Двое из будущего (СИ)

   Раз уж пошла такая пьянка с изобретениями, то и я вспомнил о когда-то поставленном в уме крестике. Помнится, в прошлом году я мечтал о том, что вместо того убожества, что висит у меня дома сделаю нормальный телефонный аппарат удобный в применении. То есть соединю в одной трубке и микрофон и динамик, сделаю настольный вариант корпуса самого аппарата. И для этого в тот момент времени мне был необходим карболит - один из первых пластиков. И сейчас, когда у нас появились кое-какие деньги и их постоянный положительный поток, я решил исполнить свою задумку. Я помнил, что второе название у карболита - "чего-то-там-формальдегидная смола", что уже является частью формулы, так что основа для творчества у нас есть. Есть от чего отталкиваться и потому нам будет проще. Главное найти толкового химика и собрать подходящую команду. Чем я и занялся.

   По уже устоявшейся традиции я подал объявление в газеты о том, что нам требуется талантливый химик, способный взять на себя руководство перспективного проекта, имеющий опыт работы с различными видами смол и полимеров. Очень скоро такой человек нашелся - уже солидный мужчина лет пятидесяти, с посеребренными висками и глубокими морщинами вокруг глаз. В руках его был тощий, потертый портфель. Я встретил его на вахте НИОКРА. Поздоровался с чрезвычайно вежливым и скромным господином.

   - День добрый, - поздоровался он первый, признав во мне самого главного начальника. - Я к вам по объявлению. Это вы химика по смолам ищите?

   Я подтвердил:

   - Да, это мы. Мы ищем хорошего химика. Давайте пройдем внутрь, чтобы нам поговорить в спокойной обстановке.

   Мы незамедлительно прошли через вахту. Я провел его через здание НИОКРА, где вовсю кипели испытания очередной версии станка для нашей "молнии". Соискатель с интересом посмотрел на деловую суету, удивился относительной чистоте вокруг и нашей первой и пока что единственной электрической лампочке, что свисала прямо над копошащимися людьми. Обернувшись, я увидел как он, засмотревшись на нее, едва не влетел в приводящий этот самый станок ремень, одернул его. Попросил быть внимательнее, отчего мужчина слегка стушевался и, втянув голову в плечи, поспешил за мной.

   Мы заперлись в кабинете Попова. Указав посетителю на стул, а сам сев во главе стола, я, сцепив пальцы рук, внимательно всмотрелся в посетителя.

   Он сидел на стуле не откидываясь на спинку, сведя колени и положив на них свое имущество. Некрасивые руки с пигментными пятнами ухватились за ручку портфеля, словно бы в нем он искал защиту. Бросив взгляд на его кисти, я понял, что когда-то давно его руки были сильно обожжены - именно этим объяснялись такая странная пигментация. Перехватив мой взгляд, мужчина, как мне показалось, смутился.

   - Итак, - первый начал я, - как вас зовут?

   - Мельников Евгений Адамович, - представился он, слегка склонив голову и снимая головной убор.

   - Вы химик?

   - Да, - кивнул он. - Химик. Работаю на Тентелеевском химическом заводе.

   Я кивнул. Слышал краем уха о таком. Там вроде кислоты производят в больших объемах, эфир и еще много чего. Довольно крупное предприятие с большим количеством персонала.

   - То есть вы сейчас имеете работу? - спросил я его. Он кивнул, подтверждая, что я не ослышался. - Что же вас заставило придти к нам? Химики сейчас в цене....

   - Это так, - вздохнул он. - Причины мои банальны - мне нужны деньги. Я очень хороший специалист и, по правде сказать, мне на заводе платят хорошую зарплату. Но я справедливо полагаю, что мне платят гораздо меньше, чем я того заслуживаю.

   - То есть, вы хотите больше?

   - Да, - кивнул он. - У меня большая семья, мне надо ее обеспечивать. Внука скоро в гимназию собирать, да и внучка подрастает.

   - Хорошо, Евгений Адамович. Я вас понимаю. А мне нужен руководитель для одного проекта. И если вы мне подойдете, то в деньгах я вас не обижу.

   Я не знал о чем с ним разговаривать. Мне следовало бы расспросить его о чем-нибудь, но я не знал о чем, надо бы проверить его квалификацию. Он был специалистом в области химии, я же неорганическую химию знал только в школьном формате. И хоть у меня была твердая четверка по этому предмету, все же я никак не мог проверить его знания. Банальную формулу серной или соляной кислоты каждый студент знает. И потому я решил, что пусть химик сам мне все расскажет. Человек, вращающийся в этой области, без запинки сможет мне разложить по полочкам всю цепочку производства, например, той же самой серной кислоты. Что я и попросил его сделать.

