Скагаран 1: Робинзоны космоса (СИ)

Из дома вышла заспанная Маришка. Завидев наши приготовления, она открыла от удивления ротик, и захлопала ресницами.

– Вы на войну собрались?

– Нет, всего лишь поработить человечество, – отшутился я. – Все, поехали.

Машина на гусеничном ходу двигалась по бездорожью намного уверенней УАЗика. Впрочем, я особо не рисковал, и ехал преимущественно по дороге, лишь изредка сворачивая, чтобы объехать уж совсем большие завалы. На севере разрушений было гораздо меньше, чем на юге, но когда мы добрались границы земли, маленькое солнце уже клонилось к закату, а большое, хотя и было еще достаточно высоко, света почти не давало. Мы забрались на чудом уцелевший кряж.

И с этой стороны, сколько хватало глаз, было болото. Я осмотрел горизонт через полевой бинокль, прихваченный из машины. Там, в дымке тумана, виднелись горы. Но до них был добрый десяток отвратительной непроходимой болотной жижи.

Поужинав сухпаем, разогрев консервы на таблетках сухого спирта, мы переночевали в броневике. Ночь не была спокойной. Кто-то терся об обшивку снаружи, а поутру на броне обнаружились подтеки слизи – точно такой, в какую я вляпался в УАЗике днем ранее.

Теперь мы поехали на запад. За сутки снег полностью успел растаять, и теперь многочисленные лужицы парили на жаре. Тарахтя мотором, МТЛБшка перекатывалась по ухабам, разбрызгивая грязь по сторонам. Мы ехали довольно долго, когда перед нами предстала небольшая долина с водопадом. В центре долины сверкало в солнечных лучах небольшое озерцо – обрушившиеся горы запрудили реку, и теперь она разливалась. А на пологом склоне стоял целый замок! Сложенный из красного кирпича, с высокими окнами, забранными решетками, он был больше похож на Алькатрас, чем на дом. К замку вела тополиная аллея, наверно, совершенно чудесно выглядевшая летом. По ней мы и поехали, пока не уперлись в ворота, сваренные из прутьев в палец толщиной, с табличкой «Частная собственность. Проход и проезд запрещен».

– Думаю, в сложившихся обстоятельствах, но это можно начхать, – пробормотал я.

Замок висел с внутренней стороны, но для броневика ворота не были серьезным препятствием. Они лишь жалобно звякнули, и гостеприимно рухнули на дорогу. Машина добила их гусеницами, и подъехала к самому дому.

Мы даже не успели остановиться, как на террасу выбежал молодой человек в одном халате. Его лицо передернуло от бешенства, возбуждено маша руками, он сбежал по ступеням.

– Вы что, совсем страх потеряли? – завопил парень.

– А ну тихо! – прикрикнул Семенов, выйдя из броневика. – Милиция. Тьфу, блин! Полиция, то есть.

– А документики можно увидеть?

Капитан потянулся к карману, но тот, вместе с курткой, остался в джипе. Тогда он похлопал ладонью по висящему на груди автомату.

– Цевье, приклад и ствол – вот мои документы!

– Да срать я на тебя хотел! – не унимался молодой человек. – У меня дядя – судья! Ты у меня оленей на Северном Полюсе штрафовать будешь!

– А ну цыц! – обрезал парня сильный, властный голос.

На террасу вышел пожилой широкоплечий мужчина в сопровождении десятка крайне несимпатичных ребят, на плечах половины из которых чернела кожа сбруй с кобурами, явно не пустыми, а в руках у всех без исключения было по помповому дробовику. Я положил руку на АКС-74У, нащупывая большим пальцем предохранитель.

– Руки с оружия, – приказал мужчина. – А то всех положим.

– Вы охренели что ли? – возмутился капитан, разводя в стороны согнутые в локтях руки. – Я – участковый!

– Участковый? – собеседник наморщил лоб. – А, то-то я думаю, видел тебя где-то! Семенов, так?

– Так, – кивнул он.

Мужчина сделал знак, и черные провалы стволов ружей, нацеленных на нас, ушли в сторону.

– Может хоть ты объяснишь, что за дерьмо тут происходит?

– Хреновое дерьмо тут происходит, – ответил я за капитана. – Мы на другой планете.

– Не понял? – насторожился хозяин замка.

– Чего тут непонятного, уважаемый? Вы же видели два солнца…

– И три луны, – перебил меня мужчина.

– Три луны? – переспросил я.

