Человек человеку волк или Покорение Америки

— Лица не трогали? — спросил я Джима Харда, сидящего в кресле напротив меня.

— Нет. Только по почкам дали, да в живот по паре горящих щепок загнали, — хищно усмехнулся бывший капитан рейнджеров.

— Когда ты говоришь, они должны встретиться со Шкипером Маком?

— Сегодня вечером, в восемь, в баре "Сухая ветка".

— Ты думаешь, придет?

— Сначала пришлет шестерку. Тот осмотрится и если опасности не почует, даст знать главарю. Они же для него, что золотая жила для старателя. Будет разрабатывать, сколько сил хватит.

— Где охранники?

— Как ты велел. Дома. Парни Уилкса за ними приглядывают. Кто захочет наведаться — милости просим!

— Дело полностью на тебе, Джон. Мне нужен этот Шкипер с его висельниками.

— Понял, босс.

Холодный сырой ветерок, налетающий порывами, не только пронизывал насквозь, но и нес временами противные до тошноты запахи, о происхождении которых даже думать не хотелось. Уже около полутора часов мы поджидали шайку Шкипера в засаде. Те должны были приплыть еще час тому назад, но до сих пор их почему-то еще не было. На этот раз я решил сам участвовать в этой операции, так как давно хотел посмотреть на работу бойцов в сложной обстановке. Это был для них своего рода экзамен. Джим Хард и пятеро его людей рассредоточились между складами, взяв в кольцо место, где была назначена встреча грабителям. Швед и Маккартни сначала терпеливо стояли в ожидании лодки, но после того как время прошло, они занервничали, завертели головами по сторонам, вглядывались в темноту, висевшую над водой. Уже несколько раз поднимали заслонку тайного фонаря, подавая сигнал, затем опускали ее и слушали, не раздастся ли плеск воды или тихий шлепок весла о воду. Но кругом все так же было тихо и темно. Мне уже начало казаться, что кроме холодного сырого мрака в мире ничего не осталось, как неожиданно явственно послышались тихие шлепки весел о воду, а затем глухой удар, означающий о состыковке носа лодки с причалом.

— Что вы так долго? — ломаным голосом от страха громко прошептал Маккарти.

— Показалось, что за нами следят. Выжидали. Как тут?

— Все тихо.

— А что вы сами на себя не похожи? Трясет вас как в лихорадке.

— Постой здесь на холодном ветру, тебя не так еще затрясет.

— Ладно тебе. Давай руку, приятель.

Выбравшись на берег и привязав лодку, они успели сделать только с десяток шагов, как Джон с парнями их окружили. Неожиданность и внезапность нападения позволили бойцам Харда с самого начала нанести ощутимый урон противнику. Двое из шайки Шкипера, не успев среагировать на опасность, мгновенно были сбиты с ног мощными ударами кулаков с надетыми на них кастетами. Вслед за ними упали на землю охранники, но эти оказались на земле, потому что им так было приказано. Вынырнув из-за угла соседнего склада, я перекрыл дорогу к лодке, после чего стал наблюдать за схваткой. Грабители, растерявшись, совершили большую ошибку. Вместо того чтобы разбегаться в разные стороны, они инстинктивно выбрали короткий путь к бегству, попытавшись пробиться обратно к лодке. Все пока шло, как я и предполагал, кроме одного. Не учел, что тайные фонари могут быть использованы в качестве оружия. Предполагал, что грабители схватятся за ножи, но вместо этого они использовали фонари. Крепкий мужик, в теплой драповой куртке, сумел отбить удар бойца Харда, а затем неожиданно обрушил на его голову фонарь. Билл Сайдерс рухнул на землю, как подкошенный. Грабитель не стал терять даром времени и следующим замахом руки отправил свой фонарь в полет. Тот, ударившись о плечо бойца, в это время дравшегося со Шкипером, заставил того пошатнуться. Главарь, воспользовавшись моментом, выхватил нож и ударил своего противника в бок. А грабитель в куртке, не теряя времени, протаранив плечом еще одного бойца, кинувшегося ему на перехват, бросился к лодке. Шкипер рванулся вслед за ним, но не успел пробежать и двух шагов, как на его плечах повис Джим Хард, сбив его с ног. Еще один из грабителей, отчаянно размахивая фонарем, сумел прорваться и пустился бежать, рассчитывая затеряться среди складов. Вслед за ним тут же устремились двое парней Харда. Здоровяк в драповой куртке, распираемый яростью и страхом, раскинув руки, пер прямо на меня. В самый последний момент отскочив, я перехватил противника за руку, дернул вниз, выворачивая руку и заставляя упасть противника на колени. Затем резко дернул, выворачивая руку из сустава. Вопль только начал зарождаться, как я, отпустив руку, нанес сокрушительный удар каблуком по шее судорожно дергающегося тела. Под ногой что-то противно хрустнуло. Грабитель неподвижно замер. Быстро оббежал глазами место схватки. Два неподвижно распростертых на земле тела грабителей. Сам Хард сидел на Шкипере, лежащим ничком на земле и связывал ему руки. Охранники только начали осторожно подниматься с земли, боязливо оглядываясь по сторонам. Двое бойцов закончив связывать оглушенных грабителей, теперь оказывали помощь Биллу Сайдерсу и раненному в бок. Еще один боец держался рядом со Шведом и Маккартни, испуганно озирающимися вокруг. На всякий случай. Бросил взгляд на лежащее передо мной тело.

