Экипаж Ковчега

Да, естественный отбор – это правильно. Но, видно, Провидение тоже приложило руку. Я давно не видел столько увлечённых, талантливых и образованных людей, собравшихся вместе. За время, проведённое здесь, они оттаяли от стресса катастрофы, закалились физическим трудом на свежем воздухе, сплотились. Но самое главное – у них появилась цель в жизни. У них были ресурсы для достижения этой цели. Желания и амбиций у молодёжи любого поколения всегда хватало с лихвой. Они поверили в себя. С такими людьми можно свернуть не только горы!

Было решено использовать энергию моря. Этой силушки изменившаяся в буйную сторону природа имела в избытке. Чем не могли похвастаться мы. Людей не хватало. Мы на судах имели сокращённые экипажи, спать три-четыре часа в сутки стало нормой на корабле, который в любой момент мог вступить в бой или шторм. Лишь волею судьбы пока обошлось без крупных боевых потерь или несчастных случаев с переутомлёнными людьми. Подобное происходило и на берегу. Людей бросали то на выгрузку судна, то на строительство укреплений, то на лесоповал. Не по глупости руководства, а лишь ввиду малой численности рабочих рук и множества задач, решить которые нужно было ещё вчера. Сделано было много, мы не боялись наступающей зимы. Чтобы реализовать проекты, требующие специальных знаний, материалов и технологий – для этого надо иметь надёжный материальный тыл и достаточное количество людей, обеспечивающих жизнедеятельность участников проекта. Надо искать. Собирать уцелевших одиночек, пытаться найти селения в горах, куда не докатилась волна. Впереди нас ждёт не одна экспедиция.

Мы с Евой и Сарой навестили Саида. Его семья поселилась в домике, построенном на отдалении, поближе к пастбищам. Месье Риккардо стал её полноценным членом, жил в отдельной комнатушке и вечерами музицировал на скрипке, которую умудрился сохранить во всех перипетиях. Он выглядел умиротворённым, даже посвежел – работа на воздухе пошла впрок.

- Мадам Ева, месье Фэд, деточка, присаживайтесь, отведайте нашего сыру.

- Заходи, друг, мы скучали по тебе, - с французским акцентом, но почти правильно выговаривал английские слова турецкий пастух. Общение с музыкантом пошло им на пользу.

- А где Зульфия, ваши сыновья?

- Они в городе. Мы и сами справляемся с маленьким хозяйством, а молодые учатся и работают на строительстве. Там не хватает людей, дети сами попросились. Навещают нас, - Марфа похорошела, поправилась. Она выглядела так, как и представляют хозяйку и мать в любой сельской местности мира – плотная, крепкая труженица, кормилица и защитница семьи. Мои глаза отдыхали на её довольном лице.

- Мы привезли подарки.

Достаю из багажника джипа богатый восточный халат для хозяйки, украшенный золотом кальян для Саида и большой чемодан. Месье Жак сразу понял, что там внутри, на его глазах блеснула счастливая слезинка:

- Месье Фэд, я знал, что вы хороший человек, но теперь я всем буду говорить, что вы – человек высокой души.

Аккордеон нежно поёт в уютной комнате, наша беседа льётся непринуждённо, словно и не было позади горя, голода, стрельбы в горах и на море. В старости переселюсь сюда, помирюсь с Козлевичем… Сара притихла возле музыканта. Её мать преподавала в консерватории Осло. Надо будет навестить эти места, чтобы снять с души чувство невыполненного перед ребёнком долга.

- Месье Жак, вы не будете возражать, если наша девочка будет приходить к вам и брать уроки музыки?

- Ко мне уже ходят Николя и Елена. У мадемуазель Алины плохо заживает нога, но она говорила, что приведёт девочек, как только выздоровеет.

- Мы с тётей Зоей уже договорились, что она возьмёт и нас с Люси на следующей неделе.

Зоя – мать Елены. Она – программист, очень занятой человек. Это она организовала и обеспечивает работу нашего маленького интернета. Спасает только то, что компьютер стоит у неё дома, и она между делом может присматривать за дочерью. Нас прерывает телефонный звонок. Да, ребята успели сделать даже это!

- Тебя, - Саид протягивает трубку.

- Фэд, тревога. Возле фиорда вертится подводная лодка. Ждём на "Европе".

Прощаемся с друзьями, мчимся в город. И вот корабль, совершив обходной маневр, чтобы не выдать местоположения Ковчега, на самом малом крадётся в тени островов к чёрному корпусу, застывшему в проливе. Петя не обнаружил сигнала радара, в воде – тишина. Чего ищет здесь этот убийца? Мы на боевых постах. Мистер Ник держит врага на мушке смертоносного бомбомёта. Рано, ещё полмили.

- Неизвестное судно, координаты… Прошу на связь. Здесь дизельная подводная лодка норвежских ВМС "Пиранья".

- Акустик засёк, молодец, - комментирует Петя.

