Николай I - попаданец 2 (СИ)

Дом губернатора, называемый местными 'дворец' оказался каменным, двухэтажным зданием, с внутренним двором и небольшим садом, скрытым оградой. Первый этаж был отведен под канцелярию, а на втором расположилась семья полковника. Самойлова заранее оповестили письмом о предстоящей экспедиции, поэтому, когда Ильин доложился о прибытии, его довольно быстро впустили к губернатору. Первое лицо Красноводска оказался статным мужчиной лет сорока пяти, с аккуратно подстриженными усами, тронутым сединой и серыми, проницательными глазами. Поздоровавшись, хозяин кабинета пригласил разведчика сесть, и сообщил ему, что он уже нашел для них проводника, местного перса по имени Муса. Тот не раз бывал в Хиве, и поможет небольшому посольству устроится на месте. Пять лошадей и семь верблюдов для поклажи и фуража уже подготовлены. Караван покидает город через три дня и по пути его будут сопровождать местные кочевники, из лояльных, и даже ханские солдаты. Их неплохо бы одарить одним, двумя целковыми. Все купцы так делают и на Востоке без этого никак.

После губернатора, Ильин нашел своих спутников и, удостоверившись, что все товары сгружены и в сохранности пошел с ними на постоялый двор. В городе имелась всего одна гостиница, но большинство купцов предпочитало расположиться в нескольких постоялых дворах, примыкавших к городским стенам. Именно в одном из них, они и остановились. Отобедав и выпив по чарке водки, мужчины пошли приводить себя в порядок. Июль в этих местах жаркий и влажный, а полковнику предстоял еще один визит, к Хивинскому консулу, дабы засвидетельствовать факт своего отбытия. Сегодня, это назвали бы въездной визой. Южный сосед зорко следил за тем, чтобы все купцы отмечались, во избежание контрабанды, и без соответственной бумаги, ханские солдаты вполне могли отобрать товар, и то и хуже, отправить в застенок, как шпиона. Да и пошлина за каждую бумажку шла в ханскую казну, служа дополнительным источником дохода. Заодно консул помогал разрешать торговые споры со своими соотечественниками, ежели таковые возникали и помаленьку шпионил, правда Красноводск, находясь на отшибе, не представлял большого поля для деятельности.

Консула звали Тахир-бек и его дом находился неподалеку от восточных ворот. Одноэтажное строение, с небольшими окнами, закрытыми голубыми ставнями стояло в тени огромного кипариса. Хивинец жил в задней части дома, а большая гостиная служила ему кабинетом и канцелярией, где он принимал посетителей. Ильин вошел в сопровождении переводчика и объяснил слуге, зачем он прибыл. Через десять минут в комнату вошел хозяин и, поздоровавшись с посетителями, предложил им сесть. Диваном здесь служил ковер, с десятком пестрых подушек, разбросанных вокруг низенького медного столика. Тахир-бек в зеленом, расшитом халате уселся напротив, скрестив ноги. Лицо его, окаймленное густой, черной бородой выглядело добродушным, но небольшие, карие глаза смотрели хитро и настороженно.

- Достопочтенный Тахир-бек, - поздоровался полковник, - мы пришли засвидетельствовать вам наше почтение, и сообщить, что намеренны направится в Хиву с ближайшим караваном, который выходит через три дня, - он посмотрел на переводчика, дабы тот перевел, но тут оказалось, что хозяин дома бегло говорит на русском, хотя и с ощутимым акцентом и, поздоровавшись с гостем, он спросил:

- Как зовут достопочтенного господина и чем именно вы намеренны торговать?

- Меня зовут Ильин Константин Николаевич, а это мой переводчик Григорий Ваграмович Агатов и я не купец, а посол его величества императора всероссийского Николая Павловича. Для чего имею соответствующие бумаги и, вытащив из небольшого кожаного чехла небольшой пергамент с императорской печатью, он показал его консулу.

Тот немного напрягся, как-никак, а не каждый день в его доме появляется представители российского императора. Но просмотрев представленный документ и вернув его гостю, опасливо спросил:

- Какова же цель вашего визита? И надолго ли вы намеренны остаться в Хиве?

- Выполняю указание его величества обсудить торговые отношения, для чего имею письмо лично к владыке сиятельной Хивы, правоверному Мухаммад Амин-хану. Для выполнения сей миссии надеюсь получить от вас сопроводительный документ, дабы мне, как послу не чинили препятствий в дороге. Обратно я планирую отправится с тем же караваном, через три недели после прибытия.

