Люди войны (ЛП)

— Мы отбываем утром, но ты не волнуйся. Пойдем с нами! Капитан тебя примет. Ему нужен такой здоровый человек, как ты, чтобы кидать уголь, а завтра я покажу тебе Сеуту. Там шлюхи так работают, что глаза из орбит вылезают. Я таких только там видел, дружище.

Такие суда, как это, часто брали на борт случайных людей без особых требований и долгих разговоров. Так Орлов оказался на борту в качестве рабочей силы, так как его руки и плечи как нельзя лучше подходили для того, чтобы швырять уголь в старую топку. Там работали пятеро, двое из которых были из Восточной Европы, как и он и его подельник Рыбаков. Все они были потерянными душами, затянутыми в водоворот Второй Мировой войны. Это была не самая лучшая жизнь, но Орлов, наконец, смог выбраться из города, вместо того, чтобы совершать столь же рискованный путь по суше.

Он подумывал о том, чтобы отправится на восток, в Россию, но перспектива путешествия через большую часть Европы, оккупированной Германией, не обнадеживала. Возможно, он задержится в Алжире на некоторое время, сбежав с корабля и опробовав по совету Рыбакова местные бордели. К счастью, его новый корабль, «Дуэро» совершил дневной переход без происшествий.

Была определенная ирония в том, что Орлов направлялся на юг вдоль испанского побережья тем же маршрутом, которым прошел «Киров» несколько месяцев назад. Тем не менее, его прежний корабль и его прежняя жизнь уже давно словно затерялись в тумане времени. Пока он проматывал время в Картахене, «Киров» с боем прорвался через Средиземное море, достиг договоренности о безопасном проходе к острову Святой Елены, а затем исчез в тумане, чтобы снова появиться на Тихом океане. Теперь корабль давно ушел и из 1942 года, и от войны, которой Орлов всеми силами пытался избежать.

Однажды, подумал он, нужно будет серьезно отнестись к ситуации и начать использовать невероятное знание будущего, чтобы найти лучшее место в жизни. Тем не менее, на данный момент он был доволен выпивкой и шлюхами по побережью Испании, и забывал прежнюю жизнь. Однажды я начну вспоминать ее, подумал он, и задавать вопросы. Да, я знаю, что случиться в будущем, и скоро, очень скоро стану богат и влиятелен.

Он не был образованным человеком, как Федоров, который мог называть имена, даты и прочее по памяти, читая лекции всем остальным на корабле… Да, на «Кирове», самом мощной военном корабле в мире. Он оказался на этой войне случайно, по крайней мере, Орлов так полагал, и творил ад, куда бы не направился. Он задавался вопросом, что случилось с кораблем, и слышал ли этот плосколицый толстоносый Николин его сообщение, которое он отправил однажды, вломившись ночью по пьяному делу на телеграфную станцию в Картахене. «Николин, Николин, Николин… Ты лузер».

Это было его последним убогим прощанием с жизнью, которую он знал когда-то. Да, все они были для него сборищем лузеров. И пусть они все идут нахрен. У них остался корабль и их личная война, а у него было кое-что другое, и он собирался при помощи этого стать самым влиятельным человеком в мире. Да, Орлов не был образован, но не был и глуп. Он знал, что никогда не сможет так, как Федоров, помнить все даты, имена и еще кучу всего в мире. Но в библиотеке «Кирова» было очень много полезной информации, которую он догадался загрузить в свой компьютер, встроенный прямо в куртку, которую он все еще носил.

Устройства с сенсорными экранами произвели революцию в мире вычислительной техники в начале 21-го века, возвестив «Эру персональных компьютеров в эпоху после персональных компьютеров». Смартфоны и планшеты с сенсорными экранами проникли практически всюду. Единственным ограничением был источник питания, который требовал постоянной подзарядки от сети. Затем кому-то предприимчивому пришла в голову идея, что нам больше не нужны были пальцы, чтобы касаться ими экранов, и мы могли бы сделать еще один шаг вперед и начать использовать свой голос.

Вскоре компьютеры стали частью одежды и других личных вещей, таких, как очки или ювелирные изделия. У Орлова имелся гибкий и очень прочный планшет, встроенный прямо в подкладку куртки в водонепроницаемом полифлексовом кожухе. Ткань была прошита светочувствительным волокном, обеспечивавшим планшет питанием за счет солнечного света в любом месте. Модель была военной и особо надежной, рассчитанной на суровые условия боевых действий. В воротник был встроен микрофон, позволявший отдавать системе команды голосом, а для выслушивания ответов служила беспроводная гарнитура. В корабельной библиотеке он закачал на планшет «Портативную Вики», чтобы использовать имеющиеся в ней сведения и стать богатым. Все, что ему было нужно, это прошептать вопрос и выслушать ответ «Светланы», голоса русскоязычной Вики, и получить все сведения, которыми Федоров набивал голову многие годы. Да, Орлов был очень умен. По крайней мере, он сам так считал.

