Поступь империи. Тетралогия

-А почему же тогда эти люди не идут на государеву службу?– задал я вопрос.

-А потому что они по большему счету вовсе старообрядцы или язычники. А у попов же одно на уме… закабалить или в прорубь, на крайний случай, коли не согласишься!

-Не всегда же так!– возразил я.

-Не всегда,– согласилась девушка.– Но в большинстве случаев точно!

«Блин, а ведь и не поспоришь,– восхищенно подумал я.– Что-то она чересчур грамотно разговаривает, на крестьянку, пускай и обученную бабкой-знахаркой не похожа точно».

-Я …

Не успел я закончить фразу, как мой лекарь тут же меня перебил.

-Давайте, я сначала посмотрю вашу рану.

-А попозже нельзя?– задал я риторический вопрос, сам же начал развязывать все шнурки на камзоле, раздеваясь до пояса.

Конечно, ответа я не получил, только красноречивый взгляд, да и то мимоходом, как данность.

После осмотра, занявшего минут пять Оля сказала, что рана начала затягиваться, вот только, на мой взгляд, она стала еще хуже! Покрылась какой-то слизью смешанной с гноем, да еще к тому же постоянно чесалась.

На мой вопрос о том, должно ли так быть Ольга ответила, что, да, так как она помазала ее каким-то лекарством, а после ответа сразу же засмеялась.

-Какие же мужчины все-таки боязливые!– с улыбкой сказала девушка.– Как что-то выходит за рамки их понимания, нет, даже обычного знания так сразу же начинают что-то придумывать.

«И к чему это она сказала? Подумаешь, спросил о ране. Так я же бок то не чувствую, ведь раньше то этой гадостью рану не мазала!»

-Все, я закончила ваш осмотр,– села напротив меня в кресло Ольга.

-Разрешишь задать тебе немного странный вопрос?– наконец произнес я.

-Конечно, вот только давайте условимся, что если вопрос мне не понравится, то я на него не буду отвечать?

-Хорошо. Скажи Оля, а из какого ты боярского рода?

-С чего вы это взяли?– удивилась она, вот только рука на столе, перебиравшая какие-то обереги, не то лекарственные корешки, дрогнула слишком уж сильно.

-Да вот на крестьянку ты не похожа, да и говоришь слишком правильно, видно учителя в свое время старались на славу, хорошо учили,– обосновал я свой вопрос.

-Да, я и в правду не крестьянская дочь, но вот какого именно я рода не знаю, с пяти лет я была на воспитании у дедушки, а после его смерти во время бунта стрельцов, меня забрала к себе в деревню моя нянечка. Что же на счет рода… то дедушка не говорил мне о нем ничего, сказал только, что когда мне восемнадцать весен исполнится тогда и скажет, мол «решай свою судьбу сама внучка»,– тихо прошептала Ольга, из глаз которой уже готовы были сорваться слезинки.

-Извини меня Оля, я не хотел тебя обидеть!– воскликнул я. Поздно поняв, что совершил ошибку, не стоит лезть в прошлое человека, если он сам не хочет его рассказать.

-Все хорошо, я просто вспомнила тот день, когда он умер, меня то он успел закрыть в каморке, да вот сам не уберегся…

-Я очень сожалею об этом,– искренне сказал я ей, подходя к ней сзади.

Не знаю, как, но когда Ольга начала вставать я немного наклонился и чуть коснулся ее губ своими, может, подсознательно я и хотел этого, но вот неожиданная близость заставила ее отпрянуть от меня. Вот только стол за спиной девушки привел к обратному эффекту, и вместо того чтобы отпрянуть от меня она буквально упала в мои руки, заставив меня, болезненно сморщится, но все же не выпустить ее из своих рук.

-Алексей…– поднял карие глаза Оля, умоляюще смотря на меня.

Быть может, она хотела что-то мне сказать, но мой поцелуй помешал ей это сделать. Так мы и стояли, не отрываясь друг от друга, время остановилось, даря нам прекрасные мгновения нашей жизни…

Но не что не вечно, а уж счастливые мгновения тем более. Топот ног в коридоре заставил нас отодвинуться друг от друга.

-Срочное послание!– услышал я за дверью.

