Очи за око (СИ)

Когда до головного колонны оставалось шагов двадцать-тридцать, паланкин приземлили, рабы опустились на колени, а из паланкина, пыхтя, выбрался на божий свет толстяк. Мелкими семенящими шажками одолел расстояние до коней Сергея и Виктора.

Перпетол с важной миной вышел вперед. Теперь он полностью потерял страх перед правителями. Еще бы! За спиной такая всесокрушающая армия. Он, словно равный с равным залопотал на их языке. Толстяк с готовностью ему отвечал, часто-часто кивая колпаком на комполе.

Наконец, довольный своей ролью, Перпетол перевел и им о чем шла речь.

— Этот толстый, первый советник правителя Хартан-кила, — пояснил он. — Говорит, что правитель Тургина сожалеет, что пошел против вас войной и хочет искупить свою вину. Готов преподнести телегу золота и тысячу рабов. Если убрать лишние слова восхищения, то это все, что сказал советник. Что ему ответить?

— Серега, что я тебе говорил? — усмехнулся Виктор.

— Скажи ему, чтобы повел нас во дворец к правителю. Сами должны с ним поговорить, — велел Сергей Перпетолу.

Как перевел, толстяк с кривой улыбкой снова часто-часто покивал колпачком и поспешил к своему паланкину.

Сергей приказал у ворот города разбить лагерь, на всякий случай наставить гаубицы на стену, а рати быть всегда готовым к боевым действиям. Затем позвал ротного и дал ему команду сопроводить со своей ротой до дворца. Повернулся к Виктору:

— Ну что? Пошли в гости?

Тем временем паланкин уже несли обратно. Сергей и Виктор трусили на своих бронированных конях за паланкином в сопровождении трехсот воинов. За ними спешил Перпетол. А воины уже резво раскидывали палатки, расчехляли гаубицы, выстраивались в ряды.

Прямо в воротах Сергей дал команду командиру сопровождающей роты послать на стены пятьдесят воинов, скинуть вниз тамошние пушки и изъять весь запас пороха.

За воротами оказался большой красивый средневековый город. Впервые с тех пор, как попали в этот мир, они воочию видели искусно возведенные великолепные дворцы. Незнакомая архитектура нечто среднее между рококо и готикой. Виктор подумал, хорошо, что сгоряча не разгромил такую красоту. Точно вошли бы в историю этого мира образцом вандалов.

Широкие мощенные галькой улицы веером вели от ворот во все стороны, зигзагами обходя высокие дворцы знати.

— Ты не помнишь, как этот город зовется? — спросил очарованный Сергей у движущегося рядом Виктора.

— Счасс. Перпетол! — К нему подбежал парень. — Как называется этот город?

— Ирбис это. Столица ихняя.

Дороги были запружены повозками и народом. По человеческому морю катились порой разукрашенные паланкины. Но друзья цепко держали в прицеле только паланкин советника и прорубались через толпу за ним ко дворцу правителя.

Он явился их зачарованным глазам сразу за площадью с фигурным фонтаном посередке. Белоснежный мраморный дворец казался воздушным из-за изобилия резных арок и изящных высоченных колонн. Площадь была битком забита прогуливающимся людом в особенно красочных одеяниях.

Прямо возле арочного входа во дворец выстроились в сверкающих золотом кирасах и с синими кокардами на кубах шлемов с десяток бородатых стражников.

Они сразу напряглись, как только ко дворцу приступили триста чужеземных воинов. Только замечание толстяка, что в это время выбрался из своего паланкина и что-то сообщил офицеру, их успокоило. Тем не менее, большое недовольство читалось на лицах, когда пришлые воины легко оттеснили их, сами заняли позиции для охраны.

Друзья спешились. Взяв с собой Перпетола и пятьдесят воинов, вошли за советником в роскошный дворец. Сперва оказались в светлых покоях, где их с поклоном встречала местная знать. Знали бы они, какие скоро распоряжения будут по поводу них, сейчас не гнули бы так усердно спины.

Они пересекли еще два зала, полных вельмож, пока не распахнулись двери тронного зала.

