейский вождь – судя по тому, каким образом ты принимаешь решения. А я всего лишь адвокат.

Ей было так больно, что она едва могла говорить. И не сумела сдержать гнев.

– Да. И сейчас ты ведешь себя именно как адвокат. Отстаиваешь совершенно нелепое дело, заведомо зная, что все твои доводы – чушь собачья. Но ты будешь повторять их снова и снова, потому что привык так действовать.

– Это не чушь собачья. И ты заставила моего сына помогать тебе резать. Это-то зачем понадобилось?

– Он и мой сын тоже, и я не заставляла его, я позволила ему, потому что он сам просил об этом. И это хорошо, потому что таким образом он внес свой вклад в твое выздоровление. Точно так же, как и я. – Джейни зашагала к двери, но, прежде чем уйти, обернулась. – Сейчас ты – единственный, кто не делает этого.

Стараясь ни с кем не встретиться, Джейни выскочила из дома, юркнула в сарай и встала между двух коров, положив руки на их холки, глядя, как они мирно жуют свою жвачку, и надеясь, что исходящее от них ощущение мира хотя бы отчасти успокоит ее разгулявшиеся нервы. Действительно, спустя некоторое время запах соломы и тепло коровьих тел сотворили маленькое чудо, и она снова смогла сосредоточиться на том, что ей предстояло. Самое важное, что нужно сделать до отъезда в Ориндж – сейчас поездка туда воспринималась как отдых в раю, – это поговорить с Алексом.

Несколько минут спустя она нашла его за компьютером; раз в неделю ему дозволялось играть в игру под названием «Цивилизация». Он бросил на мать любопытный взгляд; очевидно, следы огорчения все еще были заметны на ее лице.

Джейни постаралась избавиться от них.

– Где Кристина?

– Не знаю, но, скорее всего, с Эваном.

– А-а… Понятно.

– Она любит его.

Это так прозаически прозвучавшее заявление отчасти позабавило Джейни, что сейчас было ей на руку.

– Тебе так кажется?

– Да. С тех пор как он здесь, она старается все время проводить с ним.

Джейни уселась рядом с Алексом.

– Вы с Сарой привыкли, что она всегда в вашем распоряжении. Может, тебя огорчает присутствие Эвана?

Алекс задумался.

– Вообще-то нет.

– Уверен? Если хочешь, я могу поговорить с ней об этом.

Он защелкал по клавишам и ответил рассеянно, как бы не очень вслушиваясь в ее слова:

– Не нужно. Все в порядке.

На экране неожиданно возникло лицо.

Отслеживать компьютерные игры Алекса всегда было обязанностью Тома; пока он не в форме, этим придется заниматься Джейни.

– Кто это? – спросила она.

– Мой военный советник.

Джейни пригляделась; персонаж в плотно прилегающем серебристом шлеме явился сюда, казалось, прямо из Средневековья. Когда он заговорил, в его речи чувствовался британский акцент.

– Франция сейчас относится к тебе настороженно.

– Ох, надо же! – огорчился Алекс. – Несколько минут назад они были настроены дружелюбно.

– Советник докладывает тебе каждый раз, когда меняется отношение? – спросила Джейни.

– Да. Они могут быть любезны, насторожены, раздражены и в ярости.

Алекс кликнул по изображению советника; голова съежилась и исчезла.

– Что заставляет их менять к тебе отношение?

– Я не знаю, что именно каждый раз. Может, мой боевой корабль неожиданно наткнулся на их подводную лодку. Тогда я не могу их видеть, а они меня видят, вот и выходят из себя.

«От Дефкон-два к Дефкон-три, ^[7] – подумала Джейни. – В прежние времена никто не знал, когда и почему происходят эти колебания, но они постоянно имели место. По крайней мере, в игре дается хоть какой-то намек».

– У тебя есть шпионы, которые сообщают, что происходит?

– Да, если я плачу им. Шпионы стоят очень дорого. Ничего удивительного.

– Какого рода информацию они для тебя собирают?

– Ну, – Алекс снова защелкал клавишами, – типа сколько солдат у противника, где они, какого рода у них оружие…

– Ничего себе! Все и не упомнишь.

– Да, часто я забываю, что у них есть, вот тогда и начинаются неприятности. Неплохо бы записать все это.

Он нетерпеливо глянул на свою меловую доску.

– Через пару дней мы отбываем в Ориндж, – сказала Джейни.

Алекс отвернулся от экрана.

– Можно мне с вами? Ну, пожалуйста!

– Нет.

– Тогда я останусь без своих медицинских уроков.

– Когда я вернусь, мы будем вдвое больше заниматься. И я оставлю тебе что-то вроде домашнего задания, а по электронной почте буду следить за твоим прогрессом. Я хочу, чтобы ты остался здесь, в полной безопасности.

– А ты будешь там в безопасности? – спросил он.

Внезапно его голос зазвучал так по-детски! И лицо вытянулось от испуга. Та ночь, когда он бежал через лес, оставила царапины в его душе, но они успешно затягивались, и Джейни надеялась, что шрамов не будет.

По крайней мере снаружи.

Она обняла его за плечи.

– Да. Этот поход будет протекать совсем не так, как в тот раз, когда вы отправились за ячейками. Все время по дороге, не через лес. Гораздо безопаснее. Доберемся меньше чем за день.

«А теперь, – подумала она, – самое время рассказать ему, какой он необыкновенный».