Год трёх царей (СИ)

Парадные, запряженные цугом придворные кареты с верховыми форейторами, предшествуемые верховыми чинами конюшенного ведомства, расшитые золотом мундиры придворных, участвовавших в процессии, и ярко-красное с золотыми позументами одеяние многочисленной прислуги — все это, словно купаясь в ярких лучах августовского солнца, переливало всеми цветами радуги и ослепительно сверкало.

Мгновенно громадная площадь огласилась восторженными криками. Детский хор в двенадцать тысяч юных звонких голосов, управляемый полутора сотнями регентов собранных по церквам и обителям Московской губернии, исполнял «Славься…»…

Пушечная пальба, перезвон колоколов, крики толпы — все это сливалось в какой-то невообразимый гул.

Спешившись у Лобного места Георгий вошел в самую известную и почитаемую московскую часовню Иверской иконы Богоматери, где его благословил епископ Алексий.

Оттуда император направился к красному крыльцу Большого Кремлевского Дворца, где его встретил с хлебом-солью обер-церемониймейстер князь Долгорукий…

Да — признаться даже Георгий был поражен увиденным.

… Предвкушением редкого зрелища — кремлевской коронации, царского шествия и проезда по улицам столицы в сопровождении нарядной свиты, торжественных приемов — равно как и подготовкой к ним, была насыщена вся повседневная жизнь города.

Почти три месяца — с того самого апрельского дня когда определилась судьба Николая II, древняя русская столица готовилась к коронации императора, прихорашиваясь, как только позволяла фантазия архитекторов и декораторов всех склонностей и таланта. Фасады множества зданий, все вокзалы, центральные площади были пышно убраны государственными символами, вензелями Георгия I гирляндами, флагами, цветными огнями.

Украшались Кремль, Триумфальная арка, улица Тверская; по всему пути выросли мачты, обелиски, колонны, павильоны, были подняты флаги, на Красной площади выстроили трибуны для зрителей — все было подготовлено к шествию царского кортежа. Вовсю шла работа на Ходынском поле, где намечалось провести народное гуляние.

Изо всех сил строился павильон в Сокольниках для принятия Императора во время церемонии освящения знамен Преображенского и Семёновского полков и для угощения войск; сооружались павильоны для встречи Императора депутациями и амфитеатры для публики у Триумфальных ворот на Тверской улице и на Красной площади. Множество домов и улиц были покрыты лесами: устанавливались щиты, декорации — город принимал праздничный вид.

Готовился совершенно особый никогда не виданный сюрприз — электрическая иллюминация — тысячи разноцветных «свечей Яблочкова» (правда — увы — французского и английского производства) должны были украсить соборы и дворцы. В помощь тянувшим электрические провода были даже выделены флотские гальванеры.

И на все это отводилось три месяца! Сперва Министерство двора даже просило отложит церемонию — на полгода а лучше на год — ссылаясь на опыт коронации 1883 года — и то как указал в рапорте генерал-адъютант Оболенский — «Годичный срок может быть достаточен только при усиленной работе». Но молодой император оставался непреклонным — коронация должна пройти как можно скорее.

Надо сказать — по ряду причин церемониал въезда Георгия на коронацию в Москву был изменен сравнительно с обыкновением. Например — все прежние государи короновались уже будучи женатыми — одновременно возводя в императорское достоинство и своих августейших супруг.(Тоже согласно установившемуся церемониалу — разработанному еще лично Петром Великим для коронации Екатерины I.)

Нынешний монарх будет короноваться в одиночестве — так что церемониймейстеры и Министерство двора наскоро внесли поправки в извечный порядок…

На следующий день в Оружейной палате прошло освящение нового Государственного знамени — штандарта нового царя — которое будет осенять его царствование и которое — дай Бог очень нескоро! — пронесут за его катафалком (Мысль об этом императора не испугала — скорее удивила — уж больно неожиданной она выглядела сейчас).

