Грёзы о Закате(СИ)

— Как же они похожи! Как две сестры. Ну'с, как будем делить девушек?

— Они уже поделили нас. Тебе, Эндрю, досталась Вика.

— Okay for tonight! So I make my decision. We'll swap the girls. [1]

— Не выйдет. Я с Настей обвенчался.

Эндрю сорвал с головы фуражку.

— Мы так не договаривались! — произнёс он с обидой в голосе и устремился вслед за девушками. Весь белый и пушистый после душа на своей яхте.

Настя успела вразумить спонсора нашего курортного отдыха, и когда я подошёл к компании, расположившейся в креслах из ротанга вокруг стола с фужерами и яблоками в плетёной корзине, он расточал любезности по поводу русских татьян лариных, а затем заявил о том, что мы должны уважить его и повторить свадебное застолье. На его яхте. Не желая слушать наши возражения, он тут же связался со своим стюардом, дал ему указание накрыть свадебный стол, а нам предложил прокатиться по острову на такси, объяснив, что его небольшому экипажу надо дать время на подготовку. А потом задумчиво посмотрел на меня, но это задумчивое выражение почему-то не насторожило уверенного в себе тренера чемпионов. Благостная атмосфера здешнего рая на земле явно расслабила бойца.

Мы распрощались с любезным ресепшионистом и, загрузив багаж в такси, поехали по уже изведанному маршруту. В машине Эндрю совсем не смотрел по сторонам. Вероятно, бывал раньше на этом острове. Обернувшись к нам, он со вздохом сказал, что мог бы прибыть гораздо раньше, но непредвиденные обстоятельства задержали его, а яхте потребовался мелкий ремонт. Вика охала, ахала и содрогалась от страха, когда Эндрю рассказывал о преследовании и нападении сомалийских пиратов на его яхту.

— Они охотились за нами, не зная, что мы охотимся за ними. На обратном пути сможем повторить нашу охоту за пиратами. Утопим ещё одну или две пары лодок. У меня шикарный арсенал. Ты, Алекс, говорил, что служил в армии? Поможешь мне и моей команде!

— Вот не предполагал, что ты, Эндрю, любитель экстрима, — сказал я, бросив взгляд на его плечи и руки: человек был явно далёк от тех видов спорта, которыми я занимался.

— Думаю, что и тебе, Алекс, нравится ощущать приток адреналина, — Эндрю упрямо именовал меня Алексом, но я не возражал.

— Надо бы у дам поинтересоваться, желают ли дамы идти в пиратские воды! — вмешалась в наш диалог Настя. — Так вот, у меня сомнений нет в вашей отваге, Андрей, но возвращаться морем мы не будем. При наступлении страхового случая, включающего разные происшествия на вашей яхте, я вас разорю.

— Серьёзный шантаж, — Эндрю усмехнулся.

— Не шантаж, а предупреждение. Наш страховой агент включил в полис ваши возможные и неправомерные действия в отношении меня и Александра и не только на яхте. Причём, по моей просьбе, весьма и весьма широко.

— Мне жаль ваших впустую потраченных средств, — капитан яхты вздохнул. — Насильно мил не будешь. Но от круиза вокруг островов, надеюсь, не откажетесь?

Выдержав хорошо поставленную паузу, Настя улыбнулась моему незадачливому сопернику:

— При условии вашего галантного поведения.

— Вот и хорошо. Будем полагать, что договорились.

С какой стати я зациклился на яблоках? Взяв яблоко из корзины на столе и подбросив его, предложил по-мальчишески:

— Угадаешь, в какой руке яблоко, тогда мы идём на твоей яхте?!

Угадал.

Мой дальнейший рассказ вовсе не о соперничестве с наследником из Лондона, вступившим во владение имуществом своего папаши. Выражаясь штампом из старинных романов, он сыграл «роковую» роль в нашей судьбе, подарив нам восхитительные ощущения от робинзонады.

ЯБЛОКО СПАСЕНИЯ И ПОЛНЫЙ НАБОР ПРИКЛЮЧЕНИЙ

Этот отморозок оставил меня с женой на одном из многочисленных необитаемых островов. Его пожелания «счастливого медового месяца», усиленные рупором, прозвучали для нас неожиданно. В предрассветный час мы выползли из палатки в некотором недоумении и оглядели берег. Очевидность того, что все давно покинули берег на шлюпке, чувство беспомощности и ощущение вины за проявленный идиотизм заставила моё сердце сжаться от боли. Сынок олигарха выкрикивал «пожелания» с яхты, стоящей на уже недосягаемом для нас расстоянии.

