Железный волк (ЛП)

К счастью, подумала Надя, увидев столь же смущенное выражение на его лице, он, похоже, этого не понял.

— Спасибо, капитан Розек, — сказал Брэд, прочищая горло. — Я ценю ваше внимание, — он посмотрел на свои ноги, а затем решительно поднял глаза на нее. — Я надеюсь, вы не подумали, что я просто хвастаюсь или что-то типа того. Президент Мартиндейл и Макомбер предложили мне попрактиковаться, чтобы сохранить навыки пилотирования КПУ. На всякий случай, так сказать.

Поддавшись, она улыбнулась.

— Раз уж мы собираемся летать и воевать вместе, мистер Брэд Маклэнэхэн, можете называть меня Надя.

— В самом деле? Это здорово, капитан… То есть, я хотел сказать, Надя, — ответил, повеселев, Брэд. Он выпрямился и расправил плечи. — Как насчет того, чтобы начать ознакомление с этим чугунатором?

— Чугунатором? — Снова смутившись, спросила Надя. Затем она поняла. — О, только не это. Опять этот ваш американский юмор!

— Так точно, мэм, — лихо ответил Брэд. Затем он немного смутился, выглядя немного сокрушенным. — Извините, Надя. Но это просто висело в воздухе, так что я просто не смог удержаться.

Она рассмеялась почти против воли.

— Хорошо, я вас прощаю. — Она подняла палец. — На этот раз. Но впредь вы не будете поддаваться искушениям, понятно?

— Или что? — Заинтригованно спросил он.

— Или все, — ответила Надя с удовлетворением.

Телефон на столе президента Геннадия Грызлова запищал в самый неподходящий момент.

— Sukin syn! — Пробормотал он, пытаясь игнорировать звук. Но бесполезно. Концентрация была нарушена. Продолжая вполголоса ругаться, он нащупал телефон. — ДА! Какого черта?! Я же сказал, не звонить!

— Прибыл министр государственной безопасности Казянов, господин президент, — извиняющимся тоном сказал его личный секретарь. — Он прямо здесь, в приемной и просить немедленно вас видеть. Он сказал, что это срочно.

— Лучше бы, черт его побери, так и было, Уланов! — Отрезал Грызлов. — У меня здесь в разгаре серьезный вопрос по внешней политике, ты же знаешь!

— Да, господин президент.

Грызлов вздохнул.

— Хорошо. Дайте мне пару минут. — Он швырнул трубку и повернулся к привлекательной, с пышной фигурой женщине, которая все еще стояла, нагнувшись над столом.

— Одевайтесь, Дарья. Похоже, мне нужно решать другой вопрос.

Министр иностранных дел Дарья Титенева посмотрела на него через обнаженное плечо с провокационной улыбкой.

— Какая незадача, господин президент.

— Да уж, — хмуро согласился он, застегнув ширинку и сев в кресло. Когда она натянула блузку, пиджак и юбку, он поднял трубку. — Я готов принять Казянова, — он посмотрел на Титеневу. — Не стоит ждать меня. Если бедняга Виктор на самом деле нашел в себе смелость придти сюда лично, у него должно быть что-то действительно важное.

Она просто кивнула и вышла через боковую дверь.

Казянов влетел в кабинет мгновением спустя, сжимая в руках папку. Как обычно, глава разведывательных служб нервничал, пот покрывал его высокий лоб.

— Итак, — рявкнул Грызлов. — К чему такая срочность, черт подери?

— Пропали двое офицеров ГРУ высочайшей категории, — быстро сказал Казянов. — Они не вышли на установленную явку вчера, и мы не можем установить с ними связь до сих пор.

— И что? — Пренебрежительно сказал Грызлов. — Оперативники часто не выходят на связь по множеству причин, как хорошим, так и нет. Вы же знаете, ваши шпионы могут просто взять сами себе отгул и расслабляться в бассейне. Или, возможно, они чем-то напуганы и просто временно затаились.

Казянов покачал головой.

— При всем уважении, господин президент, не эти двое. Полковник Лермонтов и майор Родченко — чрезвычайно надежные, компетентные и опытные оперативники-полевики. Они не могли просто так забыть о поставленной им задаче.