- Вольный морской охотник "Европа". Слушаю вас.

- У нас мирные намерения. Мы нуждаемся в помощи. Горючее на исходе, батареи разряжены. Много людей на борту, у нас заканчиваются продукты и вода. Готовы принять любые условия.

- Нам надо подумать, подождите несколько минут.

- Принято.

Вот так. Совещаемся. Ловушка? Сомнительно. Они давно могли всадить в нас торпеду. Попробуем?

- "Пиранья", мы высылаем бот. Пожалуйста, без глупостей, вы у нас на прицеле.

Моя десантная команда высаживается на борт субмарины. На верхней палубе нас встречает офицер и женщина в гражданской одежде.

- Капитан-лейтенант Морис Эдда, командир корабля, моя супруга Мишель.

- Главный инженер Солнцев. Какие у вас проблемы?

Скоро я сам буду рассказывать спасшимся морякам их истории. Субмарина вернулась из учебного похода в родной порт. Был какой-то праздник, на борт поднялись жёны с детьми. В этот момент получили сообщение из Атлантики о гигантском цунами. Штаб дал приказ: немедленно покинуть гавань, отойти подальше от берега и погрузиться на перископную глубину. Значит, не во всех штабах сидели отвыкшие от болтанки крысы!

- Мы поняли, что последствия будут серьёзными. Семьи остались с нами. Волну пережили без особых потерь. Но база перестала существовать. После цунами на неё обрушились две баллистические ракеты. Мы исследовали все фиорды Норвегии, но лишь в некоторых местах встречали людей, которые сами нуждались в помощи. К нам прибилось шесть человек. В районе крупных городов – радиационное заражение. Осло превращён в пепелище. (Бедная Сара!). Нашли выброшенный на скалы корабль, с него брали горючее. Припасы искали в разрушенных городах, перебивались, как могли, ловили рыбу. Вчера услышали мощный залп в этом районе, на остатках топлива пришли и стали ждать. О дальнейших планах боимся думать. Что делать с женщинами и детьми, они уже изнемогают в нашей тесноте.

Я связался с Максом, совещались по-русски. Незачем знать подводникам все подробности.

- Командир. Мы – представители международной колонии людей, спасшихся в катастрофе. Имеем неплохую материальную базу, обживаем принявшую нас землю. В нашем составе двое ваших коллег с британского подводного ракетоносца. Они стали нам хорошими товарищами. У нас никто не приказывает и никто не ждёт приказов. Мы делаем всё, что в наших силах. Для того, чтобы наши дети имели будущее. Чтобы нам не было стыдно глядеть в глаза их матерям. Если вы согласны на такие условия, мы с радостью примем вас, нам нужны рабочие руки. Если же вы предпочитаете оставаться верными присяге тому государству, которое прекратило существование – мы дадим вам немного припасов, и в добрый путь. В таком случае забудьте сюда дорогу: времена тяжёлые, в следующий раз мы можем применить оружие. Ваш корабль стоит на минном поле, оператор держит руку на кнопке. Посоветуйтесь с товарищами и семьями. Лёгкой жизни не будет, но от голода и холода этой зимой мы не умрём. У вас один час.

- У нас было полгода страданий. Мы не смели мечтать о таком. Я говорю это от имени всего экипажа, чиф.

Женщина плачет. Сколько слёз мне ещё предстоит!

- Мишель, всё будет хорошо. Худшее – позади. Добро пожаловать на Ковчег.

Глава 21.

Беда и люди.

2013, сентябрь, 22. Ковчег.

Их оказалось шестьдесят четыре человека. Тридцать двое – экипаж. Четверо назвались водолазами, их подобрали на большом острове с вершиной, покорить которую для экстремалов Европы считалось честью. Покорили. Скатились вниз, потеряв троих. Два месяца жили рыбалкой, пока не появилась "Пиранья". Двое – рыбачили на катере. Когда судёнышко взлетело, как вертолёт, на сопку – сказали себе: нас так просто не возьмёшь. И начали спуск. Ели тухлую рыбу, но дошли до воды. Тоже жили рыбалкой. Как я ненавижу скумбрию, ведь я родился на свет инженером – сказал один. Второй тоже пресытился рыбкой. Специалист по прочности летательных аппаратов. А что, и самолёт построим! Налегают на консервированные салаты. Девятнадцать женщин и девять детей – семьи подводников. Сидели, как селёдка в бочке, вот уж кто настрадался! Они восхищены каютами "Феликса", горячей водой, свежим бельём, шикарными платьями. Худые, измученные. Малыши бегают в просторном ресторане, их матери волнуются: не заблудились бы дети в лабиринте коридоров. Девушки из пассажирской службы корабля утирают слёзы: мы проследим, не волнуйтесь, мэм. Они сегодня махали топорами и на хрупких плечах таскали брёвна. Но сейчас надо дать уют и покой измученным людям. Женщины и дети ушли спать. У офицеров подлодки красные глаза, но службу надо нести.