"Похоже, мертв. Проверим. Шея. Пульса нет. Труп, — я распрямился, после чего подошел к Харду, уже вставшему на ноги.

— Это все, на что способно твоя боевая группа? Вас было шестеро. Их пятеро. Неожиданность была на вашей стороне. И каков результат? Двое раненых. Чему я вас учил?!

Тот вскинул на меня, неостывшие от схватки, полные дикой злобы глаза: — Ты же сам сказал, что их надо брать живьем! И сам видел, как они сопротивлялись!

— Проверку ни ты, ни твои люди не сдали. Устроишь разбор ошибок с парнями, доложишь мне, а уже потом я буду разбираться с тобой. Ты все понял?

Джим Хард пытался выдержать мой взгляд, но не смог, опустил глаза: — Понял, командир.

Тут появились бойцы, тащившие за руки неподвижное тело беглеца. Судя по некоторым признакам, это был труп. Оказалось, что когда они его настигли, тот схватился за нож. В результате схватки — легкая рана одного из бойцов и труп грабителя. Я был раздражен и зол на себя, так и на своих учеников — бойцов Харда: — Уличная драка, а не захват противника. Но фонари…. Как я не учел этого факта!".

Злость кипела во мне, требуя выхода. Сгреб за шиворот главаря, рывком оторвал его от земли и прислонил к стене склада.

— Где товар?

Тот молча ухмыльнулся мне в лицо, чем еще больше разозлил меня.

"Играть в молчанку? С бойцом специальной разведки?".

Быстрое «потрошение» являлось одним из моих основных предметов специальной подготовки. Пальцы сжали болевые точки у основания шеи. Шкипер вскрикнул, закатив глаза, потерял сознание. Потерев уши, привел в чувство.

— Товар?! Быстро! А то раздавлю яйца!

Глаза главаря злобно сверкнули.

— Сам сделал выбор, — башмак опустился на самую уязвимую точку тела. Тело задергалось. Я нажал сильнее.

— О-ох! Все скажу!

Несколько минут спустя я уже знал, где находится тайник с товаром. Отойдя в сторону, щелкнул крышкой часов. Около четырех часов утра. Порыв холодного ветра заставил меня поежиться. Адреналиновый заряд кончился, я снова чувствовал сырость и холод. Оглянулся на Харда. Тот тут же подошел ко мне.

— Что делать с ними, знаешь. Я пошел. Товар из тайника сразу отвезешь Геллеру на склад.

— Хорошо, Джек. Все будет сделано, как надо.

Кивнув на прощанье головой парням, я двинулся по направлению к своему офису, думая только о том, что чашка кофе и стаканчик бренди будут мне очень кстати. Дождавшись приезда Карла, дал ему указания на сегодняшний день и уже совсем собрался ехать домой, как в дверях появился Кац, с довольной ухмылкой на лице. Оказалось, что после долгих поисков, наконец, он нашел компанию, занимающуюся разливом и наклейкой этикеток на бутылки. Она находилась в старом здании на берегу реки, в ста пятидесяти метрах от бывшего жилища Доббинсов, а нынче дома Дикки и Марты. Пару раз, еще до стачки докеров, я навещал их дом, каждый раз находя теплый прием и доброе слово, но после того, что случилось…. Не знаю. Вряд ли Марта сейчас примет меня с распростертыми объятиями, может потом, когда пройдет некоторое время и эта история позабудется. Насчет того, что их отношение ко мне изменилось, я понял из разговора с Дикки, который произошел несколько дней спустя после забастовки. Моя попытка наладить отношение напоролась на гневную отповедь о плохих людях и их гнусных поступках. Я его выслушал, потом сказал, что никому другому не спустил бы подобные речи и тут же пожалел о сказанном, видя как простодушного и робкого парня начало трясти от страха. Нетрудно было понять, что это был неуправляемый выброс эмоций, о котором он уже сильно сожалел. Хотя мы разошлись недовольные друг другом, я оставил для него путь для отступления, сказав напоследок, будет трудно, приходи, сделаю, что будет в моих силах. Так что нетрудно было сделать вывод: если у этого мягкого парня ко мне такое отношение, то у Марты, которая держала мужа под каблуком, речь будет наверняка резче и не такой обтекаемой, как у Дикки.