- Как верный слуга моего господина, я окажу вам всяческое содействие, - напыщенно изрек Тахир-бек, - а как гостя прошу вас отведать зеленого чая, такого даже здесь вы не найдете.

- С удовольствием, - ответил Ильин.

Хозяин дома кивнул слуге, что стоял на пороге и через несколько минут на невысоком столике появились серебряные подносы с лепешками и фруктами и лазурные фарфоровые чашки с небольшим, медным чайником...

Утром третьего дня, как только рассвело, большой, в триста вьючных животных, караван отправился на восток. Солнце еще всходило над горизонтом, а армада верблюдов и людей растянувшись змеей, размеренно двигалась по широкой пыльной дороге, что протоптали тысячи копыт и сапог за последние двадцать лет. Через полчаса за невысоким холмом скрылись стены Красноводска, и последним, что спутники увидели посмотрев назад, был купол храма святого Архангела Михаила. Но вскорости и он скрылся из вида.

Дорога на Хиву лежала через пустыню. Заинтересованность местных правителей в торговле способствовала наведению порядка в этих краях. Набеги кочевников значительно сократились. Особенно упорных извели сами хивинцы при небольшой помощи присланных казаков. Получив отпор, часть местных племен откочевала на юг, к Мерву, а остальные обслуживали оживший торговый путь. Тем не менее, торговцы не пренебрегали безопасностью, сбивались в большие караваны и нанимали опытных проводников и охрану. По пути купцам встречались хивинские разъезды из дюжины всадников, сопровождавшие караван издали. По сложившийся традиции купцы скидывались на бакшиш для ханских вояк, повышая, тем самым, их служебное рвение. И действительно, воины в разноцветных халатах вели себя корректно, лишь изредка появляясь на горизонте.

Через неделю пути полковник со спутниками привыкли к тяготам путешествия. Вокруг наблюдалась удивительная жизнь, столь отличная от среднерусской полосы и даже от северной Персии. Все жизнь каравана проходила в седле. Опытные персидские и хивинские купцы вели свои дела, не слезая с верблюдов. Ели, пили, курили кальян и торговались, ничуть не страдая от мерного покачивания кораблей пустыни. Вот старый, беззубый слуга перс вдыхая дым из кальяна, осторожно пускает его в лицо своему господину. Тот с наслаждением вдыхает пряный воздух, и это на сорокаградусной жаре! Позади них, молодой, смуглый хивинец в желтом халате затянул монотонную песню, гнусаво распевая то ли о любимой, то ли о подвигах степных богатырей - черт их там разберет. Впереди посапывает толстый туркмен, качаясь в такт верблюжьим шагам.

К полудню, караван останавливался. Солнце, казалось, плавило все живое вокруг и люди, воткнув в песок шесты и натянув на них легкую ткань, дремали в импровизированном шалаше. Все предварительно снимали верхнюю одежду и клали ее на раскаленный песок, избавляясь, таким образом, от блох, и ткань аж потрескивала от количества паразитов. Но на следующей стоянке все начиналось сызнова. К вечеру, до заката солнца разбивали лагерь и зажигали костры. Проводники, рассчитывая дневной переход, старались добраться до очередного колодца, расположенного на маршруте, но не всегда вода была поблизости, и тогда приходилось пить теплую, вонючую воду из кожаных бурдюков. У костров каждый прибивался к своим - русские купцы сидели отдельно, так же как и персы, хивинцы, арабы и афганцы. Спутники ночевали прямо у костра, закутавшись в шерстяные накидки. Туземцы располагались подле своих верблюдов, накрывшись овчиной, отчего от них разило за милю. Впрочем, полковник вскоре привык к таким запахам.

За два перехода от города пустыня резко закончилась, и начались тучные поля с созревшей пшеницей и сады, орошаемые журчащими арыками - караван пришел в Хивинский оазис. Торговый люд оживился. Путешествие подходило к концу, а вместо безжизненных песков и кустарников появилась цивилизация в виде караван-сараев и местных сел. Впервые за восемнадцать дней путники помылись и переоделись в чистое белье. Селения у дороги обслуживали торговых людей. Русские купцы расположились в двух караван-сараях и, помывшись, собрались в чайхане, отметить окончание тяжелого перехода. Некоторые уже были навеселе, приложившись к флягам с беленькой. В Хиве такого себе не позволишь, вот торговые люди и расслабились. Впрочем, вели себя чинно. Чай не первый раз в этих отдаленных краях и чужой обычай уважали.