-Жди!– монотонно ответил один из моих гвардейцев, направляясь к двери в мой кабинет.

Легкий стук по косяку – вот и все, что позволил себе один из моих телохранителей. С сожалением я подошел к двери, чувствуя, что готов убить так не вовремя прибывшего гонца.

-Зови,– одно слово я все же смог выдавить из себя, оставляя открытой дверь.

-Завтра я посмотрю вашу рану еще раз,– не глядя на меня, сказала Ольга, тут же упорхнув из кабинета, так быстро, что я и сказать ничего, не успел.

А после того как прочитал привезенное послание, так и вовсе забыл о том, что хотел что-то говорить. А как еще можно реагировать, когда тебе приходит письмо с вестью о восстании, пускай только и начавшимся?

Апрель 1708 год от Р.Х.

Тамбовский уезд.

Алексей Петрович.

«Вот ведь черт, как я мог забыть о восстании Булавина?– вот, пожалуй, самая приставучая мысль последних месяцев, частенько наведывающаяся ко мне «в гости».

В середине февраля пришел сам приказ, в котором отец приказывал выступить к Воронежу, для усмирения восставших, вместе с набранными недавно полками, попутно отрезая пути распространения заразы восстания. В своем письме государь намекнул о том, что это назначение только проверка и желание узнать, достоин ли я большего. Конечно, это все было довольно туманно, но вот то, что это было, уже радовало.

Нашей основной задачей было заблокировать дальнейшее продвижение отрядов Булавина, войско которого постепенно увеличивалось за счет дезертиров и рабочих людей. Совместно с двумя полками, набранными буквально полгода назад для отправки на западную границу, поступившими в мое подчинение мы вышли из Рязани в сторону Воронежа, уже охваченного пламенем восстания.

-Ваше Высочество, впереди неизвестный отряд,– сказал мне глава разведчиков, лейтенант Никита Селиванов

-Как одеты?

-Половина в старых, поношенных мундирах, остальные вообще галотьба какая-то,– тут же ответил он.

-Численность?

-Сотен восемь, с обозом если, а так в голове и на конях, идут три сотни плюс на марше четыре сотни, ну и обозники,– подумав ответил Никита.

-В какую сторону идут?

-Прямо на нас, через полчаса будут здесь, у них обоз еле едет.

-Судя по описанию сего отряда он на регулярную армию не очень то и похож, да и наши войска должны быть много западнее. Так что это бунтовщики однозначно,– сказал я вслух.– Что ж тогда, пожалуй, устроим им теплую встречу.

-Господа полковники, я думаю, вы не нуждаетесь в моих объяснениях и наставлениях,– улыбнулся я седоусым командирам седьмого и пятого полков.– Скажу только одно, разместите своих людей так, чтобы никто не ушел, пленных брать только в том случае, если они сами бросают оружие. Я а со своими витязями встану вон в той балке, как раз напротив дороги, и как только мы откроем огонь, то и вы господа извольте не мешкать.

-Будет исполнено Ваше Высочество!– сразу же отбыли к своим воинам полковники.

Как только я остался один, ко мне подошли двое товарищей, поехавших вместе со мной, в силу своей незанятости: Кузьма и Сашка.

-Алексей, не рановато ли наших орлов на убой пускать?– озадаченно спросил Кузьма.

-А кто сказал, что они на убой пущены, Кузя?– удивился я.– Три месяца занятий на полигоне у них с «колпаками» было, да и освоились они неплохо, хочу заметить.

-Так ты же их поперек дороги ставить хочешь…

-И что?

-Как что?– не выдержал Александр.– Там же казаки, мать их через три колена! Наши юнцы даже залп сделать не успеют, как их нашинкуют…

-Разве их так плохо учили, Саша?– поднял я брови.– Мне кажется, на последних учениях все пять рот показали просто отличный результат, как в стрельбе, так и в тактических перестроениях, не говоря об упомянутой мной артиллерии!

-Разве что артиллерия поможет,– все же был вынужден согласиться Саша, вспоминая, как двадцать пушек сносили деревянные макеты редутов.

-Между прочим, эти пушки стреляют как минимум в полтора раза дальше своих товарок имеющихся на вооружении основной армии.