Тело сдал - тело принял 2 (СИ)

Здесь надо заметить, что кочевники не стали применять свою обычную тактику. Сперва метальный удар, потом попытка вышибить городские ворота, здесь войско захватчиков просто остановилось около стен города, как бы вызывая их на поединок.

Горожане, видящие только то, что их войско превосходит противника, как минимум, раза в два, пропустило мимо ушей сообщение о колдунах с их оглушающим ментальным ударом, а может быть, они просто не поверили тем, кто это ощутил на своей шкуре. Как бы то ни было, горожане решили сразиться с ханатами за пределами города.

В коротком сражении, вблизи города, войско Тины было наголову разбито, волны ужаса вогнали людей в ступор, воины превращались в панически бегущее стадо или покорно подставляли свои головы под топоры мохначей.

Островки сопротивления, по словам выживших, их тоже немало скрывалось по лесам, были очень редки, так что боя не было, было, избиение. Спастись удалось только каждому пятому. Горожане захлопнули ворота, иначе нападавшие ворвались бы в город на плечах отступающих, уцелевших воинов втаскивали на стену с помощью ремней, но в тот день захватчикам не удалось ворваться в город. Город сел в глухую осаду.

На следующий день мохначи после очередного ментального удара пошли на приступ ворот, но несколько десятков людей, психика которых оказалась более устойчива к такому воздействию, закидали их большими камнями. Мохначи с небольшими потерями были вынуждены отступить.

На следующий день они вновь после ментального удара попытались разнести ворота своими знаменитыми топорами под прикрытием больших щитов. Ворота им удалось вынести, но здесь их ждал неприятный сюрприз, горожане за ночь притащили к воротам множество тяжёлых каменных блоков, создав за воротами, целую каменную стену. Не сумев преодолеть эту преграду, захватчики вновь отступили, потеряв при этом ещё десяток мохначей и сотни три кочевников.

Двое суток после этого противоборствующие стороны выжидали, зализывали раны и готовились к очередному сражению. Захватчики начали делать большое количество штурмовых лестниц, горожане, видя это, готовились к последней битве.

Изведав на себе пси-удар такой силы, они, наконец, поняли, что после таких ударов тот десяток-другой человек, которые будут в состоянии сражаться, чисто физически не смогут остановить прорыв такого большого числа людей и нелюдей.

Помощь пришла неожиданно. В город морем, каким то залётным ветром принесло несколько галер с наёмниками. Наёмники, которым сам чёрт не брат, за хорошую плату согласились помочь горожанам, правда, они поступили умнее и коварнее, чем городская дружина.

Они напали на войско ханатов ночью, в ночном сражении, где все перемешалось, захватчики не могли применить своё главное оружие — пси-удар который задел бы и своих и чужих. Пришельцы не ожидали от горожан такой наглости, что те сами нападут на них. Они были уверенны, что после того как они разбили их войско всякое сопротивление быстро пойдёт на спад, ещё немного и город будет взят.

В результате ожесточённого ночного боя мохначи потеряли почти треть своих бойцов, и даже двух телепатов, кочевники тоже понесли очень серьезные потери в этом ночном бою. Подумав, что на них напало свежее подошедшее войско, из других городов Шестиградья они стали в панике разбегаться.

Свою лепту здесь внесли и телепаты мохначей, которые, начали посылать беспорядочные импульсы, под которые попадали и свои и чужие. Наёмникам тоже серьёзно досталось, топоры мохначей серьёзно проредили их ряды, в город смогло вернуться только сотни полторы бойцов, которых втащили на стены с помощью ремней. Несмотря на то, что наёмники потеряли большую часть своих людей, свою задачу они выполнили.

Горожане ликовали, но они ликовали рано, предводитель кочевников сумел быстро собрать свою армию, кроме того, к нему подошло ещё одно небольшое войско, которое до этого грабило окрестности, и осада продолжилась.

Кочевники вновь стали готовиться к штурму, как вдруг вмешался фактор, который поставил на одну доску и тех и других — эпидемия.