   Мельников без особого труда описал мне процессы необходимые в производстве этой кислоты. А потом, не дожидаясь моей просьбы, описал мне еще несколько процессов получения других кислот, щелочей, а также свой фронт работ на Тентелеевском, свой опыт работы до этого предприятия, свое обучение. Было время когда он пересекался с самим Менделеевым, о чем он упомянул об этом факте с особым восторгом. Говорил он грамотно, без устали сыпал химическими терминами и специфическими выражениями, которых я просто не понимал. Мне было сложно судить о правильности химических процессов, но, увидев его горящие глаза, когда он говорил о реакциях, я понял, что этот человек действительно увлечен. И он действительно неплохой химик.

   Вдоволь наслушавшись, я прервал его.

   - Скажите, Евгений Адамович, ваше увольнение с нынешнего места работы не вызовет никаких трудностей?

   Он мотнул головой.

   - Абсолютно никаких. Меня готовы отпустить, как только мне найдут замену.

   Я остался недоволен. Сколько для этого может понадобиться времени? Но делать было все равно нечего - похоже, что Мельникова надо было брать.

   - И как долго продлится ожидание?

   - Не больше недели, - с готовностью заверил меня химик. - У меня есть несколько молодых людей на примете, которые с радостью займут мое место. И руководство, я думаю, быстро подберет мне замену.

   Это меня устраивало. Остался только вопрос с деньгами.

   - А скажите, какое жалование вас устроит как руководителя проекта?

   Химик на секунду задержал дыхание, прищурился и, сходя с ума от собственной наглости, выпалил:

   - Двести пятьдесят рублей!

   Я недовольно покачал головой. Слишком большие деньги.

   - Сто пятьдесят, - ответил я категорически и, пресекая робкие возражения, добавил. - На первые полгода. Потом посмотрим. Если вы потяните проект, то вы получите свои двести пятьдесят. И даже, наверное, премией не обидим.

   Мы с ним договорились. Через полторы недели он пришел к нам, мы подписали договор и лишь после этого я раскрыл ему его фронт работы. Объяснил ему свое требование и направил его поиски в нужную сторону. Мельников, вопреки моим опасениям не удивился, а молча принял информацию к сведению и начал работать. В здании НИОКРА я определил ему небольшое помещение, огороженное ото всех кирпичной стеной с белоснежной кафельной плиткой. Попов выделил ему бюджет и наши поиски первой пластмассы начались. Первым делом Мельников обустроил рабочее место. Он закупил себе необходимое оборудование, нужные реактивы, попросил организовать на своем рабочем месте хорошую вентиляцию. А после этого он нанял себе в помощники пять ассистентов и работа закипела. Он очень основательно взялся за дело. А я, видя его старания, подумал, что такими темпами мы через годик найдем необходимый состав для производства карболита и сумеем получить первое изделие. Эх, еще бы эпоксидную смолу изобрести. Вот бы было нам счастье.... А еще бы оргстекло....

   Марина Степановна прожила у меня гостях почти целый месяц. Она ходила в свое удовольствие по магазинам, ресторанам, таскала меня по театрам да киношкам. Наши отношения никуда не зашли, мои попытки на сближение она тактично отвергала, что меня, честно говоря, удивляло. Я понял, что Мальцев старший оставил ее гостить у меня только для того, чтобы мы завязали отношения, и я ожидал, что так оно и будет. Но не тут-то было. Несмотря на все свои феминистические заскоки, Марина оказалась довольно робкой в амурных ухаживаниях и она попросту боялась. Мои попытки сближения она игнорировала, максимум, что позволяла так это поцелуй в щечку. Даже спаивание вином и романтический ужин не помогали, она строго блюла расстояние между нами. Что ж, не удивительно, что после нескольких недель моих попыток, мне все это надоело. И, наплевав на этику, как-то вечером я совсем не деликатно поинтересовался у нее "А не потерял ли вас ваш папенька?". Марина все сразу поняла, покраснела от грубого вопроса с головы до ног и, поджав алые губы, пообещала через несколько дней уехать в Москву. А потом она ушла в свою комнату и проревела в подушку до самой ночи. Об этом мне с упреком высказала Зинаида, воззвав к моим остаткам совести. И мне действительно стало стыдно, я запоздало понял, что обидел девушку. И утихомирив метающую молнии Зину, я пошел наверх извиняться. С горящими ушами и с пылающими щеками я искренне попросил у нее прощения. И конечно же, попросил не уезжать из-за моих глупых слов.