Звёздная пыль На сапогах! (СИ)

Вильсон с задумчивым видом захрустел печенькой, с грустью поведал — "На дне Тонкинского залива надо искать хлам, оставшийся от моего F4F. Я видел тебя — но не попал. а потом твой брат–гук сел на хвост. Удар, взрыв, катапульта — и очухался только в огромной ванне Тихого океана. А рядом, завывая сиренами, тонул "Миссури"…". Дальше Билл удивил и напугал всех — спокойно взял прилепенный магнитным полем к столу нож, распорол ткань летного костюма на груди, возле сердца. Достал из потайного, зашитого кармана пару маленьких, заполненных темно–янтарной влагой пакетиков. И сказал мудрый тост. "Комрад, мне никогда не нравилась война. Тем более та, где мы были по разные стороны кокпита. Ты защишал людей — а я толстые туши бомберов. И, мне было очень стыдно и противно это делать… Прости, но как солдат ты понимаешь — приказ есть приказ… Ну а этот виски сделал мой отец, задолго до утверждения состава экипажа. Сказал — надо, потом поймешь. Теперь, глядя на тебя, на Землю в иллюминаторе понял. Не чокаясь…"

Проплывший над столом пакетик был пойман подполковником Фам Туаном, в абсолютной тишине были распакованы наши заначки, подняты и опустошены крохотные тары, приспособленные для невесомости. Тишину нарушил сидевший у иллюминатора Юра, буркнув тихо свою знаменитую, давно вошедшую в учебники фразу…

Красота, какая красота! Огромный, прекрасный купол нашего Дома, плавно прокручивающийся под ногами. Отсеки, торчащие в стороны панели батарей, решетчатые фермы… Стапель первого в истории небесного космодрома. Мы стояли на платформе центрального модуля, зацепившись захватами ботинков, для всей дружной толпы места не хватило. Вот, в полусотне метров высунулся из научного модуля 'Скайлэба', снимая все Энтони. А тут, рядом с нами, управляя телекамерой в цепких механических пальцах, развлекалась Пономарева. Сидела хитрая космоамазонка внутри станции, в тепле и воздухе, дрыгала джойстиками — подчиняя своим желаниям двадцатиметровую руку манипулятора. Да еще и гоняя крепежную тележку туда–сюда вдоль по центральной ферме. Думаю, телезрители там, на хрупкой шкурке планеты будут довольны.

И девчата всей страны тоже. После неудачи с Терешковой женщин в космос долго не пускали. Только сейчас, когда все вопросы космического быта отлажены, поднялась на орбиту вторая красавица. Первый девичий набор почти потерял надежду полететь, но теперь они рады сильно, что их так хорошо мучили–учили. Так что в небо Валентина поднялась командиром 'Союза', доставившего экипаж 'Аэлиты'. Впрочем в открытый космос ее так и не выпустили пока, сильно обижалась. Отмазались тем, что по правилам на станции должен оставаться минимум один человек.

Ну а мы, тесной группкой стояли и смотрели. Пусть у нас тоже важная задача, ага — подержать немного палку. Ну, и может, даже помахать. Вот только к палкам крепились полотнища — три, абсолютно разных. Звездно–полосатая фигня, ну не нравицца мне этот флаг. Напоминает таблицу рекордов в любой игре, с подсчетом очков. Но Билл держал его с гордым видом, как будто сам руку приложил к проекту.

Хотя, вклад американцев в нашей птичке тоже есть, и весьма полезный. Мы старались предотвратить в теории любую неприятность. Например — подлетает корабль к цели, а у него не работает ракетный блок. Ну, затормозить он сможет, об атмосферу. А домой как? Только один выход — отстрел блока, облет Марса с гравитационным маневром и домой. Но вот полет тогда продлится не расчетные полтора года, а все три. И что будут кушать космонавты — взятую с запасом еду? Ага, там и так внутри от пищевых контейнеров тесно. А будут грызть они корабль, потому что он хороший! Вместо пластика и металла интерьер жилого отсека выполнен из очень странного материала. Сотрудники фирмы 'Грумман' прикольнулись как следует — хитрая смесь из кукурузной муки, сухого молока, банановых хлопьев и еще всяких съедобных компонентов с добавлением витаминов прессуется при нагреве. И покрывается тонким слоем фольги или пластика. Внутри все, вплоть до пультов управления из такого 'пеммикана' сделано. Ну и поделились с нами технологией, а мы им по бартеру для 'Колумбии' наш космосортир отдали. Рады были они сильно, ибо весит он в пять раз меньше ихнего и во столько же надежнее.