Панир изготовили из золотой ткани, на которой с обеих сторон был изображен императорский орел с гербами всех земель и царств империи Российской. Император лично прибил первый гвоздь к увенчанному серебряным двуглавым орлом древку стяга; остальные гвозди прибивали великие князья начиная с Михаила, потом Мария Федоровна…

На лентах знамени были указаны годы:862, 988, 1497, 1721. Великие годы державы — год призвания Рюрика на княжение русичами, год крещения Руси Владимиром Равноапостольным, год когда Россия стала царством и год Петра Великого, год империи.

С церемонии освящения знамени Георгий переехал в Александрийский дворец в Нескучном саду, где провел последний день перед коронацией.

21 августа состоялось торжественное перенесение императорских регалий — порфиры, коронные знаки ордена святого Андрея Первозванного, скипетр, державу, Государственную печать, из Оружейной Палаты в Андреевский зал Кремлевского дворца.

Кроме того — во вторую столицу доставили Большую императорскую корону, которую и возлагали на голову каждого нового самодержца — созданную знаменитейшими ювелирами Георгом-Фридрихом Экартом и Жереми Позье по специальному заказу государыни Екатерины II.

Сделанная из чистого золота, весом пять фунтов, она была украшена множеством бриллиантов и других драгоценных камней. Самым известным из них был рубин на дуге, разделявшей две половины короны. Поверх него находился крест из пяти больших бриллиантов.

(Во время обсуждения церемониала Победоносцев внезапно предложил использовать для коронации шапку Мономаха. Георгий было задумался — помимо того, что она послужит свидетельством приверженности нового царя древним обычаям и истории, шапка Мономаха имеет то преимущество, что весит всего два фунта. Но в конце концов решил что правильным было бы соблюдать прежние традиции).

Особая команда — дворцовые гренадеры под командой директора Оружейной палаты действительного тайного советника Филимонова и придворного ювелира Зефтинга извлекла из Оружейной палаты и перенесла в Успенский собор алмазный трон Алексея Михайловича, подарок персидского шаха Тахмаспа — созданный придворными ювелирами в Исфагане в далеком 1659 году. Трон украшали сотни алмазов и рубинов.

Опять таки — при обсуждении церемониала возник было спор — какой из хранившихся в Палате тронов надо избрать для обряда? Одни — во главе с обер-гофмейстером Нелидовским стояли за престол царя Ивана Великого, а московский градоначальник князь Долгорукий — за трон Михаила Федоровича. Конец спорам положил лично Георгий — выбрав трон отца Петра Первого.

Впрочем эти споры были мелочью сравнительно с финансовым вопросом.

Вначале Министерство двора запросило сто миллионов рублей. Георгий прочтя смету молча вычеркнул один нуль — ввергнув сановников и чиновников в состояние близкое к обмороку. Сумму снизили до восьмидесяти миллионов, но император был непреклонен. Сошлись в итоге на тридцати миллионах. Ну а кроме того Долгорукий пообещал что заставит московских купцов тряхнуть мошной — не все ж им объегоривать и казну и народ — не грех и поделиться.

И вот настал день коронации.

Накануне — 22 августа — Георгий переехал в Николаевский дворец Кремля.

Ровно в семь часов поутру прогремел пушечный салют, зазвонили колокола кремлевских соборов. Спустя два часа закончился заздравный молебен в Казанском соборе и три главных российских митрополита-Новгородский, Московский и Киевский — в сопровождении духовенства вышли из собора навстречу кортежу во главе с юным императором…

. Шествие открывал взвод кавалергардов, который позже выстроился по обе стороны паперти Успенского собора в Кремле. Следом за кавалергардами шли двадцать четыре пажа и столько же камер-пажей. Дальше — представители земств, председатели городских управ и прочие.

За ними под звуки труб и литавр важно ступал гоф-маршал Голицын, а только за ним — император под шитым бисером и золотом балдахином, который несли шестнадцать генерал-адъютантов.