Как выяснилось позже, эту заразу привезли наёмники, которые заразили и горожан и кочевников. Мохначи тоже оказались подвержены этой болезни. Теперь войско кочевников стремительно, катилось обратно в родные степи, оставляя за собой хвост больных и умирающих, и бросая захваченное добро.

Мохначи, тем, кому удалось уцелеть, отделились от войска кочевников и скрывались где-то неподалёку от Тины. Где не знал никто, одни говорили, что они вскоре ушли вслед за своими хозяевами, другие уверяли, что они подались дальше к Бартхешу.

Это заставляло всех нервничать, их оставалось не так много меньше сотни, но эта сотня со своими колдунами была способна обратить в бегство, многократно превосходящее их войско, это теперь все хорошо уяснили.

Теперь перед ними стоял непростой выбор, куда идти?.

Об этом уже целый день, спорили и купцы и капитаны отрядов, но так и не смогли пока придти, ни к какому мнению, судя по их хриплым голосам и многочисленным пустым бурдюкам с пивом.

Большинство наёмников за исключением тех, кто стоял на страже, лениво лежали на песке, греясь под ласковым солнышком, жёлтые воды моря были в это время года ещё холодными, так, что желающих искупаться не оказалось.

Никитин сидел, поджав ноги, на большом камне и задумчиво кидал камни в воду, прикидывая, что ему делать в такой ситуации.

— Эй, Смышленый!. - окликнул его подошедший воин — Тебя там кличут!. - он кивнул головой на круг где собралась вся верхушка их отряда.

Сергей поднялся и, высыпав оставшееся у него в руке камушки в море, зашагал к отцам-командирам. Отцы-командиры встретили его появление молчание, тысячник, молча, протянул ему бурдюк с пивом, от которого он так же молча, отказался. Зонтер хмыкнул, пожал плечами и опрокинул его себе в рот.

— Вот что Смышлёный, мы здесь все, — он указал рукой с зажатым в ней бурдюком, на собравшихся — никак не можем решить, что нам делать. Ты у нас парень умный, я тебя не зря взял в качестве советчика, вот скажи, что нам делать.

— А я говорю… — начал было один из капитанов, но на него тут, же заорали, и он замолк.

— Ну так что скажешь? — поторопил его Большерукий.

Никитин вздохнул и сказал:

— Я думаю надо идти в Бартхеш.

Все тут же разом зашумели, одни обрадовано, другие негодующе. Тысячник остался невозмутим.

— А почему ты принял такое решение?. - спросил он.

— Я думаю так!. Нам здесь делать нечего. — начал Никитин — Такие болезни затягиваются очень надолго, я слышал что они могут растянуться на целый сезон.

— А откуда ты… — попытались вновь его перебить, но Зонтер бросил на говорящего гневный взгляд, и тот замолк на полуслове.

— Я слышал о таких вещах. Мы называем их эпидемиями- последнее слово он выговорил по-русски. — Кроме того почему я хочу что бы мы ушли отсюда — он обвёл всех взглядом и поднял вверх палец что бы усилить эффект своих слов — если сюда забредёт тот кто уже заразился то вскоре заболеем и мы все. А заразится, мы можем быстро — дней пять-десять, и мы начнем умирать.

Его слова были восприняты гробовым молчанием, кое-кто принялся теребить защитные амулеты на груди.

— Ну что все согласны идти вперёд?. — Зонар обвел всех взглядом.

На этот раз возражавших не нашлось, только некоторые присутствующие ограничились сочными ругательствами.

На следующий день их караван выступил к Бартхешу.

*****

Полоска моря на горизонте постепенно становилось всё уже и уже, вот она исчезла совсем, теперь везде теперь были видны только травы, изредка попадались небольшие островки деревьев.

Отряд осторожно пробирался дальше, впереди скакали несколько легковооружённых всадников, за ними на некотором отдалении почти всё их войско. В самом хвосте шли в несколько рядов телеги и фургоны с товаром, колонну было решено не растягивать на марше. Несколько десятков человек замыкали колонну.