Дальше наша красная приманка для любых быков. Да, много таких было, и все свое получили — значит действует. Ее гордо держал Женя Хрунов. И бело–синий флаг Организации Объединенных Наций, которым размахивал, что–то вопя неразборчиво, Юрка.

Всего в космосе сейчас, если посчитать, находилась целая толпа. Трое американцев на полпути к Венере, еще трое на станции, плюс англичанин. Француз, кубинец, вьетнамец. И нас шестеро, троих героев провожаем…

Тут еще пара китайцев объявилась. Как карлсоны опять приперлись, без спроса и предупреждения. Типа пуск красиво снять со стороны. Ага, дальше наверняка в гости попросятся, по принципу 'дайте водички попить, а то так есть хоца, шо переночевать негде!'. Вон, болтаются в сотне метров над головой, боятся ближе подлетать. Мы их честно предупредили — если будете мешать то собьем к демонам, пентаборановые ракеты ПКО в полной боеготовности. У нас с ними отношения фиговые, одно время хмырь Мао повадился провокации на дальнем востоке устраивать. Получил по рогам, обижался до самой смерти. Буквально, сейчас у них уже новый генсек, кажется пытается помирится. Вообще, на самой Земле жизнь как–то поспокойней стала. Находка помогла, естественно. Стихли многие вялотекущие войнушки, лишь кое где всякие неграмотные папуасы продолжают рубится. Ну а "цивилизованное" человечество, получив хорошее пугало, стало усиленно готовится к другому рубилову. Так, на всякий случай. Да и практика показала — Соединенные Штаты и Советский Союз умеют дружить только против кого–то… Итого в пространстве сейчас двадцать один человек болтается и еще пара товарищей по Луне колесят, однако!

О, пошла процедура расстыковки. Прицепившиеся к фермам–стапелям ребята контролировали процесс. Кстати, глядя на работу инженеров вспомнился смешной случай. Случившийся в штатах, когда сотрудники НАСА и фирм–подрядчиков узнали шокирующую их новость — оказывается, в Союзе летают не только асы, а и обычные инженеры и ученые. Так началась необычная забастовка, получившая название 'восстание лунатиков'. До этого во всех экспедициях экипажи набирали только из военных летчиков. Не обладая необходимыми навыкам они запарывали эксперименты, ломали приборы — с таким трудом доставленные на Луну, например. Вообщем, руководству пришлось пойти на уступки, перейти к смешанной комплектации. Наши летуны из первых наборов уже давно шутили — превратились в таксистов. Летают много и часто, но ненадолго. Поднял на орбиту троих например ботаников, забрал троих астрономов и домой…

И сейчас внутри огромной конструкции корабля, в упрятанном под защитой корпуса командном отсеке, готовилась отчалить смешанная команда. Врач корабля, по совместительству биолог и психолог Борис Егоров. Вспомнилось, как почти одиннадцать лет назад, в далеком шестьдесят четвертом он шутил и балагурил сразу после такого опасного полета в консервной банке 'Восхода'. Да, уже больше десяти лет я прожил в этом времени, таком интересном и захватывающем! Бортинженер и штурман корабля, Жора Гречко. Когда–то, тоже одиннадцать лет назад мы работали в соседних отделах конструкторского бюро. И, под руководством Сергея Павловича, чертили корабль. Любимую 'тимку', тяжелый межпланетный. Сейчас он тщательно проверял все системы реализованной мечты. И поглаживал любовно джойстики управления командир корабля. Как он сам любил шутить 'вечно второй'. Второй в космосе, вторая лунная, вторая межпланетная — если считать американцев, Гера Титов. Ну нет, теперь–то он станет первым — там, далеко, на чужой планете!

Освободившийся от захвата ферм–стапелей повис корабль в пустоте, похожий немного на странную медузу. Или гриб, купол теплозащитного экрана наводил на такие ассоциации. Огромный, развернутый как веер уже на орбите из доставленных малым 'Атлантом' деталей. Двадцать тонн металлокерамики послужат защитой дважды, и сейчас там прячется десантник, закрытый миской целиком. Зато видно жилой отсек, сверкающий бликами от зеркал солнечных концентраторов. Хиимические реакторы, изобретенные когда–то доктором Бошем, позволяющие получать живительный кислород из углекислого газа очень любят тепло. Ну а дальше тянулась связка ракетных блоков, уже готовых к включению. Здоровенную бандуру мы собрали, больше четырехсот семидесяти тонн стартовая масса, 'Союз' на старте гораздо меньше весит… Но если бы не щит тормозного экрана то пришлось бы городить двухтысячетонное чудовище — да нам голову бы оторвали, за такие затраты!