Нопэрапон

Злодей— модем обиженно свиристит курским соловьем, подмигивает огоньками индикаторов: эй, чувак, чего брюзжишь? Это я, почтальон Печкин, принес заметку про вашего мальчика… наших мальчиков. Только я ее вам не отдам, потому что у вас документов нету!

Отдал.

Поскрипел, чаю попил (так и думал, что пролью!) — и отдал.

Подымите мне веки! — вперяю туманный взор в крик души с нашего сайта. Некий сибирский «Миха», то ли с углубленного бодуна, то ли с эстетического иммунодефицита, на весь электронный мир орет нижеследующее (орфография автора сохранена по причине гениальности):

«Итак, ответте мне господа отчего вы столь грубо обошлись с моими земляками: Люком и Вованом, отказав им в наивной просьбе выслать Ваше фото с афтографом, а также не отреагировали на присланную ими же идею для, уверен, просто гениальной Эппопеи?!!»

Отреагируем, друг Миха, непременно отреагируем…

Вот только штаны подтянем — и отреагируем.

Ага! Оно, родимое, то самое письмо из издательства, которого мы ждали. «Нас интересует… по возможности до конца месяца…» Стучу по клавишам на автомате: в первый раз, что ли? Строки привычными брызгами летят на экран: «…до конца месяца — вряд ли… на незаконченные книги мы договоров не подписываем… примерно в сентябре… с наилучшими…»

И так далее в том же духе.

Все равно в итоге будет как в прошлый раз — и смех и грех! Когда купцы бросили швырять виртуальные шапки оземь, прекратили виртуальный же торг и ударили наконец по трижды виртуальным рукам, сменив под занавес компьютер на телефон, на том конце провода прозвучал обегченный вздох:

— Ф-фух, договорились! Пойду-ка я, выпью по этому поводу рюмочку коньячку, чего и вам желаю… Кстати, а о чем роман-то?

Он, воздыхатель, думал, что мы шутили, когда ответили:

— Понятия не имеем!

Он даже рассмеяться соизволил.

Поспешно сохраняю почту в текстовом формате, сбрасываю файл на дискету и бегу одеваться, так до конца и не проснувшись.

Перед воскресной тренировкой ритуал — заход на книжную «балку».

«Балка» встретила нас веселым галдежом, разноцветными палатками и штабелями пачек с книгами. А также газосваркой: варили решетчатое ограждение, целясь в перспективе поставить у ворот сборщика-мытаря.

Народу всегда в воскресенье навалом, а сегодня и вовсе — не протолкнешься.

Спешили успеть на халяву.

— Стой, стрелять буду! — встрепанным Петрушкой выныривает из-за книжных штабелей знакомый «книгопродАвец». — Когда ваша новая книга выйдет?

— Так две недели назад ведь вышла! — изумленно отвечаем мы, воззрясь на чудака. — Вон, у тебя в третьем ряду лежит…

«КнигопродАвец» по имени Миха — само вспомнилось, спасибо Михе электронному! — с презрением машет рукой: послушайте их, люди добрые, чего городят!

— Какая ж она новая?! Следующая когда будет? Меня покупатели задолбали…

Замечаю краем глаза: Олег начинает заводиться.

Есть у него это — заводиться по пустякам. Форму поддерживать. А когда всерьез дело сворачивает — майская улыбка, сплошная безмятежность и очки леденцами блестят.

— Завтра, — сообщает он. — Завтра с утреца и жди.

— Завтра?!

— Ага. Мы намедни опару поставили, к полудню тесто подойдет, к вечеру испечем. Истинно реку: завтра с утреца в продажу поступит, оптом и в розницу. Жуй не хочу.

Обиженный Миха умолкает.

Но долго обижаться он не умеет.

Как и молчать.

— Видали?! — будто зуб из многострадальной челюсти, выдергивается со стеллажа карамельный томик: очередной верстовой столб из популярного сериала в стиле «Меч, магия и пирожные». — Во как работать надо! Опару они поставили…

Мы дружно киваем, соглашаясь. Нам и купец-издатель не единожды говаривал, что работать надо так и только так, дабы не было потом стыдно за бесцельно прожитые годы.

Ну не дал Бог таланту, куда денешься…

Жаль, наше согласие с майским тезисом Михи истолковано превратно.

— Что, не глянулось? — Рядом с оратором возникает его напарник, крепкий парень в штормовке, больше похожий на шофера-дальнобойщика, чем на книжных дел мастера. Напарник искренне удивлен. — А мне по кайфу! Пять первых книг только и делали, что злыдней мочили и жрали все время… пончики с кремом. А в этой кофе пьют, двойной, без сахара. Совсем, как я, — я тоже кофе люблю! Двойной…

— Без сахара, — вежливо уточняет Олег, глядя в пространство.

— Без сахара! Не, и злыдней тоже, не без того… Прикольная книженция!

«Ты б уж лучше обругал», — написано у меня на лице.

Кириллицей, аршинными буквами.

— Точно! — Миха встает с напарником плечом к плечу; можно подумать, что мы у них кусок изо рта выдираем. — Не всем же сплошной наумняк писать! У вас-то, у вас же самих все время один сюжет!

Наши брови, как по заказу, ползут на лоб.

Где и остаются.

— Ну, каждый раз начинаете с такого замороченного куска страниц на пять-десять, что половина читателей сразу обламывается и книгу закрывает!

— Эта половина — на бронепоезде, — отвечаю машинально, мало заботясь: поймет ли меня Миха, не поймет, вспомнит ли старый анекдот или только руками разведет. Утомился я от таких разговоров; утомился от лозунгов «Хорошая книга легко читается!». Как писал один злой и умный одессит, ныне израильтянин: «Уровень усвояемости достиг уровня выводимости из организма». Легко заниматься любовью, любить — трудно; легко пройти мимо, остановиться не в пример труднее; легко вздохнуть «слава Богу», когда на экране ракета, счастливо минуя главного героя, врезается в автобус со школьниками… Легко бродить в компьютерной стрелялке с уровня на уровень, включив «режим бога» и кося монстров пачками.

И кофе прихлебывать.

Двойной, без сахара.

Я и сам люблю двойной, только с сахаром.

Сладкоежкой уродился.

Вокруг постепенно начинает собираться толпа, слушают, кто-то пытается вставить свою реплику. Вот так всегда: стоит заявиться на «балку» и остановиться с кем-нибудь поговорить — мигом заваривается литературный диспут с привлечением «балочной» общественности.

— …А вот это…

— А вот это как раз не то, что…

— Вот именно, не то что всякие там…