Родина под угрозой (СИ)

— Мы все равно победим! Нас никто не остановит!

Посылая грудями, как солнечных зайчиков, так и лунных белок, Анжелика пропела:

— Босые девки сбиваются в стаю,

Только тогда выживет род…

Слабые парни сбиты в сарае,

Они могут лишь скалить рот!

Очень красиво поет рыжая дьяволица, и посылает от грудей такие вот зеркала, и вместе с ним зайчиков, которые буквально всех выжигают, и ломают!

А Светлана, используя нагие груди, и чирикая, пропела:

— На священной войне! Будет наша победа!

Наташа, посылая пузыри при помощи сверкающих словно рубины сосками, выдала:

— Будет крест Сатане! Бьются славные деды!

И воительницы помчались по пожарам, шлепая своими босыми, изящными, отличающимися неповторимой грацией ногами. А ножки у них просто великолепные.

Анжелика взяла и пропела с апломбом:

— Нас никто не остановит!

Зоя, послав солнечного зайчика грудью, охотно это подтвердила, скаля зубки:

— Нас никто не победит!

Светлана, посылая очередной презент в виде лунного зайчика, как пропоет:

— Фюрер просто дикий калека! Будет просто разбит!

Наташа снова хихикнула, и показала острые зубки, и как врежет босой пяточкой по обломку детали от робота, и прошипит:

— И наша дружба монолит!

А от роботов снова летят щепки. Некоторые из них очень крупные, и похожие на черепах с длинными лапами. До чего это красиво и остроумно получается.

Зоя остря, и подскакивая, взяла и прочирикала, посылая зубами, что-то несуразное:

— Мы можем все — если жить нельзя!

А какие девушки тут точенные, и нежные и ласковые. И вместе с тем агрессивные. Движения их тел, словно переливы мышцы, плескающегося здоровья. Нет ничего более прекрасного, чем этим великолепные и остроумные девчонки. Мир и слава, и мудрость им!

Принц Баунти заметил, скаля зубки белее снега:

— Да они интересны! Жаль с такими расставаться!

Глава 2

Босоногие девчонки: Мирабела и Маслова сумели уйти от погони с огромным трудом. Обе девушки получили по несколько ранений и едва не утонули в болоте. Сколько раз и воительницы смотрели в глаза смерти, из последних сил вытаскивая друг друга, не давая утонуть в трясине. Это был воистину путь скорбей и смертей.

Под конец, когда по немцам шарахнула советская артиллерия, они, наконец, отстали.

После чего девчонка отлеживались в госпитале. Крутая Мирабела предложила Маслове, раздеться, до гола.

Та удивилась:

— Это еще зачем?

— Буду лечить секретным методом, даже шрамов не останется! — Объяснила Мирабела.

Маслова обрадовалась:

— Вот это правильно!

Голоногая Мирабела намазала напарницу специальным зельем, после намазалась сама, а затем стала втыкать в Маслову тоненькие иголки. И хотя девчонка вроде колола глубоко, совсем не было больно. После она заколола и себе, потянулась, предупредив напарницу:

— Первая часть лечения закончена! Теперь мы уснем, а проснемся свеженькие и готовые к новым боям.

Маслова удивленно захлопала глазами:

— Твои слова да Богу в уши!

Голоногая Мирабела поправила:

— Бог уважает людей равных себе, если не силой, то воображением и смекалкой!

Маслова не согласилась:

— Вряд ли! Почему-то гении мало существуют в нашем мире, из писателей, например, только Лев Николаевич Толстой пожил прилично!

Голоногая Мирабела сострила:

— Может просто Всевышнему, хочется иметь у себя хорошую компанию! Элитное общество! Кроме того согласись: если и молодому жить нелегко, зрелому тяжело, старому невыносимо, зато мертвому невесомо!

Маслова хотела ответить, но лишь зевнула:

— Не могу, усыпаю!

Златоволосая Мирабела также замолчала, погрузившись в диковинный сон.

Ей снилась, что она сражается на особом заколдованном поле, где царит волшебство, и каждый по-своему готов распорядиться жизнью. А что если она уже воюет третий год, то ничего удивительного в том, что во сне пришла очередная драка — нет!

