Русские князья

Однако Юрий Данилович ханского суда так и не дождался. 21 ноября 1325 года Дмитрий Грозные Очи, повстречавшись с Юрием где-то неподалеку от сарайского православного храма, в порыве гнева убил опального князя.

Хан Узбек не мог простить самосуд, устроенный в его столице. Дмитрий Тверской был взят под стражу и через год казнен. Историк В. Н. Татищев писал о содеянном: Дмитрий убил Юрия «мстя кровь отчу».

Место великого князя Владимирского вновь освободилось. В Сарай прибыли — из Москвы брат убитого Иван Данилович, из Твери брат казненного Александр Михайлович. Но золотоордынский хан медлил с выдачей великокняжеского ярлыка. На ханское окружение «сыпались» дорогие московские и тверские подарки.

В этом споре победил князь Александр Тверской. Он вернулся на Русь с ярлыком великого князя, но и с толпой жадных сарайских кредиторов, которые требовали платы по векселям. Ханский ярлык стоил больших денег.

Вернулся домой и Иван Данилович. Он остался на московском престоле, но и без долгов. Он мудро отступил от открытого спора с Тверью за великое княжение Владимирское. Однако княжеское чутье и знание внутренних ордынских дел подсказывало ему, что время тверских князей на Руси подходит к концу. Оставалось только терпеливо ждать своего часа и не допускать тех поступков, которые совершал его старший брат Юрий.

Иван Данилович большую часть своего времени проводил в стольном граде небольшого Московского удела. Много занимался хозяйственными делами, семьей. Он слыл «христолюбивым» человеком, ища дружбу и поддержку у церковных иерархов. Особое почтение он оказывал митрополиту Петру, который все чаще наезжал в Москву.

Один из самых авторитетных и популярных людей на Руси, митрополит Петр обосновался в Москве на своем подворье в 1322 году. Князь выстроил для митрополита новый обширный «двор» в восточной части Московского Кремля. Иван Данилович и православный иерарх много времени проводили в частых беседах. Именно здесь московский удельный правитель стал превращаться в «собирателя Руси» Ивана Калиту. В беседах вырабатывалась стратегия Москвы, намечались азы ее исторической поступи.

Новый, по исторической хронологии, князь Московский свои деяния начал не с военного похода на соседний удел и не с княжеской охоты с неизменным многодневным пиром в заключение. Иван Данилович Калита начал свое долгое правление с каменного строительства в столице. 4 августа 1236 года в Москве был заложен первый камень в Успенский собор пока еще деревянного Кремля.

Начало строительства Успенского собора освятил митрополит Петр. Московский князь верил, что если не он, то его сыновья завершат строительство белокаменного собора в Кремле. К тому времени в княжеской семье появился еще один сын — Иван. Он стал вторым в отцовских хоромах после старшего брата Семена, поскольку второй сын князя — Даниил умер в младенчестве. Скоро у него появился еще один сын — Андрей.

После закладки храма московский князь отъехал в Орду. Туда он не торопился, как бы то сделали на его месте многие другие князья, с требованием казни убийцы брата. Из Москвы Иван Данилович отбыл только тогда, когда гонец доставил из Сарая весть о казни Дмитрия Тверского, состоявшейся 15 сентября 1236 года.

В Орду князь выехал в сопровождении ближних бояр, небольшой дружины и немалого по числу саней обоза с богатыми дарами ханскому двору и ханским чиновникам. Своих жен и семьи, за исключением разве повзрослевших сыновей, но не всех, русские князья с собой в Сарай не брали.

Возвращаться в Москву пришлось спешно — там умирал ближайший советник князя митрополит Петр.

Среди ханского окружения удалось выведать, что Узбек сильно озабочен появлением на западных границах Золотой Орды сильного противника. Им стал союз Польши и Литвы, заключенный в начале 1325 года, скрепленный в том же году браком дочери великого князя Литовского Гедимина Анн и наследника польского короля Казимира.

