Кремляндия

Председатель Политсовета ЕР не мог не ответить на открытое сомнение Президента в политкорректности единороссов.

— Нет-нет, Дмитрий Анатольевич, Вы наш кандидат. Я думаю, Владимир Владимирович уже не успеет до конца года решить проблему дурацкого плена. Хотя, честно сказать, если он вернётся до 1 января, то вполне может успеть обратиться к нашей партии за поддержкой… Ведь он наш лидер…

— Жизнь покажет. Надеюсь на скорое его освобождение. Всё-таки, мы в тамошнее тропическое пекло Сечина десантировали. Надеюсь, Игорь Иванович не подведёт, разберётся с бандюганами-наркобаронами… Тем более, что он неоднократно у друга Уго бывал, ром пил, авокадами заедал. Вот так, товарищ дорогой…

— Разрешите идти?

— Конечно, до завтра вы свободны. Утром вам пришлют мои предложения. Определитесь с датой заседания. Но не позже 23-го. Договорились?..

Борис Вячеславович ушёл в большой растерянности и задумчивости…

— Дарья Алексеевна, пусть зайдёт Миронов.

Когда Миронов, пытливо глядя на президента, приготовился к непредсказуемому разговору, ДАМ спросил его вполне миролюбиво:

— Я тут подумал на днях, а зачем нам сейчас каждодневный трёп в Госдуме в такие-то драматические дни? Хорошо бы Думу отправить на Канары или Мальдивы… Как правильно народ говорит, в Думе не место для дискуссий… Додискутировались вон до “Чистой воды”. Уже год, как Интернет животики надрывает от смеха…

— А Совет Федерации? — Не утерпел Миронов. — Что будет с Совфедом?..

— А вот Совфед, напротив, я собираюсь всячески укреплять в данных условиях. И надеюсь на вашу поддержку, равно как и на понимание “Справедливой России”…

Миронов на лету ухватил президентскую мысль и тотчас закивал, соглашаясь и поддакивая:

— Да, Дмитрий Анатольевич, я и сам другой раз задумывался о том, чтобы просить Вас крепче опираться на Совфед, ведь именно сегодня в нём наиболее компетентный и патриотически мыслящий состав, настоящие государственники, болеющие за Россию…

Президент тепло улыбнулся. В лице милейшего Сергея Михайловича он, как и ожидал, нашёл солидарного с ним собеседника.

— Ну, да, я всегда надеюсь на ваше глубокое понимание наших реалий, — задумчиво и предельно миролюбиво произнёс ДАМ. — Вот только не определился ещё и по наиболее тактичной форме прекращения работы Думы. Знаете, разгон — это как-то грубо, нецивилизованно, хотя и было бы оправдано чрезвычайной ситуацией в стране.

ДАМ рассказал Миронову о своём разговоре с Грызловым и намерении перенести выборы в Думу хотя бы на март-апрель следующего года, чтобы успеть подкорректировать и “Закон о выборах”, и, быть может, саму Конституцию, а до того Думу отправить на… На что? Прекратить досрочно полномочия, значит, разогнать, что нежелательно. Тогда как быть? Президент лукаво посмотрел на собеседника, давая ему возможность проявить инициативу и стать соавтором реконструкции Думы. Миронов не растерялся и стал торопливо излагать своё видение расправы с бестолковой Думой.

— А если не разгонять Думу, а просто изменить режим её работы? И вообще, сделать наоборот. Например, продлить указом сессию до апреля-мая следующего года в связи с переносом выборов и корректировкой законодательства, что будет всем вполне понятно.

А саму Думу собирать не в форме регулярных пленарных заседаний, а в пульсирующем режиме, по мере надобности. Ну, там, утвердить то, заклеймить другое…

Президент облегчённо рассмеялся. Решение найдено. К тому же с помощью общественности… Так что одной проблемой меньше…

— Знаете, Сергей Михайлович, — продолжил он, — Грызлов затронул и тему президентских выборов. Сроки, оказывается, поджимают, и желательно в первой декаде декабря объявить стране ведущих кандидатов… ЕР, как я понял, вполне определилась в этом отношении. А ваша партия задумывалась о своих предпочтениях? Интересно знать ваше мнение…

Миронов не стал теоретизировать, а высказался с прямотой десантника:

— Нам и думать нечего, мы видим только Вас на этом ключевом посту!..

