Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем(СИ)

К Суэцкому кризису испытания ещё не были завершены, эсминцы вошли в состав Средиземноморского флота лишь в начале 1957 года. Вторым этапом планировалось их оснащение более современным зенитным оружием, при этом следующую серию эсминцев предполагалось оснастить уже не КСЩ, а более совершенной ПКР П-15, с размещением неперезаряжаемых транспортно-пусковых контейнеров на поворотной платформе. Для П-15 заранее было выдано указание на применение складных крыльев, как это было сделано на более поздней модификации П-15У, что также повлекло некоторую задержку в доводке ракеты.

Зенитное вооружение усилили 4-х ствольным 37-мм ЗАУ «Шквал», оснащенной радиоприцелом и телевизиром. Позже от индивидуального управления каждой башней перешли к централизованному наведению с автоматическим управлением, позволявшим концентрировать огонь всех установок на одной цели.

Произведенная замена малокалиберной артиллерии на крейсерах, позволила убрать все устаревшие открытые зенитные установки, такие как В-11, повысив эффективность огня и улучшив противоатомную защиту корабля. Состав экипажа изменился: вместо расчетов прежних зенитных установок, появились многочисленные места операторов для обслуживания новых образцов оружия и электроники.

Тем не менее, работа по модернизации флота началась именно с эсминцев проекта 30-бис и мыслилась комплексной, она предполагала переоснащение их на новые виды оружия — ракетного ударного и зенитного, обновление противолодочного вооружения, которое на тот момент было абсолютно устаревшим, включавшее самонаводящиеся противолодочные торпеды и реактивные бомбометные установки с механизированным заряжанием, а также модернизацию ЭУ кораблей, меняя котлы и ряд другого устаревшего оборудования.

Запланированные мероприятия по модернизации этих эсминцев в целом серьезно повышали их боевую эффективность, избавляя флот от забот о массе устаревших кораблей и необходимости как-то пристраивать их, взамен получая вполне современные корабли с реактивным вооружением.

Для этого КБ приборостроения получило задание разработать 6-ствольные 30-мм зенитные автоматы с радиолокационным наведением. Работа была начата ещё в 1954 году, но задерживалась из-за неготовности радиолокатора с фазированной антенной решёткой. По той же причине и сухопутный ЗРК С-75 вначале был укомплектован более простым радаром 10-см диапазона без селекции целей. (АИ)

Её итогом адмирал Кузнецов, ознакомившийся с перспективной концепцией, выдвинутой аналитиками Генштаба на основе анализа информации из будущего, полагал создание единой системы управления проведением воздушно-морской операции, по аналогии с единой системой управления ПВО страны, только для каждого из флотов — Северного, Тихоокеанского, Балтийского, Черноморского и Средиземноморского (АИ) отдельно.

Все эти системы управления, по замыслу адмирала, должна была замыкаться на общую информационную систему Генштаба, куда входила и система ПВО страны, и перспективная спутниковая СПРН. Таким образом, путём слияния должно было образоваться глобальное информационное командование Советского Союза, позволявшее высшему политическому и военному руководству принимать решения на основе информации, получаемой со всех концов планеты.

9 августа 1957 года была спущена на воду первая советская атомная подводная лодка К-3. Этому событию предшествовал большой объём конструкторских работ, сопровождавшихся научными исследованиями.

После памятного совещания 5 января 1954 года конструкторский коллектив СКБ-143 под руководством Владимира Николаевича Перегудова полностью перепроектировал субмарину с учётом информации о недостатках проекта, переданной ему ведомством Серова. Информация вызвала у главного конструктора лёгкий шок. Но Серов настрого предупредил, вручая ему увесистый ящик с распечатками, обляпанный сургучными печатями:

— Никаких вопросов, товарищ Перегудов. Это сводка информации о новейших западных разработках и засекреченных катастрофах в американском и других флотах мира. Некоторые технические решения перекликаются с вашей работой, и могут быть вам полезны. Ваша задача — по максимуму отработать информацию о недостатках проекта и устранить их заранее. Если для этого нужно будет проводить научно-исследовательские работы — прошу сообщить об этом письменно и как можно раньше. Вопрос на контроле у Первого секретаря ЦК.