Была и еще одна новость, которая настораживала. Хан Узбек приказал разместить в Твери сильный отряд ордынской конницы под командованием Чолхана (Шевкала, Щелкана). Его пребывание там неизбежно могло привести к конфликту с горожанами, справиться с которым великому князю Владимирскому стоило бы больших трудов. По всей видимости, Александр Тверской обещал хану Узбеку обеспечить лояльность жителей своей столицы к людям Чолхана.

Иван Данилович прискакал в Москву на следующий день после кончины митрополита Петра. Усопший сам выбрал место для своего последнего пристанища — белокаменную гробницу в восточной части строившегося Успенского собора. Тем самым он нарушил древнюю традицию, по которой митрополитов хоронили в киевском Софийском соборе.

Митрополит Петр «послужил» Москве и после смерти. В первой половине 1327 года во Владимире-на-Клязьме состоялся поместный собор Русской Православной Церкви. Исполнявший тогда обязанности митрополита ростовский епископ Прохор зачитал присланный из Москвы список чудес, случившихся у гробницы Петра. Для причисления к лику святых (канонизации) требовались три условия: чудеса у гроба, наличие письменного «жития» и нетленность мощей. Впрочем, иногда обходились и двумя первыми. Идея канонизации митрополита Петра, несомненно, принадлежала князю Ивану Даниловичу.

Появление у Москвы собственного святого повышало ее авторитет в православном христианском мире. Выступить против этого великий князь Александр Тверской, присутствовавший на Владимирском соборе, не решился. В противном случае могла возникнуть новая распря Твери с москвичами. Кроме того, русские церковные иерархи высоко чтили митрополита Петра и желали его прославления.

Церковный собор утвердил местное, московское почитание Петра как святого в православии. Это был первый, очень важный шаг к его общерусской канонизации, состоявшейся довольно скоро — в 1339 году. Тогда святость митрополита Петра была признана и константинопольским патриархом.

14 августа 1327 года, в канун праздника Успения Божией Матери, Успенский собор Московского Кремля торжественно освятили. Русские летописи отмечают это событие как исключительно важное для Руси того времени. Богатое убранство, росписи внутри собора поражали воображение верующих.

Считается, что Успенский собор Ивана Калиты был стройным и нарядным четырехстолпным одноглавым храмом. Каким он был снаружи и изнутри — можно только догадываться. Его разобрали по указу государя Ивана III Васильевича, и на его месте зодчий Аристотель Фиораванти в 1475–1479 годах построил тот храм, который и поныне украшает Кремлевский холм.

Пока в Москве готовились к торжественному освящению Успенского собора, в Твери назревало событие иного рода. Ордынцы Чолхана, разместившиеся в городе, всячески оскорбляли и притесняли тверичей. Прелюдией к восстанию горожан против татар стал следующий случай. 15 августа рано утром дьякон по прозвищу Дудко повел лошадь к Волге, чтобы напоить ее. Встретившиеся по пути ордынцы без лишних слов отняли у священника лошадь. Дьякон стал кричать: «Люди тверские! Не выдайте!»

Между горожанами и татарами началась драка, которая быстро переросла в кровопролитие. Загудели тревожно колокола на звонницах церквей. Собравшееся городское вече решило всем городом выступить против ордынцев. Народное возмущение возглавили братья Борисовичи: тверской тысяцкий и его брат. Весь немалый отряд Чолхана подвергся истреблению. Лишь остатки его сумели укрыться в княжеском дворце, но были сожжены вместе с ним. Спастись удалось только татарским пастухам, стороживших свои табуны в окрестностях города. Они успели бежать в Москву, а оттуда в Орду.

Тверское восстание 1327 года стало одним из первых на Руси выступлений против золотоордынского гнета. Узнав о нем, хан Узбек пришел в ярость. Убийство ханского посла ордынцы считали тягчайшим преступлением, а совершившие его подлежали полному истреблению. В Орде стали готовиться к большому карательному походу на Тверь, а может быть, и на всю Северо-Западную Русь.

Хан приказал явиться в Сарай своим данникам — русским князьям. Осенью 1327 года Иван Данилович преклонил колена перед золоченым престолом «повелителя всех, кто живет за войлочными стенами». К тому времени он уже был уверен, что ханский гнев не упадет на Москву.