— Да, как я вас понимаю! — Ответил президент, улыбаясь. — Но ведь кандидатов может быть даже больше, чем в 2008 году… К тому же, мне жена ещё окончательное разрешение не дала. Однако, спасибо за откровенность! Вот одолеем последствия Кизнерской катастрофы, тогда сможем все силы бросить на укрепление российской государственности… Желаю вашей партии политической мудрости и укрепления рядов… Пока!..

Он вышел из-за стола, прощаясь с интересным собеседником, как оказалось, единомышленником…

Дарья Алексеевна предложила президенту прерваться хотя бы на пятиминутный ланч. ДАМ не сопротивлялся. Они молча прошли в смежный с кабинетом внутренний президентский буфет, где стоя одолели по чашечке чая, потому что ДАМ последнее время в дневные часы кофе не признавал, чем очень удивил Вроде Дарью. Она, как человек прямой, спросила президента, почему после катастрофы такая перемена в привычках.

ДАМ подумал и ответил, что сам удивляется тому, что многие свои предпочтения и привычки резко поменял. Видимо, стресс последние дни был такой силы, что организм сам перестроился таким образом, как ему легче совладать с ситуацией…

— Да, давно хочу спросить, — продолжила тему Дарья Алексеевна, — почему Вы отдалили от себя некоторых основополагающих работников аппарата и приблизили меня, ведь до трагических событий Вы меня практически не замечали… Ну, и очень переживает Наталья Александровна, которая Тимакова… До того она ведь была Вашей правой рукой, а теперь Вы её, можно сказать, на порог не пускаете…

ДАМ насторожился и начал тщательно обдумывать ответ. Он давно уже ждал подобных вопросов, понимая, что наблюдательные сотрудники Администрации президента рано или поздно заметят изменение привычек и стиля работы Первого лица.

— Ой, Дарья, сам не знаю. Одно только могу сказать, хотя уже это, кажется, говорил, что я теперь совершенно другой человек. И то, что вы замечаете во внешних проявлениях как перемену некоторых привычек или галстук не по погоде, то это ещё мелочи. Главное, и это великолепно, перемены внутренние, чёткость и ясность в мировоззрении, в понимании проблем и страны, и мира, и горестей людских… Пошли, продолжим работу!..

Возвращаясь в кабинет, ДАМ ещё раз прогнал перед мысленным взором разговор с Дарьей Алексеевной, шедшей впереди. То, что она стала замечать некоторые несоответствия президента сегодняшнего президенту докатастрофному, вполне ожидаемое неприятное следствие тесного ежедневного общения. Но, кажется, она пока, хотя и отлично вышколенная кремлёвская сотрудница, не поспешила поделиться своими сомнениями с ФСО или ФСБ. Что есть хорошо. А дальше — дорога приведёт или к провалу, или к возможности хоть что-нибудь сделать для преображения России…

Ну, допустим, преображение России — громко сказано, хорошо бы хоть пару-тройку внутрироссийских и околороссийских проблем разгрести…

День продолжался устоявшимся веками кремлёвским порядком. Звонки, разносы, вызовы “на ковёр”… Кнут и пряник…

Учитывая подсказку Дарьи Алексеевны, после ланча президент вызвал Тимакову. Наталья Александровна прилетела, как на крыльях Аэрофлота. Весь его прежний жизненный опыт нашёптывал, что в случаях, когда влиятельный подчинённый начинает критическую атаку, нужно действовать быстро и постараться оглоушить новатора необычным, лучше невыполнимым поручением или перевести на другую тематику, лучше вообще в другой отдел.

— Дмитрий Анатольевич! Я вся — внимание! Чем нужно заняться в первую очередь?..

— Думаю, пора восстанавливать полноценные отношения с Грузией. Подготовьте мне перечень наиболее болезненных проблем между нашими странами для хирургического вмешательства с целью вскрытия нарыва…

Это надо было видеть! Наталья Александровна растерянно присела на краешек кресла.

— Для нас ведь мерзавца Саакашвили и его американских прихвостней не существует. С кем же там говорить?.. С Нино Бурджанадзе или Зурабом Ногаидели?.. Или с каким-то Кобой Давиташвили?..

Президент бросил на Тимакову взгляд учителя, заведомо знающего ответ на задачку, но изнуряющего ученика глупыми требованиями задачку непременно решить самому двоечнику.