Разумеется, НИР проводить пришлось, и не одну. Прежде всего, для снижения шумности лодок была начата постоянная НИР, получившая «от противного» несколько легкомысленный шифр «Карнавал».

Поначалу некоторые участники НИР недостаточно хорошо представляли себе важность акустической маскировки и проявляли элементарное непонимание. В результате первого анализа полученной информации поначалу предлагалось лишь поставить основные механизмы лодки на амортизаторы, не проводя комплексного исследования источников шума. Сторонники такого подхода упирали на необходимость уложиться в сроки, что и так было маловероятно, в связи с необходимостью полностью перепроектировать лодку под другое относительное удлинение.

Перегудов, ознакомившись с предложением, не задумываясь его забраковал.

— Если уж делать — так делать качественно, — сказал Владимир Николаевич. — Добро, если бы мы не знали о недостатках и проблемах, но раз уж нам столько информации предоставили, грех её не учесть.

При переработке проекта было сделано множество изменений, направленных на уменьшение шумности, улучшение боевых характеристик лодки, для обеспечения плавания в высоких широтах, подо льдом, а также на обеспечение радиационной и пожарной безопасности. (подробнее см. полную версию текста)

Основными источниками шума были гребные винты, парогенераторы, главные турбозубчатые агрегаты (ГТЗА), циркуляционные насосы охлаждения реактора и, в меньшей степени, холодильные машины.

Полученная информация об отслеживании наших лодок и кораблей американцами по индивидуальным особенностям «звукового портрета» натолкнула специалистов на идею звуковой маскировки. В мирное время на корпусе лодок устанавливались турбулизаторы потока, индивидуально подбираемые для каждой лодки. В случае начала военных действий эти имитаторы сбрасывались или втягивались внутрь лёгкого корпуса, характер обтекания менялся, и записанные в мирное время «звуковые портреты» лодок становились непригодными для опознания. (АИ)

Кавитационный шум пытались снижать подбором количества, форм и размеров лопастей, изменением частоты вращения винта. В полученных информационных материалах были фотографии многолопастных винтов с серповидно изогнутыми лопастями. Начали ставить эксперименты в этом направлении, работали на макетах, построили специальный стенд, на котором испытали несколько десятков вариантов винта и выбрали наиболее эффективный.

Для снижения шумности был принят целый ряд конструктивных решений, во многом заимствованный из описания конструкции советских АПЛ 3-го поколения. С шумом боролись за счёт создания малошумных образцов механизмов, использования различных покрытий, амортизаторов и демпферов, изоляции этажерок с оборудованием от прочного корпуса.

Чтобы снизить уровень собственных помех для ГАС, постоянно или периодически работающие механизмы были по возможности вынесены в кормовые отсеки. Большая работа была проделана по улучшению обводов корпуса.

Среди демаскирующих признаков наиболее опасным для лодки являлся кильватерный след. По данным из полученных документов, кильватерный след атомной лодки или крупного корабля сохранялся в течение нескольких суток, своей интенсивностью указывая направление движения.

Это явление было решено использовать для обнаружения целей и наведения на них торпед. Была начата разработка так называемой «толстой» торпеды калибром 650 мм, самонаводящейся по кильватерному следу, в двух вариантах — с ядерным и обычным зарядом. (В реальной истории ядерная торпеда 65-76 была неуправляемой) Также для самих лодок разрабатывалась система обнаружения по кильватерному следу (СОКС «Снегирь», в реальной истории разработана с 1963 по 1969 г) На первой лодке её ещё не было, её устанавливали позднее, как доработку.