В роскошный овальный зал первыми вошли пятьдесят воинов, заученно равномерно расставились по крутым боковым стенам с обеих сторон огромного помещения. Этот акт произвел на находящихся внутри вельмож шокирующий эффект. Потому что каждый здесь находящийся прекрасно знал: у правителя за альковами всегда прячутся отличные лучники. Стоит ему косо на кого посмотреть, как вылетает откуда-то стрела и впивается в горло жертве. Теперь же тут стоят, не прячась, воины, вооруженные теми самыми маленькими пушками, о которых давно идут по стране легенды. Что теперь могут лучники правителя противопоставить им? Правитель не самоубийца, чтобы задумать обычное коварство. Тем более, что сразу вошел, видно что старший пришлых воинов, стремительно обошел, срывая все шелковые завесы, и лучники оказались на виду. Только затем, в наступившей парализующей тишине, в зал вошли двое рослых воинов в сопровождении иноземного вельможи. Это они увидели Сергея и Виктора с плетущимся позади Перпетолом.

Друзья, уже привыкшие врываться в тронные залы местных правителей, на сей раз тоже без церемоний направились прямиком к возвышению, на котором восседал худой крючковатый старикан. Он, как стервятник, мутными глазами сверху наблюдал за тройкой, приближающихся к трону. Пергаментное пожелтевшее лицо его выражало ужасное беспокойство. Аж длинная борода трепыхала в такт их шагам. Под конец, самодержец не выдержал; сам поспешил спуститься навстречу грозным гостям. Такого еще ни один из присутствующих не только не видел, но и не мог представить себе. Чтобы грозный правитель Хартан-кил, и сам снизошел с трона навстречу гостю!

Тем временем трое подошли к трону, у подножья которого заискивающе улыбался тот, чью непобедимую армию недавно разнесли в пух и прах горстка иноземного войска. А теперь перед ним стоят их полководцы. Хочешь, не хочешь, залебезишь, если есть желание сохранить трон. А желания у него было больше, чем возможностей на данный момент.

Вот в этой раскорячке правитель оказался перед Сергеем и Виктором. Он их видел впервые, как и они его, но он мечтал больше с ними никогда не встречаться, пока жив, а гости намерены были теперь регулярно его унижать подобными визитами.

Вперед выступил Перпетол, галантно поклонился правителю и приготовился переводить слова полководцев ему, но первым заговорил именно правитель. Перпетол перевел:

— Правитель Хартан-кил спрашивает, согласны ли вы заключить с ним союз на тех условиях, которые передал через советника?

— Это он насчет золота и рабов? — засмеялся Сергей. — Скажи, нет, не согласны.

Правитель еще больше пожелтел и еще больше скрючился, когда Перпетол перевел ему его слова.

— Он спрашивает, сколько же тогда вы хотите?

Виктор не дал Сергею продолжить переговоры:

— Давай я с ним поговорю, Серега. — Потом, уставился в мутные глаза старика гипнотизирующим взглядом и сквозь зубы процедил:

— Переводи как можно точнее: сейчас же, либо он согласится на все те условия дальнейшей жизни в Тургине, которые мы ему продиктуем, либо сейчас же прекрасный город Ирбис превратится в развалины и погребет под собой всех жителей. А его лично и всех остальных в этом зале истребим сами и немедленно.

Перпетол, не ожидавший такого оборота дела в сторону грубости, оторопело смотрел на Виктора, пока тот не рявкнул:

— Переводи!

Выданный перевод, видимо, оказался близким по смыслу, потому что старик закатил глаза и скатился на ступеньку престола. Двое из вельмож попытались подбежать, чтобы помочь подняться, но рука Виктора отшвырнула их назад.

Правитель Тургина сам очухался. Сам же с трудом поднялся и дрожащим голосом, как выяснилось через Перпетола, спросил: какие условия?

— Пусть сначала позовет писаря, — потребовал Виктор. Заодно поинтересовался: умеет читать сам переводчик или только говорить умеет на их языке?

— Я только говорить могу, — повинился Перпетол.

— Это плохо. Ну, ничего. Будешь делать вид, что читаешь написанное. Главное, не забывай делать умное выражение лица.

Пришел писарь не моложе правителя и точно с такой же длинной бородой. Присел на корточки и разложил перед собой на подставку пергамент, перья и чернильницу.