К своему стыду должен заметить, что за вчерашний день мы так намаялись, что ночью никто не удосужился поднять глаза на небо. Просто набили пузо, и отправились на боковую.

– Ну да, и три луны… – поддакнул Миша. – И жара. Мы перенеслись на другую планету. Неужели непонятно?

– Ну, знаете ли… – рассмеялся мужчина. – С современным уровнем технологий и не такие спецэффекты можно показать. Но я вам верю! А что, планета обитаема?

– Теперь – да, – заверил я.

– А что, много нас, землян, перенеслось?

– Вот этого не могу сказать, – пожал я плечами. – Мы пока были только на юге и на севере. Вот, хотим посмотреть, что на востоке, а этот гандон…

– Этот гандон – мой сын!

– Вот я и говорю – этот штопанный гандон не дает нам проехать.

Поразмыслив с секунду, хозяин замка оценил шутку, и рассмеялся.

– Поколение ЕГЭ, чего вы хотели? Конечно, проезжайте, но потом и мне расскажете, что там. Кстати, может по стопарику за знакомство?

– Мы при исполнении, – покачал головой участковый.

– Так у меня и закуска есть!

– Нет, – ответил я. – Нам еще нужно посмотреть, что на западе, и вернуться в деревню засветло.

– Тогда не настаиваю…

Расставшись на этой дружественной ноте, мы тронулись дальше.

– Ну и ряхи… – заметил Миша, когда мы были уже на приличном отдалении.

– Это Захаров, – пояснил капитан. – Бывший член ЦК КПСС, после развала Союза пытался заниматься бизнесом, но неудачно. В конце девяностых около года работал в земельном комитете, как вдруг неожиданно разбогател и уволился.

– Наверно, наследство получил? – предположил я.

– Наверно, – усмехнулся Семенов.

Так, за разговором, мы достигла края земли. В буквальном смысле. Дальше простиралось бескрайнее пустынное море. Я осмотрел горизонт в бинокль, но так и не увидел ни островка, ни кораблика – ничего, что говорило бы о жизни.

Осталось одно направление – западное, куда мы и поехали. Обогнув деревню, мы спустились с гор. Вдоль дороги шла линия электропередач, а по бокам – поля. Перекопанные, перепаханные, с кратерами, явно искусственного происхождения.

Но сама дорога сохранилась на удивление хорошо. Броневик бодро бежал по асфальту, разогнавшись почти до 40 км/ч. Очень скоро на горизонте появилось мрачное серое строение, а еще некоторое время спустя мы уперлись в кирпичный забор высотой метра три, с егозой колючей проволоки по верху.

– Это еще что такое? – спросил я у Семенова.

– Металлургический завод, – ответил участковый – Ну как завод… заводик. Еще с демидовских времен тут… езжай вправо, там КПП.

Я последовал совету капитана, и километра через полтора мы, в самом деле, достигли ворот проходной. Самое удивительное – над воротами, под жестяным колпаком, светила самая настоящая электрическая лампа!

Подъехав к КПП, я посигналил. Ворота, движимые электродвигателем, чуть отползли в сторону, и в образовавшейся бреши показался небритый, лохматый человек в черной униформе с нашивкой «Охрана».

– Кто такие? – поинтересовался он.

– Да я это, я, – высунулся в открытый люк участковый.

– А, Володька… – расслабился охранник. – Может хоть ты скажешь, что за чертовщина тут твориться?

– Тут дело такое… – покачал головой Семенов, почесывая подбородок. – Все так просто и не объяснишь… короче, мы больше не на Земле.

– Да и черт с ним, – замахал руками заводчанин. – Смена-то когда приедет?

– Наверно никогда, – ответил я. – Слушай, а свет-то откуда?

Охранник проследил за моим взглядом, и выдал прямой, лаконичный, и весьма логичный ответ:

– Из лампочки.

По просьбе участкового охранник пропустил нас на территорию завода.

Несмотря на почтенный возраст, предприятие было вполне современным – модернизировалось в последний раз всего лет семьдесят назад, когда эвакуировали какой-то завод с запада СССР. Тогда же на заводе был построен паросиловой цех с двумя турбинами General Electric выпуска 1918 года, обеспечивающий завод электроэнергией. В настоящий момент на заводе было порядка двухсот рабочих, включая охрану, в большинстве своем предпенсионного возраста, а потому крайне ответственные и дисциплинированные. Так что, недоумевая, почему нет смены, и почему не работают телефоны, радио и телевизоры, они, тем не менее, продолжали катать рельсы, выполняя свой священный долг.