Он так считал и на следующую ночь, когда покутил в Сеуте, просадив все средства и вступив в потасовку из-за цены, едва не ввязавшись в очередную драку. В конце концов, он вернулся на корабль, планируя сбежать после короткого отдыха. Вместо этого, он провалился в глубокий, почти наркотический сон без сновидений, проспав всю ночь. Рыбаков не стал будить его до десяти утра, когда корабль был далеко в море. В итоге, Орлову пришлось заплатить намного больше, чем он думал в ту последнюю ночь в борделе в испанском Марокко. Гораздо больше.

U-118 совершала свой третий боевой поход. Экипаж завершил подготовку на три месяца раньше, чем случилось в истории, записанной в книгах Федорова, где она должна была отправиться в первый поход только 19 сентября 1942 года. Третий поход должен был состояться только в конце января 1943, но это происходило сейчас. Просто еще одно случайное изменение линии времени, порожденное проходом «Кирова» через этот регион.

Капитан Вернер Чиган имел мало успехов в двух первых боевых походах, действуя в составе «волчьих стай» «Вотан» и «Вестфаль» в Атлантическом океане. Он вернулся в Лорьян не столько с пустыми руками, но и с повреждением корпуса после того, как в один вечер в сумерках лодку обнаружил самолет, сбросив глубинную бомбу совсем рядом с правым бортом.

Он знал, что прошел на волосок от смерти, но это разозлило его еще больше и усилило решимость добиться успеха и вычеркнуть что-нибудь из реестров Союзников. Проблема была в торпедах, так он думал. Они, похоже, просто не работали так, как надо, но у него были и другие варианты.

Однажды ночью в Лорьяне он имел долгий разговор со своим старшим помощником, оберлейтенантом Гербертом Браммером, и они решили сменить подход. Решение оказалось настолько же роковым, насколько успешным.

— Давай взглянем правде в лицо, Вернер, — сказал ему Герберт за пивом. — В наши дни есть мало лодок нашего типа, а еще меньше уважения к ним. Нас придают «волчьим стаям», потому что мы большие и толстые, и можем нести много мин. Но для нас в любом случае нет дела посреди Атлантики. Мы должны действовать в прибрежных водах, охотясь на корабли вблизи Гибралтара. Эта лодка построена именно для минных постановок.

— Наверное, ты прав, Герберт. Но мы идем туда, куда нас посылают. — Капитан знал, что пытался сказать ему старпом. Он был командиром лодки типа ХВ, одной из всего восьми больших лодок этого типа, введенной в строй в 1938 году. Они были разработаны как океанские лодки, имея водоизмещение 2 700 тонн при полной загрузке, но, как с горестью признавал Брамер, большая часть этого веса составляли припасы и расходные компоненты. Лодка имела боезапас в 15 торпед, но имела весьма странную конструкцию, так как была вооружена всего двумя аппаратами, и находились они на корме.

— Двух аппаратов достаточно, когда можно встать носом к цели и выстрелить, — сказал капитан. — Но каждый раз, когда мы замечаем что-либо, достойное расхода торпед, нам нужно сначала повернуться к цели задом и попытаться пернуть в нее. И у нас этого не получалось уже шестьдесят дней.

— Я хочу сказать, что наша лодка была создана не для этого, капитан. Вы знаете это, так же, как и я. Как вы думаете, зачем нам бортовые шахты? Вот наша настоящая задача — постановка мин на вражеских коммуникациях. А торпедные аппараты на заднице нужны нам только для того, чтобы мы могли выстрелить из них в кого-либо, кто решит нас преследовать. Вы хотите, чтобы мы бросались на врага, как кошка, как остальные лодки, но наша задача состоит не в этом. Мы должны действовать, как паук. Расставить сеть из мин, а потом засесть в засаде и ждать, пока кто-либо на них не подорвется. Да, у нас есть еще и 10,5-сантиметровое [13] орудие, и если цель попытается уйти, то мы можем добавить из нее. Но не в океане! Нельзя ставить мины где попало. Нам нужно подойти в Гибралтарскому проливу и расставить сеть на западных подходах. Там ходят корабли, и вот где вы сможете добиться успеха и что-то потопить.