Магическая армия Белой России перешла в наступление. Первыми двинулись лучники. Девушки-амазонки с почти обнаженными грудями из вырезов кольчуг торчали киноварные соски, но в шлемах и забралах начали бомбардировку, усеивая стрелами вражеских стрелков. Те активно отвечали.

Вот одна из девушек упала, пораженная стрелой в грудь. Ее тело забилось в конвульсиях и рассыпалось. Другая девушка-воительница, рослая и великолепно сложенная, была, похоже, только ранена. Загорелое личико исказила гримаса боли.

Падали и другие бойцы, но поначалу потери не были особенно большими, видимо из-за дистанции, стрелы не всегда могли пробить латы.

Белый полк заметил:

— Канючим однако! Пока достижения в стиле: я убегал от кирпича и поскользнулся с горяча!

Байдак уже мчался к своим войскам, он крикнул, вернее даже гаркнул, как удар грома, на скаку:

— Сейчас я брошу гвардию, будет потеха!

Святогор без особо энтузиазма предложил:

— Я незамедлительно двинусь на левый фланг, будем переговариваться с помощью гибридов ракушек и летучих мышей.

Белый полк согласился:

— Ну, а мое место в середке! Только не скажи, будто я посредственность!

Иван Крушило также не сидел на месте, богатырь предложил:

— Ну что же! Теперь наше место у войск.

Борис Данков согласился:

— Я буду драться против Байдака!

Александр Устинов срезал кончик усика мечом:

— Ну, а мне, похоже, достался Святогор. Я думаю это оптимальный вариант!

Иван Крушило прошептал молитву и перекрестился:

— Ну, Богом товарищи! Победим или воскреснем!

— Аминь! — Дружно ответили Борис Данков и Александр Устинов.

— Вести разговор будем с помощью гибрида кувшинок и стрекоз. Обо всем информировать друг друга, правды не скрывать!

Воины поклонились и, пришпорив вороных коней, разъехались.

Иван Крушило продолжал оставаться на возвышение, он понимал, что кто-то должен следить за сражением! Брать на себя функцию рядового солдата можно лишь в критический момент, когда личное вмешательство, способно повернуть ход битвы. Осторожность — антипод трусости!

Пехотинцы, сомкнув ряды и не обращая внимания на град стрел, двинулись на позиции красных россов. Особенно отважно действовали девушки пехотинцы. Размахивая мечами, они неустрашимо бросились в гущу схватки.

Ряды легкой пехоты смешались, девчата разбились на маленькие группки и отчаянно рубились. Большинство красоток сражалось босоногими, но со сверкающими золотом наколенниками. Солдат женского пола, не меньше, чем мужчин(если считать только людей, но были еще и сказочные творения), каждая могла стать украшением подиума, легкие броневые плиты, не скрывали, а скорее подчеркивали, наиболее соблазнительные части девичьего тела.

Байдак, оглушая всех, ревя, приказал:

— А теперь пускай в бой пойдет тяжелая пехота!

Громадные мужчины использовали построение фаланга. Это когда первые десять воинов несли перед собой копья, создав исполинского ежа. Впрочем, недостатком подобного построения было то, что фаланга ломалась на неровной местности и при этом могла исколоть собственных солдат.

Борис Данков хладнокровно приказал:

— Передислокация! Двести шагов назад!

Позади великороссийских солдат-фантомов, валялись срубленные пни, и валуны, а так же заостренные колья. Они прошли мимо них, заставив фалангу, двигаться через своеобразную полосу препятствий. Байдак в предвкушении виктории, злобно выругался:

— Вот видите это сброд, уже бежит! А ну-ка барабаны бейте быстрее, закатим победную дробь.

Барабаны ударили куда сильнее, дробь стала бить чаще. Чем-то это напоминало изматывающий ритм, несущихся наперегонки галер, когда гребцов безжалостно лупят, заставляют харкать кровью!

Фаланга ускорилась, но ее строй, как и следовало ожидать, нарушился. В пробитые бреши с ликующим криком, устремились бойцы.

Байдак видя подобный поворот, заорал:

— Бросить немедленно в бой конных рыцарей, слонов и динозавров.