За несколько дней плавания наши отношения устаканились, и Мастер Эндрю, — а именно так к нему обращались на яхте все, кроме пассажиров, — ни словом, ни жестом не проявлял затаённого желания отомстить мне и Насте за неисполнение его инфантильных желаний.

Вика старалась не замечать меня, чему я был несказанно рад. Не было сомнений в том, что Эндрю удовлетворял все её прихоти, и когда она высказала пожелание отдохнуть от морской качки на берегу, вся наша компания и два матроса из экипажа высадились на небольшом живописном острове. Отмель помешала океанской яхте подойти к берегу, и нам пришлось идти на шлюпке. Вышколенные и бессловесные «эй-би» или — если по-русски, матросы — установили две палатки, а вечером запалили костёр, на котором приготовили уху из наловленной мной рыбы. Пока я занимался подводной охотой, моя красавица, вооружённая оптикой, успела обойти весь остров и отснять значительный по объёму материал. Несмотря на многообразие впечатлений и интересный круиз, мне было откровенно скучно в компании с наследником олигарха. Так и в этот вечер, поболтав с нами на самые пустяшные темы и изрядно выпив, Эндрю с Викой уединились в своей палатке. Матросики, развернув коврики из соломки, улеглись на песке. В нашу просторную палатку я занёс вверенный мне гидрокостюм и снаряжение, и, пошептавшись с жёнушкой на тему её сокровенных желаний, в какой-то момент осознал, что моё сокровенное желание в этот вечер уже не будет осуществлено: утомлённая жарой, ветром и обходом острова, Настенька крепко уснула.

Мы не уследили за ними, и они все ушли на шлюпке. Даже не стали снимать вторую палатку, дабы не разбудить нас.

Настя грозно махала кулаком, а Эндрю громко отвечал в рупор, и, войдя в раж, выкрикивал много разных слов в наш адрес. Он нам не оставил продуктов. Посоветовал ловить рыбу. В воде я заметил спинные плавники акул. Настя заплакала, увидев уходящую яхту.

— Мой паспорт остался в каюте, — всхлипывая, призналась она.

— Да, дорогая государыня, нет повести печальнее на свете. Твой муж подумал, что предусмотрительность не помешает, — ответил я и достал все наши документы из своего старого потрёпанного рюкзака, который, благодаря удобному каркасу и вместимости путешествовал на моей спине не только на курорты, но и по многим городам, где воняют коксовые батареи, дымят доменные печи, а рыжеватые дымы над сталелитейными цехами сигнализируют господу Богу о продувке очередной плавки. В устах Насти мой рюкзак именовался с ноткой пренебрежения и только по-английски: «back-pack».

Настюша обняла и поцеловала меня.

Первым делом, оказавшись робинзонами поневоле, мы бросились на поиски воды. У нас остались две наших неполных бутыли. Настя вспомнила, что видела ручеёк в глубине острова. По крайней мере, от жажды не умрём. Съедобной провизии, конечно, не нашли, но остался котелок, мой запас специй для ухи и несколько пакетиков чая, пролежавших в кармане рюкзака более года. Так что и от голода не умрём. Но отметив это для Насти, тут же заметил, что акул стало больше. Они агрессивно рыскали в воде. Наш инфантильный недруг, вероятно, выбросил какую-то приманку. С кровью. Порывшись в рюкзаке, вытащил роковое яблоко, решившее нашу судьбу ещё на острове Праслин.

— Еды нет, но для тебя, дорогая, есть яблоко. Яблоко спасения.

— Насчёт страхового полиса я его шантажировала.

— А жаль! Не горюй, его судьба накажет, — сказал я с твёрдой уверенностью. — Далеко до твоего ручья?

— Примерно полкилометра.

— Вот и первое дело для робинзонов: позаботиться о воде для чая.

Так в заботах начался и тянулся, наверное, самый длинный день в нашей жизни. К вечеру усилился ветер, и нам пришлось перенести лагерь в глубь острова и раскинуть тент на холме среди гранитных скал. С наступлением вечера налетел шторм, и шквалистый ветер сорвал и унёс тент, но нас выручила другая, оставленная злодеями палатка. Защита в расщелинах гранитных скал от ветра и низвергающейся на нас воды была слабой. Всю ночь мы согревали друг друга, закутавшись в палаточную ткань.