— Ладно, — сказал Грызлов, пожимая плечами. — Я проникся. И где же находились ваши героические разведчики?

— В Польше.

— Продолжайте, — сказал российский президент, начав испытывать заинтересованность.

— В своем последнем докладе он сообщали, что намеревались проникнуть на польский полигон Дравско-Поморске в западной Польше, — сказал Казянов, доставая из папки карту и протягивая ее Грызлову. — Они решили проверить слухи о внезапных и внеплановых учениях, проходящих там.

— Да неужели? — Нахмурился президент. Это было необычно. Во избежание недоразумений и непреднамеренной эскалации, как для стран НАТО, так и для России было правилом сообщать о важных военных учениях заранее. — Это были некие маневры в рамках НАТО?

— Нет, сэр, — ответил Казянов. — Перед исчезновение, Лермонтов и Родченко сообщили, что по собранным ими слухам, эти тайные учения должны были быть строго польскими.

— Но вы не поверили этим слухам? — Спросил Грызлов, услышав неуверенность в голосе Казянова.

— Есть… Странности, — признал Казянов. — Когда мы не смогли установить связь с нашими оперативниками, я поручил своим лучшим аналитикам изучить последние снимки полигона Дравско-Поморске со спутника «Персона». — Он протянул президенту несколько фотографий из папки. — Эти снимки были получены во время пролета спутника три дня назад. Как вы можете видеть, на них видно значительное количество военной техники, рассеянной по полигону — транспортные машины, орудия, танки, даже несколько истребителей.

Грызлов просмотрел фотографии. Его губы сжались.

— Здесь одни старые американские самолеты и танки. Смотрите, F-4 «Фантом»! Его нет на вооружении в Польше! Черт, да их почти уже нигде нет на вооружении!

— Да, сэр, — подтвердил Казянов. — Мои аналитики говорят, что все это старая, списанная техника. Что объясняет то, что мы увидели после прохождения спутника двадцать четыре часа назад. — Он протянул президенту еще несколько фотографий.

Президент России молча просмотрел их. На каждом были видно множество сгоревших машин и разбитых самолетов. Он посмотрел на министра государственной безопасности. — Впечатляет.

Казянов кивнул.

— Судя по всему, все это было уничтожено в ходе учений. Все без исключения.

— Какое польское подразделение это сделало? — Спросил Грызлов, все еще глядя на фотографии. — Нам, возможно, придется пересмотреть их боевую эффективность.

— Это одна из упомянутых несообразностей, — аккуратно сказал Казянов. — По нашим данным, польский мотострелковый батальон занимался охраной полигона, но сам не участвовал в учениях. На самом деле, мы не получили никаких доказательств того, что какое-либо польское подразделение участвовало в этих учениях.

— Что? — Уставился на него Грызлов.

— Каждая толика информации, которую мы смогли собрать — данные радиоперехвата, агентурной разведки, спутниковые фотографии — показывают, что все части польской армии, в том числе спецподразделения, оставались в пунктах постоянно дислокации, — сказал Казянов.

— Господи, Виктор, — сказал Грызлов, продолжая напряженно рассматривать фотографии. — Ты понимаешь, что это значит?

— Сэр?

— Вы, возможно, только что нашли доказательства того, что мы так долго искали! — Резко сказал Грызлов, раздраженный неспособностью Казянов понять то, что должно было быть очевидным для имеющего хотя бы крупицу хотя бы среднего ума. — Вы что, слепой?

— Господин президент, боюсь, я не могу понять…

— Террористы, идиот! — Взволнованно отрезал Грызлов. — Террористы, которые атаковали нас! Кого поляки еще могли готовить с подобной секретностью?

Федир Кравченко рассматривал выцветшие надписи на зданиях, мимо которых они проезжали. Эта часть западного Киева была застроена серыми советскими многоэтажками, задрипанными магазинами и старыми складами. Автомобили, стоявшие вдоль улиц, были, в основном, старых моделей. Некоторые были настолько покрыты ржавчиной и граффити, что было ясно, что они стояли без движения уже много лет. По крайней мере, вдоль улиц было высажено достаточно деревьев, чтобы немного скрасить это унылое сочетание.